Г.Р.О.М. 4 (СИ) - Киров Никита

— Брат, дай «Марковник» свой, — попросил у меня Ярик, громко швыркая чаем. — Съездить надо успеть, раз пока тишина.

— «Марк» у Валеры… а мы с этого дня оставаться в городе поодиночке не будет. Ден, скатаешься с ним? — спросил я и протянул ему ключи от «Крузака».

— Да, канеш, без базара, — Хирург пожал плечами и взял ключ.

— И чё, он теперь от меня ни на шаг? — возмутился брат. — С собой брать?

— Так надо. Меры предосторожности никто не отменял, раз такая тема идёт.

— Лёша, а ты меня увезёшь ещё? — попросила Юлька, выглядывая из комнаты. — Дома обои клеить будем, газеты хочу забрать сегодня.

В прихожей как раз лежала толстая пачка, это занёс Димка. Он раньше иногда продавал их с самого утра вместе с соседом, но сейчас он выполняет разные поручения в конторе, зарабатывает лучше, и на подработки больше не ходит. Даже петь в парках и кафе перестал. А вот купленные когда-то газеты остались, они старые, Юлька давно их просила, вот он и притащил.

— Вот тогда сейчас и увезу, — я кивнул.

Она пошла собираться в комнату, я допил чай.

— Смотрите, какой Коршун у нас на фотке, — раздался громкий голос Абхаза, вернувшегося на кухню. — Уже и в газэтках про нэго пишут.

Он развернул шершавый лист и показал нам.

— Во, помню! — Ярик оживился. — Меня тогда Некрасов прессовал по этому делу, засадить хотел. А я вообще не при делах был, это Центровые замутили, барыгу хлопнули.

На чёрно-белом фото на развороте газеты была много фотографий, а кричащий заголовок, набранный большим шрифтом, гласил: «Братва убила директора завода. Все обвиняемые на воле». Даты старые, ещё мартовские.

Среди бандитов был и Ярик в спортивном костюме и вязаной шапочке, снято зимой, у его старого «Марковника», который он давно продал. Журналисты раздобыли его личное фото.

— А, помню дело, — сказал Глеб, присмотревшись — Центровые, видать, его грохнули, да, так и не раскрыли.

— Эх ты, К-коломбо, — Костя хмыкнул. — Надо было раскрыть.

— Да там вообще сработали чисто, без улик. Ну а эти, — Сибиряк показал на газету, — всё напутали. Да фотки посмотрите. Видите?

Я взял газету и расправил. Писали про центровых, но на фотках — братва из разных группировок. Я сразу узнал Поджигу и Наума, ныне убитых, сидящего сейчас Магу и уже мёртвого Шаха. Были и другие братки, журналисты на фото не скупились, но всё напутали. Это разные группировки

Вот Ярик, вот ещё кто-то из братвы, я его не знал, убит ещё весной, вот Калач, которого я недавно видел… и стоять! Вот и Сыч, а дальше были фото Быка и Мороза, тоже недавно убитых выстрелом в лоб.

То есть кто-то использовал это как список к действию? Маловероятно, но не исключено. Или кто-то мстил тем, кто здесь записан?

— Пацаны, смотрите, — Глеб тоже увидел закономерность. — Тут все, кого недавно мочканули. Это чё, кто-то стреляет в тех, кто здесь указан?

Мы все посмотрели на Ярика, а он с недоумением на нас, ещё не понимая, что мы увидели.

Так, схема совсем непонятная, данных не хватает, но закономерности есть. Значит, существует вполне себе немалая вероятность, что это всё — одна и та же история, тем более подстреленный Калач тоже был на снимках. От такой угрозы отмахиваться нельзя.

Дело нечистое и пока ещё непонятное, но вмешаться нужно, или будет поздно. А в чём суть такого нападения — выясним по ходу дела.

— Когда ты встречаешься с той девушкой? — спросил я у брата.

Глава 19

Не вовремя, конечно, это всё случилось, потому что у Дяди Вани и Монгола всё стало как-то тихо, надо бы их напрячь, чтобы суетились. И остальные бандюги тоже расслабились, скоро снова начнут действовать в своей обычной манере.

Но не бросать же мне родного брата. Надо или убедиться, что угрозы нет, или встретить её достойно, пока враги не ожидают такого.

— Да, может, в натуре, случайно так совпало? — гадал Ярик, стоя перед зеркалом. — Мало ли, тут в каждой газетке бандитские рожи, — он пшикнул на себя одеколоном. — Да и мочат у нас братву только в путь.

— Давай уже быстрее собирайся, Коршун, — Глеб взял с дивана рубаху, бросил в него и уселся туда сам, — Лёха правильно говорит — если бы мы на такие приметы забивали, то покрошили бы нас ещё давно, надёжно, раз и всё — пишите письма. Лучше пару часов потратить, но зато знать, что проблемы нет, чем потом на твои поминки приходить. Да шевели уже батонами!

— А если она ни при чём? — спросил Ярик, задумавшись о чём-то.

— Тогда свалим, и развлекайся сколько хочешь, — сказал я. — Глебка, ты звонил в отдел? Что там конкретно по этому убитому директору, про которого статью писали?

Мы сидели на съёмной квартире Ярика, где он собирался на свиданку, а мы готовились к засаде.

Это не паранойя. Как и говорит Глеб, на угрозы надо реагировать своевременно. Лучше перестраховаться, чем облапошиться, и кто-то из нас погибнет. Второго шанса ведь больше не будет.

Так уж вышло, что когда избавляешься от одного бандита, это задевает интересы другого, и уже он работает против нас прямо или опосредованно. Игнорировали бы все эти сигналы — нас бы раскатал ещё Поджига, а то и Наум. Вот мы разобрались и с ними, и с остальными, поэтому мы живы всем составом, городская братва давно умылась кровью, а много невинных людей до сих пор живы и даже не знали, что уцелели чудом. Ведь могли же умереть в разборках или как-то ещё.

— Слушай, не так уж и много выяснили, — сказал Глеб, потом вдруг сматерился, поводил рукой по дивану и чертыхнулся — выпирала острая пружина. — Как ты здесь сидишь, Коршун?

— Да здесь всё разваливается. В свою хату бы переехать, — Ярик с внимательным видом расчёсывал волосы перед зеркалом.

— И что дальше? — поторопил я Глеба.

— Ну, короче, дело по этому убийству было так. Приехал тип с Питера, меньше тридцатки, молодой ещё, при деньгах. Решил купить цементный завод под Бекетовском, который за карьером, тот как раз едва выживал. Вложил туда бабки, закупил оборудование, по зарплатам раскидался, собирался восстанавливать производство. Чё-то пошло, и к нему пришли местные братки.

— Как обычно, — я кивнул. — Стоял никому не нужный, а как деньгами запахло — бандиты подтянулись.

— Вот-вот. Вот как с Александровым было. Но Александров — калач тёртый, а вот у парня того такой наглости не было, да и знакомых вроде тебя тоже. Нашли труп в лесопосадках, короче, со следами утюга и паяльника. Сердце не выдержало пыток, короче. Но один хрен, завод потом у его компаньонов отжали.

— И кто его? Ты говоришь, центровые его убили? — я посмотрел на брата.

— Ага, за них базар тогда шёл, — он напялил на руку поддельный «ролекс».

— А наши говорят, что Атаман за этим стоял, а именно бригада Наума, — Глеб посмотрел на Ярика.

— А я-то чё? Я не при делах, б** буду, братан, — Ярик помотал головой. — Не в курсах, если там Наум чё-то мутил.

— Да там завод тот оформлен на разные фирмочки, но почти все ведут к Атаману так или иначе. Завод по итогу, кстати, разорили, руины стоят. Так что зря тот парень сюда приехал.

— Ну, будет ещё один пунктик, когда займёмся Атаманом, — сказал я. — Но всё равно знать надо, и кто статью написал, и почему разные банды там указаны?

— Да от балды писали, — Глеб пожал плечами. — Это Шафранов писал, старый мудила, он вообще не парится. Да и между нами — не он пишет, за него студенты на юрфаке статьи рожают, по двадцать баксов за статью.

— И я мимо такого заработка прошёл, когда учился, — я усмехнулся.

Сборы продолжались. Помимо внешнего лоска, нужно и оружие. Его приготовил Валера. У него рука после того ранения работала почти полноценно, разве что иногда тянуло, так что в операциях участвовать может сам. Но с оружием есть нюанс — боевое брать было опасно, когда за нами идёт такая слежка. Зато у нас был козырь — почти у всех есть лицензия охранника с правом ношения оружия и целый арсенал гладкоствола, включая легальный. Да и из дробовиков можно стрелять, отследить их намного сложнее нарезного.