Бабочка для Украины (СИ) - Воронцов Александр Евгеньевич

— Все бы хорошо, но надо думать и о том, как устранить российского лидера, — негромко произнес мистер Коперфилд.

— Устранения в каком смысле? — Левус насторожился.

— Ну, конечно, хорошо бы в прямом, как говорят умные люди, нет человека — нет проблемы, — старичок в гавайской рубахе усмехнулся. — Но пока что реальным решением проблемы является политическое отстранение мистера Путина от власти.

— Это сложная задача, мистер Коперфилд, — у Левуса даже запершило в горле.

— Вам платят большие деньги за решение любых задач, — произнес господин Морган.

— Но Вы, Левус, не дрожите раньше времени. Путин — не Каддафи, поэтому у нас есть интересное решение этой проблемы. Но мы обсудим ее позже, — мистер Коперфилд поднялся со своего кресла, давая понять Бернарду-Анри Левусу, что его время истекло.

Левус все понял, коротко поклонился и вышел из комнаты, пятясь спиной назад.

Старичек в гавайке подошел к балконной двери, открыл ее и шумно вдохнул воздух.

— Да, господа, все-таки, какой здесь чудесный воздух, — сказал он, повернувшись к своим собеседникам.

— Мистер Джордж, Вы серьезно говорили про устранение российского президента? — проигнорировав реплику о воздухе, задал свой вопрос еще один из семерки.

— Да, сеньор Торичелли, вполне серьезно. Российский лидер начинает нам мешать. И Россия смогла вылезти из той ямы, в которую мы общими усилиями ее загнали семь лет назад. А теперь она еще и стала опасно сближаться с Китаем. Что ставит под угрозу наши планы. Поэтому у меня уже готов примерный сценарий его устранения. Но в такие сценарии посвящать этого… — он пренебрежительно кивнул на закрывшуюся за Левусом дверь, — мы пока не будем. Пусть сделает все по Украине, а по России будет работать другой кандидат. Кстати, он уже в Европе? — Коперфилд повернулся к Моргану.

— Да, Джордж. Он как раз презентовал в Европе свою новую книгу.

— О, да он еще и писатель?

— Да, это очень удобная форма прикрытия. Он пишет детективы, так сказать, сублимирует… Навыки ведь просятся наружу даже когда нет основной работы…

— Кстати, он ведь не русский, он грузин?

— Да. Фандорин — это его псевдоним.

Коперфилд немного помолчал.

— Ну что ж, назначайте мистеру Фандорину аудиенцию. Будем знакомится…

Глава четырнадцатая. Самурай из Курдюмовки

Путь самурая — это смерть! Самурай живет ради своего хозяина, в любой момент готового отправить своего вассала на убой. И несмотря на красивые легенды многие самураи на самом деле не были дворянами — они были бедными беглыми крестьянами или простыми солдатами, служившими за еду. Самурай в переводе с японского означает "человек, который служит". Вот они и служили, расплачиваясь порой за еду своими жизнями. Очень часто одни люди служат другим людям практически за еду — они получают нищенское жалование, которое позволяет им только-только прокормить свою семью. Потому что полученных за службу денег им не хватает даже на то, чтобы одеть и обуть детей, не говоря уже про жену или самих себя. И самое смешное, что в роли таких вот "самураев" часто выступают, например, полицейские или военные. Одни должны защищать своих сограждан от преступников, а другие — свою страну от врагов. И при этом порой рисковать своими жизнями, совершая героические поступки. Но на самом деле каждый день ходить на нелюбимую работу, каждый день чувствовать свою ненужность и при этом порой умирать — какое же это геройство? Смерть без цели, смерть ради того, чтобы прожить еще один день и завтра, возможно, умереть. И так без конца…

…Костя по прозвищу Японец был ненастоящим японцем. Несмотря на очень известную в Японии фамилию Токугава, Кёсиро японцем был только наполовину. Потому что его мать была кореянкой. И хотя он всем говорил, что у него в роду были настоящие ниндзи, на самом деле Костя-Японец врал. На самом деле в роду у него были настоящие самураи и даже короли, точнее, сёгуны. Никаких наемных убийц — они же "синоби-но-моно", что в переводе с японского означает "крадущиеся" — среди предков Кёсиро не было. Да и быть не могло — древний род Токугава, род самураев и сёгунов не мог запятнать себя таким позором. Никогда не мог бы появиться наемный убийца, шпион и диверсант среди мужчин этого древнего рода — такой род занятий считался у самураев позорным. Так что Костя просто "разводил" всех своих приятелей, втирая им небылицы про тайных убийц. Хотя зря он это делал — в Ростове не было знатоков средневековой японской культуры и истории. Простым ростовским пацанам было все равно, что ниндзя, что самурай, что сёгун — они не имели ни малейшего представления, кто это такие. Ну, и про древнее искусство каратэ-до в СССР 70-х мало кто знал. А также про остальные боевые искусства Японии, что древней, что современной. Лучшее боевое искусство в драках ростовских банд — это было умение махать палкой, цепью или ножом.

Но все равно Кёсиро Токугава с самого раннего детства старался подчеркнуть, что он японец. Хотя вырос он в Советском Союзе. Его родители перед тем, как окончательно осесть в Ростове, помотались по миру и по Союзу, но везде маленький японец выглядел белой вороной. Тем более, здесь. Ростов — это же не Владивосток и даже не Петропавловск-Камчатский. Хотя жили в нем и китайцы, и корейцы, и даже один филиппинец был.

Кстати, Костя-Японец почти не владел никакими самурайскими будо, то есть, боевыми искусствами. Ни стрельбой из лука или кюдо, ни кендо — искусством фехтования на мечах. Да и какие там мечи? Тем более, что, вопреки устоявшемуся мнению на самом деле фехтование на мечах было далеко не основным боевым искусством японских самураев. У них было предостаточно всякого разного оружия, пришедшего к японским феодалам из их крестьянского прошлого: копья — яри и хо, булава — кумадэ, цукубо — что-то типа граблей, кусари-кама, напоминавшая короткую косу, и даже боевой веер — гумбай утива.

Из всего этого многообразия, о котором ему рассказывал его отец, профессиональный военный и потомственный самурай, Кёсиро овладел только одним оружием. И смастерил себе короткую косу — кама. А позже, прочитав про так называемых "синоби-но-моно" — тайных шпионов, загорелся идеей овладеть искусством ниндзюцу. И стал упражняться. Вот только с учебными пособиями было туго, и преподавателей поблизости не оказалось. Так что мальчик стал, так сказать, самоучкой, черпая свои знания из рассказов отца и в городской библиотеке, листая энциклопедию. В результате такого обучения кроме метания сюрикенов больше ничем он так и не овладел. Тем не менее, научился метать в цель не только нож или топор, но и разные предметы, как-то — гвозди, отвертки и даже вилки. Как говорится, терпение и труд все перетрут. Костя, наслушавшись от отца легенд про самураев, ниндзя, знаменитых воинов и мастеров различных видов единоборств, с детства пытался подражать этим героям, часами упражняясь во дворе их частного дома. И уже к 14 годам достиг немалых успехов во втыкании всего, что могло втыкаться в дерево или в забор.

Кроме того, мальчик придумал еще один вид метательного снаряда — железный горох. Он разбирал шарикоподшипники, вынимал из них стальные шарики и метал их в цель. И вскоре щелчком пальцев посылал эти горошины куда угодно. Маленький японец мог легким движением кисти сбить маленьким шариком маленький спичечный коробок с чьей-то головы. Естественно, не промазав и не попав тому, на чьей голове лежал этот коробок, в глаз. Но, если бы понадобилось, в глаз Костя тоже мог попасть запросто.

Итак, несмотря на то, что Кёсиро Токугава был только наполовину японцем, самурайские традиции у него были, что называется, в крови. Все мужчины у него в роду были прекрасными бойцами. Кёсиро не стал исключением. Его отец прекрасно владел искусством каратэ-до, обучавшись в свое время у Ёситаки Фунакоси — сына основателя стиля Сётокан Гитина Фунакоси. И, конечно же, передал все свое умение своему сыну, начав его тренировать с пяти лет. А сын позже добавил к умению драться руками и ногами еще и разные экзотические виды оружия типа сюрикенов или шарикоподшипников.