— Я готова, — сказала она.
Мой путь к трону становится все более реальным.
Я лег спать, но сон не шел. Я думал о завтрашнем дне. О Хаконе и Игоре. О Душане и Ярополке. О своих людях и о будущем. Завтра будет решающий день.
Скоро наступит утро. Завтра — суд.
Если бы я знал чем все это закончится, то никогда бы не уснул.
Глава 19
Интерлюдия.
968 г., весна, г. Переяславец.
Терем князя Хакона
Вечер опустился на Переяславец, окутывая город в сумрак. Факелы, прикрепленные к стенам княжеского терема, отбрасывали дрожащие тени. В просторной, но мрачноватой столовой, за длинным дубовым столом, на котором красовались блюда с тушеной дичью, жареной рыбой и различными соленьями, ужинали князь Хакон и его брат Игорь.
Хакон, восседавший во главе стола, как король на троне, выглядел самодовольным. Его щеки раскраснелись от выпитой медовухи и он с удовольствием отправлял в рот куски жирной дичи, не замечая, как капли жира капали на его дорогую одежду. Его движения были размашистыми. Он был настолько уверен в своем превосходстве, что даже не допускал мысли о какой-либо угрозе его власти.
Игорь же, напротив, выглядел собранным. Его движения были сдержанными, а взгляд острым. Он ел мало, больше наблюдал за братом, изучая каждый его жест. Лицо князя было задумчивым, будто он пытался разгадать какой-то сложный ребус.
Разговор между ними тек вяло и формально. Они обсуждали текущие дела княжества, стараясь избегать острых углов. Хакон с удовольствием рассказывал об успехах своих последних дел. Ведь он был, по мнению самого Хакона, гениальным правителем, приносящим процветание всему княжеству, а Игорь лишь изредка вставлял короткие реплики, внимательно слушая брата.
Однако, за этой внешней вежливостью чувствовалось скрытое напряжение и недосказанность. Они оба прекрасно понимали, что это лишь маска, за которой скрываются неприязнь и взаимное недоверие и что их отношения — это пороховая бочка, которая может взорваться в любой момент.
Под конец ужина, когда опустели кувшины с медовухой, Хакон, налив себе полный кубок, начал говорить об Антоне из Березовки. В его голосе прорезалось недовольство. Он говорил с презрением и свысока, как о ничтожной букашке, которая осмелилась ему помешать.
— Этот выскочка, — выплюнул Хакон, — возомнил себя князем, и бросил вызов моей власти.
Он откинулся на спинку кресла, наслаждаясь собственной силой.
— Но ничего, — продолжил он, — завтра суд. И я положу конец всему. Он будет показательно наказан. Это будет уроком всем остальным, кто посмеет мне перечить.
В его голосе звучала самоуверенность. Он был уверен в своём превосходстве, в том, что он является непогрешимым. Он не допускал мысли о том, что что-то может пойти не по плану.
Игорь, выслушав брата, сделал глоток медовухи и сдержанно заметил с легкой долей иронии:
— Недооценивать противника — опасно, Хакон. Антон, по слухам, не так прост, как кажется.
Он пытался предостеречь брата от опрометчивых действий.
— Будь осторожен, — добавил он, не отрывая от Хакона своего взгляда.
Хакон отмахнулся от его предостережения.
— У меня всё под контролем, брат, — сказал он снисходительно, — Я раздавлю его, как клопа, не сомневайся.
Игорь лишь едва заметно усмехнувшись, поднял кубок и произнес тост:
— Что же, желаю тебе удачи, брат. Пусть боги будут на твоей стороне.
На этом их разговор закончился, каждый из них ушел в свои покои, унося с собой свои мысли и планы.
Хакон долго готовился к этому дню. Он знал, что приспешник его дяди — князя Святослава, будет лишней фигурой в политике княжества. Хакон знал многое из того, что планировал Святослав. Поэтому, когда Огнеяр сообщил об этом старосте, Хакону пришлось повнимательнее быть с отдаленным селом — Березовкой. Последней каплей стало то, что Огнеяр тоже проявляет интерес к этому Антону. Нужно было убрать этого выскочку. Именно поэтому Хакон вызвал Антона на суд, сделав вид, что поддался уговорам Душана и Ярополка. Главным обвинением было отсутствие подати от Березовки. Хакон знал, что Святослав освободил это село от любых податей. Но Святослава нет, есть Хакон. На этом и хотел сыграть князь — прибрать к рукам село, если Антон воспротивится подчиняться Хакону. Уже потом он узнал о том, что Антон захватил соседей и объявил себя князем. Он уверился в своем решении наказать строптивца.
А князь Игорь не мог уснуть. Он прибыл к брату из Киева. Там родичи вовсю воюют друг с другом. Рюриковичами себя объявляют все кому не лень. Уже дошли до того, что раз в бою вместе воевали с ворогом, то значит стали боевыми товарищами, родней. Да чего уж там — братьями стали, единым родом, Рюриковичами стали. Оттого и метят на престол киевский.
Игорь хотел выпросить у брата войско для того, чтобы захватить власть в Киеве, но это было сложно. Во-первых у самого Хакона в городе что-то не спокойно. Во-вторых, Хакон не спешил помогать из-за того, что сам хотел прибрать к рукам Киев. А в-третьих, ни у Игоря, ни у Хакона не было главного — достаточного количества денег.
Вот и мучился Игорь, не зная как поступить. У него самого было всего два десятка дружинников. У Хакона же — не менее четырехсот. Как Игорю захватить Киев — не ясно.
Конец интерлюдии.
968 г., весна, г. Переяславец.
Суд, площадь перед теремом Хакона
Солнце уже высоко, но утренний холодок еще цепляется за кожу, не хочет отпускать. Я стою на краю площади, и вдыхаю этот воздух полной грудью. Чувствую, как он заполняет легкие, будто готовится к тяжелому бою. Площадь замерла в напряженном ожидании. Добрыня стоит рядом. Он не просто десятник, а верный пёс, готовый разорвать любого, кто приблизится ко мне с недобрыми намерениями. За ним — толпа моих сторонников, среди которых Алеша и Ратибор. Они смотрят на меня. Ждут команды. Вот Веслава, чуть поодаль от Добрыни. Напряжена.
Толпа стояла в ожидании. Среди них мои люди. Некоторые незаметно сжимают в руках оружие — топоры и дубины.
Я перевел взгляд на помост. На возвышении сидит князь Хакон. Он кажется каким-то карикатурным. Сидит на своем троне, как паук в центре паутины. Его самодовольная улыбка кажется отвратительной. Его бояре, все в дорогих одеждах, расхаживают вокруг, переговариваясь в полголоса. Они кидают на меня насмешливые взгляды. А за спиной у Хакона, стоит его брат Игорь. Он не участвует в этой ярмарке тщеславия, не показывает своих эмоций. Он просто наблюдает за всем происходящим.
И да, князь Игорь — носитель системы. Вежа сообщила мне об этом при приближении к нему. Ох уж эти Дунканы Маклауды. Я даже не знаю чего ожидать от этого Игоря.
Огнеяр кивает мне еле заметно — пора начинать. Я так и не понял на чьей стороне этот старик. Слишком все запутано.
Голос волхва, как удар колокола, разносится по площади, прорезая тишину:
— Да начнется суд!
Ярополк, как спустившийся с цепи пес, бросается вперед, повышая голос. Его лицо перекошено от злобы:
— Этот самозванец! — его палец направлен в мою сторону. — Староста Антон из Березовки! Он мятежник! Он возомнил себя князем! Он хочет нашей гибели!
— Он разжигает смуту! — Душан подхватывает, вторя Ярополку. — Он обманывает простых людей! Ведёт за собой бандитов и наёмников, убийц и грабителей!
Они кричат, машут руками.
Да уж. Балаган.
Напряжение нарастает, но пытаюсь сохранить спокойствие. Не буду их перебивать, не буду им уподобляться. Даже позволю им выговориться и дам им карты в руки.
Я делаю шаг вперед, и останавливаюсь. Подождав с минуту, дождался пока оппоненты выдохнутся. Заметив мой взгляд, обращенный на него, князь Хакон поднимает руку, призывая к тишине. Его «песики» смолкли. Князь смотрит на меня, ожидая ответа.
