Милан. Том 3 (СИ) - "Arladaar"

Впрочем, сама Луна об этом не переживала, так как прокат вышел чистым, приземления с прыжков получились без ошибок, поэтому оставшуюся часть программы она исполнила в приподнятом настроении и с хорошей игрой лицом. Тем более, песня Шер как-никак, заканчивалась в позитивном ключе.

К тому времени, когда Луна Хендрикс прыгнула последний прыжок — двойной аксель, Сашка увидела, что у калитки в сопровождении Бронгауза появилась Сотка. Подружка размахивала руками и делала наклоны корпусом, разминаясь, и одновременно не прекращала смотреть на бельгийскую фигуристку.

… Люда не видела, что произошло по ходу программы Луны Хендрикс: в тренажёрном зале она посмотрела только начало проката Луны. А вот триумф Смелой посмотрела до конца. И, как ни странно, была за Сашку очень рада, потому что знала, как она может реагировать на неудачу.

Когда Люда пришла на арену, Луна Хендрикс начала катать вторую часть программы. Волей-неволей Люда видела, как выступает конкурентка, и, привыкшая к высокому уровню мастерства окружавших её в «Хрустальной звезде» фигуристок и фигуристов, прокатом бельгийской спортсменки не вдохновилась. Выглядел он достаточно просто, сложных заходов на прыжки не было, так же как и выездов, переходные элементы тоже вставлены по минимуму, по принципу «лишь бы было». В целом прокат смотрелся простой, ровный и без достаточных затрат энергии. Впрочем, это была наверняка новая программа, ещё полностью не вкатанная, и фигуристке только предстояло её отшлифовывать.

Луна закончила прокат и застыла в финальной позе — ноги на ширине плеч, руки вытянуты вперёд и словно обращены ко зрителям. Лицо при этом улыбающееся и выражающее надежду. Финал программы выглядел жизнеутверждающим.

Зрители наградили бельгийскую фигуристку бурными аплодисментами. На лёд полетели цветы и подарки. Прокат получился чистый, пусть и технически не очень сложный, но спортсменка обошлась без падений и грубых ошибок. А остальное, как говорится, рассудят судьи.

Раскланявшись, фигуристка покатила в кисс-энд-край, где её уже поджидал брат, Йорик Хендрикс, очень тепло встретивший сестру. Парень прижал её к груди, поцеловал в макушку и похлопал рукой по плечу. А потом, радостные, они сели на скамейку.

— Можете выходить, — сказал инклюзивный волонтёр, открыл калитку и показал рукой, что можно идти на лёд.

Люда сняла чехлы, подала их Бронгаузу, так и не сказавшему ни слова, и покатила на раскатку. Трибуны встретили появление олимпийской чемпионки бурными аплодисментами и очень громкими криками поддержки. Люда, пока ехала вдоль ближнего длинного борта, посмотрела на ближнюю от себя трибуну: там сидели несколько российских болельщиков и размахивали российским триколором. На лицах у них тоже был нарисован триколор. Мало этого, двое парней сидели в красных плюшевых цилиндрах и размахивали плакатами с надписью «Красная машина, вперёд!», «Сотка, жги!», «Арина Стольникова — ум, честь, и гордость нашей эпохи!». Картинки на плакатах с изображением Сотки тоже были соответствующие: Стольникова с медалью на шее, Стольникова с цветами на пьедестале почёта. Правда, картинки эти были изготовлены из тех фотографий, которые сделаны ещё в прошлом сезоне. На них была настоящая Арина Стольникова.

Поддержка от болельщиков была мощнейшая, но в то же время она начала и мешать. Люда неожиданно ощутила, что люди в неё верят и ждут хорошего выступления, и не то что хорошего, а восхитительного выступления. Ведь сейчас выходила на лёд гордость страны, от которой ждут многого после прошлых побед. Хорошо было Сашке. Она вышла зелёной юниоркой, на чилле и расслабоне откатала то, что ей надо, сделала то, что от неё никто не ждал. Совсем другое дело Стольникова — над ней довлели прошлые победы, и как дамоклов меч висел груз ожиданий. От этого очень трудно избавиться.

Даже несмотря на то, что сейчас в теле Арины Стольниковой была Людмила Хмельницкая, она никак не могла избавиться от досадного чувства ответственности. По идее, ей должны прийти в голову мысли, что она на этом турнире тоже зелёный новичок, и отбросить все сомнения. Однако проблема была в том, что этого никто не знал, все ждали от неё великолепного выступления и победы. Поэтому, собственно говоря, и разминка получилась скомканная до безобразия.

Разминку Люда начала исполнять в своём обычном стиле. Сначала не спеша покатила вдоль длинного короткого борта, посмотрела на болельщиков, даже улыбнулась и помахала им рукой, одновременно почувствовав, как краснеет лицо от смущения. Развернулась задними перебежками у правого короткого борта, сделала несколько крутых дуг и покатила по длинной пологой дуге к левому короткому борту. В средине арены моухоком переменила ногу с правой на левую, развернулась, встала на дугу «назад-наружу», вытянула правую ногу назад, ударила зубцом по льду и сделала попытку исполнить тройной лутц.

Сделала попытку, потому что он не получился в очередной раз. Вышел недокрут в половину оборота и выезд в степ-аут. Слава богу, не произошло падение, иначе оно пришлось бы на то же самое, уже травмированное бедро. Однако на льду всё равно Люда не удержалась и двумя руками оперлась о него, что по всем правилам судейства значилось как падение.

Зал ахнул в едином порыве, а Бронгауз сделал такое же выражение лица, как знаменитый итальянский футбольный судья Пьерлуиджи Коллина, когда смотрит на провинившегося игрока, приложил ладонь ко лбу, похлопал по нему и начал прохаживаться взад и вперёд у калитки.

Смущённая Людмила встала на лёд, при этом опять чуть не свалившись на него, так как поскользнулась второй раз, и простыми ученическими перебежками начала разгоняться на второй прыжок. Второй прыжок был аксель, и прыгнула она его нормально, как и положено. Приземление вышло чистым. Люда тут же сделала несколько твиззлов и прыжок в оленя, чем очень порадовала публику, которая тут же разразилась аплодисментами. Сделав одно вращение в заклоне, по прежнему смущённая и покрасневшая Людмила покатила к Бронгаузу для получения последних наставлений.

— И что это было⁈ — недовольно спросил Брон, сосредоточенно глядя на Людмилу. — Ты опять базовые ошибки какие-то совершаешь. Аря, возьми себя в руки. Знаешь, почему ты упала?

— Не-а, — смущённо сказала Люда, посмотрев в лёд и не решаясь посмотреть на тренера.

— Ты торопилась! Ты опять торопилась! — сказал Бронгауз. — Куда ты гонишь? Контролируй процесс до миллиметра, до миллисекунды, и всё получится. Перед кем ты хочешь оставить впечатление? Ты оставишь плохое впечатление, если наваляешь здесь. Делай всё осторожно и на контроле. Это моё последнее слово. Ты поняла?

— Угу, — кивнула головой Людмила, краем глаза увидевшая, что поменялся счёт на табло.

— Луна Хендрикс за прокат произвольной программы получает 132.21 балла, общий результат 202.21 балла, — сказала информатор. — На данный момент она занимает второе место.

1. Alexandra Smelova, Russia SP 65.50 FS 167.82 TS 233.32

2. Lоеna Hendricks, Belgium SP 70.0 FS 132.21 TS 202.21

3. Anastasia Godva, Ukraine SP 62.10 FS 115.20 TS 177.30

4. Seo Eun-wee, Korea SP 63.30 FS 110.10 TS 173.40

5. Andrew Starr, USA SP 58.80 FS 112.42 TS 171.22

15. Mia Neira, Chile SP 47.70 FS 88.21 TS 135.91

Публика тоже посмотрела на табло и отреагировала очень неоднозначно. Так как в основном здесь были представители Евросоюза, для которых каждая европейская фигуристка была как своя, то большинство болельщиков начали с возмущением свистеть и кричать, негодуя, что за абсолютно чистый прокат Луне поставили очень небольшие баллы. Но за пять тройных прыжков судьи никак не могли поставить больше — техническая база была очень мала, хотя спортсменку тянули изо всех сил и прибавляли всё, что можно. В технике Луна набрала всего чуть больше 62 баллов, остальную сумму ей добросали компонентами, поставив невиданные 70 баллов, которые по идее, должны были ставить при технической сумме от 70. Но в целом, сумма 132 балла за произвольную программу выглядела неприлично для такой мастеровитой и опытной фигуристки. Если бы она сумела повторить тройной лутц и вместо двойного акселя прыгнула тройной флип, то окончательная сумма легко увеличилась бы на 10 баллов без всякого мухляжа и достигла гроссмейстерских 140 баллов.