Лихие. Авторитет (СИ) - Вязовский Алексей
Я даже поперхнулся кофе от неожиданности. Еще бы я не знал. Улица, которая совсем скоро войдет в тройку самых дорогих в мире по стоимости аренды. Золотая, как ее там⁈ Я задумался вспоминая. А точно! Миля! Или это не там? Не помню.
— Забирай, — просипел я. — Прямо отсюда поезжай и забери. Не торгуйся особо. Просто сделай так, чтобы магазин стал нашим. Третьяковский проезд пробей еще.
— Хм… — с сомнением посмотрел на меня Штырь. — Как скажешь, братан. По домам я тоже пошуршу. В центре полно старья всякого. Если надо, можем даже сжечь.
Устраивать пожар в городе? А за такое от Лужка не прилетит? Все одно станет известно, кто строится на пожарище. Но если аккуратно, с гарантией… Я крепко задумался.
— Ну, тоже неплохой вариант… Представляешь статью в Московском комсомольце! Алкаш заснул в постели, непотушенный бычок упал на матрас, и теперь несчастные семьи стоят на морозе с котомкой в руках и готовятся к голодной смерти. На помощь погорельцам пришел Чип и Дейл, то есть депутат от ЛДПР Сергей Хлытов, и всех спас. В смысле, переселил из коммуналок в благоустроенное жилье. В Капотню. Или в Бутово. Или еще в какую-нибудь жопу.
— Мы такое только один раз проделать сможем, — тут же сообразил Штырь. — А то мусора заинтересуются, что очень уж часто алкаши в постели курить начали, а доблестный уголовник Хлыст всех спасает и строит на этом месте элитный дом. Тут, Серый, даже дебил догадается.
— Ну а тебе что говорили? — проникновенно произнес я и постучал ему пальцем по лбу. — Смекалку надо проявить! Смекалку! Тоньше надо работать. Привыкли, понимаешь, только стрелять и жечь! В одном месте пожар, в другом стена обвалилась или трещину дала… Коммунальная авария — дом под снос. Сечешь?
Вообще, нужно бы конечно, наладить контакты в мэрии и забирать под застройку мелкие московские заводики, построенные в прошлом веке. Их тут просто как вшей на бродячей собаке. Вятская улица, Савинская набережная… Дождусь, пока получу корочку депутата. Так солидней, да и меньше бабок возьмут.
— Ну ты, Хлыст, и мозг! — Штырь покачал головой. — Уважаю!
Лена за эти дни устала безумно. Сначала роды, потом почти сразу же Машу принесли к ней и оставили в палате. Странно, в России детей уносят на ночь, как она слышала. А тут вот так, хоть и дорогая клиника. Крошечный ребенок рядом — это как раз то что нужно, когда ты только родила. Тебе ведь не надо отдыхать, а он орет и орет…
А потом был многочасовой перелет, где Маша продолжала кричать как резаная, измучив ее вконец. Вот так и получилось, что она не спит ночами, она круглые сутки с ребенком, а он… а он не соизволил встретить ее в аэропорту. Водителя только прислал. Лена тогда даже расплакалась от обиды. Всех жен мужья из роддома с цветами встречают, а она… А она и не жена даже. Так, залетела от бандита по глупости. Вот так на эмоциях, она собрала в чемоданы вещи Сережи и выставила за дверь. Пусть знает!
А сегодня она в первый раз пойдет с дочерью гулять. Она и коляску в Америке купила. Раскладную, со съемной люлькой и надувными колесами. Тут таких ни у кого нет. Лена подошла к зеркалу и посмотрела на себя. Побледнела, осунулась, и даже круги под глазами появились. Да уж, красотка! Видел бы ее сейчас Сережа!
— Ой! — разозлилась сама на себя девушка. — Да пошел он! Пойдем, Машунь, погуляем! Мы с тобой нашему папе не нужны.
Она спустилась на лифте вниз, не с первого раза догадавшись, что коляску надо поставить наискосок, а потом успеть втиснуться внутрь, пока дверь не закрылась. А вот у подъезда ее ждал сюрприз. Мерседес Сережи и водитель Николай, который приветливо улыбнулся.
— Добрый день, Елена Геннадьевна!
— Привет, Коль, — кивнул она и вознамерилась поехать дальше.
— Вам со мной, — извиняющимся тоном произнес Коля. — И Мария Сергеевна тоже поедет.
— А если я не хочу? — упрямо закусила она губу.
— Ну зачем вы все усложняете? — грустно посмотрел он на нее, и Лене вдруг стало не по себе. Кто-то другой прятался за личиной услужливого и всегда почтительного парня. И она, сама не ожидая от себя подобной слабости, произнесла:
— Коляска складывается. Я покажу как.
Помещение на первом этаже дома в Столешниковом переулке было роскошным, хотя и воняло здесь затхлой плесенью старой бумаги и гнилыми трубами. Я уже видел, как тут все будет, мысленно сделав ремонт и расставив стеллажи и вешалки. Золотое дно! Какие тут могут быть книги! Я ведь уже застал в прошлой жизни, как книги почти умерли как явление природы и плавно переехали на ПМЖ в планшеты. Корешок к корешку!
— Сережа! — услышал я Ленкин голос. Резко обернулся.
А ведь она устала, — подумал я. — Не красят материнские заботы, кто бы и что ни говорил. Колян придержал дверь, а Лена зашла внутрь, толкая перед собой коляску с дочерью. С моей дочерью! С первым родным человеком за целую бездну лет!
— Что ты хотел? — нахмурившись, спросила она.
— Я не умею извиняться, Лен, — ответил я. — Да и не хочу. У меня были важные дела, и я был далеко. Так случается, и тебе придется привыкнуть к этому. Я не всегда принадлежу сам себе. И уж тем более я не могу принадлежать тебе.
— Тогда зачем меня сюда привезли? — непонимающе взглянула она на меня.
— Ты родила мне дочь, — посмотрел я на нее. — Быть нам вместе или не быть, решать тебе, но о своем ребенке я позабочусь. Это помещение твое. Заедешь потом подписать бумаги. Хочешь, сдай в аренду, его с руками оторвут за конские деньги. А хочешь — открой тут магазин дорогих шмоток. Поверь, ты станешь богаче меня. Пятьсот квадратов, есть подвал под склад, дебаркадер, две телефонные линии.
— Но я не могу… — растерялась она. — Это же дорого…
— Тебя никто не спрашивает, Лен, — устало ответил я. — Тебя просто ставят в известность. Я не знаю, что со мной случится завтра. И я даже на том свете должен быть уверен, что мой ребенок ни в чем не нуждается. И что ни в чем не нуждается его мать.
— Шеф! — ко мне подошел Руля и протянул телефон. — Секретарь Владимира Вольфовича. Просит подъехать в здание Госплана на Охотном ряду на встречу с шефом.
Глава 22
— Россия, одумайся! Ты одурела! — вещал по телевизору какой-то дядечка с очумевшим от результатов выборов лицом.
Откровенно говоря, основания для этого у него имелись. Все охренели от таких результатов, не только он. Даже сам Жириновский испугался поначалу собственного успеха. Впрочем, Вольфович быстро пришел в себя и упорно делал вид, что так и должно было случиться. Ибо если не он, то кто спасет Россию? А вот дядечке с интеллигентным лицом это почему-то не понравилось. Да кто же это такой? — вглядывался я в мутную рябь отечественного телевизора. — Карякин какой-то. Понятия не имею, кто это. А… вон чего… Бывший депутат СССР. Не избрался, бедолага, вот и причитает. Корыто от пятачка убрали, а он на него очень рассчитывал. А нечего расслабляться. У нас свободное волеизъявление, понимаешь.
Выборы в России всегда сродни скачкам. Всем пофиг предвыборная программа и обещания, данные на митингах. Они стоят ровно столько же, сколько обещание жениться в момент пьяного соития с не слишком симпатичной, но покладистой сокурсницей. То есть, ни хрена они не стоят, а потому в этой гонке важно только одно: дошел ты до финиша или не дошел. Судя по результатам скачек, Россия и впрямь одурела. Иначе как можно объяснить двадцать три процента у ЛДПР, которые Жириновский взял на самом отчаянном популизме. Коммунисты и гайдаровский Выбор России получили по двенадцать-пятнадцать, а всякие там Аграрии, ПРЕС Шахрая, «Женщины России», Демократы России и вечно ноющее Яблоко — от пяти до восьми. А учитывая, что в Думу прошли персонажи вроде Марычева, который ходил с накладными сиськами, дела с психикой у населения были откровенно плохи.
В тот день, когда Жириновский позвал меня в новую Думу, я впервые понял, что такое быть в говне по уши. Ведь именно эта субстанция в товарных количествах плескалась в подвале бывшего здания Госплана, стоявшего на Охотном ряду. Мэр Москвы, который изрядно потел под кепкой от такого конфуза, лишь разводил руками.
Похожие книги на "Лихие. Авторитет (СИ)", Вязовский Алексей
Вязовский Алексей читать все книги автора по порядку
Вязовский Алексей - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.