Знахарь (СИ) - Сапегин Александр Павлович

«Худой», как про себя назвал его Владимир, и чьё лицо ему было подозрительно знакомо, упорно вставал после каждого падения, упрямо сдвигая вместе чаячьи брови по-бычьи наклоняя голову и молча бросаясь на обидчиков, пара из которых чуть ли не вдвое превосходила его габаритами, причём каждый.

Достав из кармана телефон, Владимир заснял творящееся непотребство на камеру и сплюнул на землю.

- Вот же я дебил! Мне оно надо?! – прошептал он, ловко просачиваясь меж кустов.

- Отставить! – рявкнул Владимир, несильной оплеухой награждая одного из «жиртрестов» лет двенадцати или тринадцати от роду. Пацаны отпрянули в стороны.

- Дядя, шёл бы ты… куда шёл, - оттопырил губу сальноволосый белобрысый пухляш с глубоко посаженными поросячьими глазками. – Ты знаешь, кто мой папа? Смотри, дядя, как бы твою палку Игнат тебе не засунул кой-куда.

Мелкие подпевалы сальноволосого мерзавца успели отойти от шока и гнусно захихикали. Игнатом, как подозревал Владимир, кликали «слепого» и «глухого» телохранителя, оторвавшегося от разглядывания спортивных снарядов и двинувшегося к месту разборок.

- Ай-й, отпусти! – взвыл пойманный за ухо пухляш. Выхватив из кармана нож-выкидушку, толстяк попытался ткнуть Владимира лезвием и вывернуться, но добился лишь того, что ему ловко завернули руку и взяли на болевой. Звонко брякнув сталью, нож упал на асфальтированную дорожку.

- Пацан, ты как? – Владимир скосил взгляд на «худого».

- Жить буду, - смахнув рукавом кровавую юшку из-под носа, ответил мальчишка. – Зря вы влезли. Я бы сам разобрался, не впервой. А вы только неприятностей себе наживёте.

- Отпустил пацана и мордой в асфальт лёг! – не заставил себя ждать бодигард или просто приставленный родителем свинёнка охранник. Проломившись через развесистую зелень, он, выхватив из подмышечной кобуры пистолет неизвестной Владимиру марки и буром попёр него. – Живо!

- Профессионализм так и хлещет, - вздохнул Огнёв, отпуская пухляша.

Чуть ли не рыча, охранник одним движением левой руки задвинул толстую личинку столичной шишки за свою спину.

- На землю я сказал!

- На землю, так на землю, - покорно согласился Владимир.

Трость выстрелила вперёд, мгновенно преодолев расстояние в полтора метра, стальной набойкой врезавшись в «солнышко» «бодигарда», забывшего или незнакомого с элементарными мерами безопасности. Неизвестно, где и в каких войсках служил сей индивид, но точно не на границе, иначе Синя кулаками вбил бы в несчастного правила не приближаться к противнику с дрыном или палкой на расстояние ближе длины палки в вытянутой руке. Хунхузы и браконьеры с сопредельных территорий, знаете ли, кровью и болью учат. Сколько таких случаев было, не пересчитать.

Выпучив глаза и сложив губы буквой «о», бодигард забыл, как дышать. Описав полупетлю, набалдашник трости шибанул по руке с зажатым в ней пистолетом и пока противник не вспомнил об умении втягивать в лёгкие воздух, Владимир сделал шаг и влепил ему прямой точно под нос.

Первым на асфальт упал воронёный пистолет, следом рухнул двуногий шкаф.

- Отдохни.

- А-а-а! – дружно заверещала компания мерзавцев, бросаясь врассыпную. Владимир подумать не мог, что заплывший жиром пузанчик проявит подобную прыть. Только что был рядом, как уже след простыл. Подпевалы нисколько не уступали ему в скорости.

- А ты, боец, почему не побежал? – откинув ногой нож и пистолет от скрюченного тела на земле, обернулся Владимир к «худому». Пацан лишь оскалился в ответ. – Звать-то тебя как?

- Антон, - ответил парнишка, направляясь к брошенному в траве школьному рюкзаку. - Голованов Антон. Сейчас преподы набегут, визгу будет выше крыши. Поверьте, уж Петенька распишет им в нужном цвете, ещё и полицию вызовут.

- Голованов… Голованов, полиция? Полиция – это хорошо. Подождём полицию, - нахмурился Владимир, вспоминая статью о подвиге капитана Голованова на границе с Афганистаном в «Рубеже», ведомственной газете пограничников. – Капитан Голованов…

- Батя, - глухо буркнул Антон, подсказав, что спаситель был на верном пути и заодно ответив на не прозвучавший вопрос, не успевший слететь с уст Владимира. – Батя в госпитале умер, заражение крови пошло, а мать два месяца назад в роддоме богу душу отдала, кровотечение какое-то. Не спасли. Сестра теперь в доме малютки, а я здесь.

- Эй, ты, - Владимир потыкал тростью в бодигарда. – Заканчивай придуриваться. Можешь сесть, вставать не надо. Только аккуратно, без резких движений, а то я нервный сегодня, пропишу без раздумий. Расскажи, служивый, как ты дошёл до жизни такой? Где служил?

- Не твоё собачье дело, - кривя губы, ответил бодигард, аккуратно принимая сидячее положение. Угрозу физической расправы он принял всерьёз.

- Не моё, тут ты прав, - покивал Владимир. – Не хотел бы я служить там, где служат такие паскуды, как ты. Сиди, мразь, не дёргайся. Батя пацана, которого избивал заплывший жиртрест, с пятью стрелками двое суток банду в полторы сотни голов на перевале держал. Двое суток, пока погода не наладилась и вертушки не прилетели. А ты, паскуда, в сторону отвернулся, позволяя ублюдкам вчетвером нападать на одного. Четверо отожравшихся безнаказанных падлюк против сироты, и кто ты после этого? Такой же ублюдок, даже ещё хуже.

- Да я!

- Молчать! – трость с треском впечаталась в ключицу бодигарда. Слава небесам, и трость не сломалась, и ключица выдержала. – Пасть разевать раньше надо было. Что же ты в сторону свистел? На коротком поводке сидишь? А раз сидишь, то не тявкай, псина дворовая. Так и будешь цепочкой позвякивать, ни чести, ни совести ведь не осталось, Тузик.

Антон как в воду глядел или сказывался обретённый в лицее опыт – через несколько минут со стороны учебного заведения показался натуральный табун преподавателей и полицейских. Чисто кони на выгоне. Несутся галопом, родимые, того гляди сметут.

- Кавалерия на марше, - усмехнулся Владимир, проверив уровень заряда на телефоне. Немного подумав, он снял короткий ролик с лежащими на асфальте ножом и пистолетом, а также с сидящим на земле охранником, после чего перевёл устройство в режим аудиозаписи и убрал его в карман. Зрела в нём уверенность, что так просто его «экспромт» с наведением справедливости не закончится.

- Стоять! – выставив перед собой раскрытую ладонь, Владимир осадил несколько запыхавшийся и раскрасневшийся «табун» из семи человек, пятеро из которых, скорее всего, представляли преподавательский состав, а двое являлись прикреплённым к школе полицейским нарядом. Описав полукруг, кончик трости лёг на плечо охранника. – А ты сиди, тебе никто не разрешил вставать. Старший по званию ко мне, остальные не подходят, чтобы не затоптать следы на месте преступления.

- Вы…

Неизвестно, что хотела сказать высокая представительная дама в деловом брючном костюме, вероятно являвшаяся директором или завучем, но была жёстко перебита Владимиром:

- Я сказал старший по званию! Мадам, что-то я не замечаю у вас никаких погон на плечах или шевронов.

- Старший околоточный надзиратель Еремеев, - вышел вперёд молодой полисмен с обсыпанным веснушками лицом и лихим рыжим чубом, выглядывающим из-под форменной фуражки.

- Так, околоточный Еремеев, вызывай криминальную полицию и армейский наряд.

- Э-э, - заблеял Еремеев…

- Вам что-то непонятно, товарищ Еремеев? Или мне на японском языке повторить? Имело место нападение группы лиц на ученика школы с целью нанесения травм…

- Лицея! – вставила неопределённая то ли завуч, то ли директор.

- …и физического вреда, также имела место попытка нападения на военнослужащего пограничной стражи с применение холодного оружия, - Владимир указал на нож и на порезанный рукав мундира, - и огнестрельного…

Взгляды присутствующих переместились на пистолет, а потом на пустую кобуру, свисающую из-под полы пиджака телохранителя. Так как криминальный инцидент произошёл на территории школы…

- Лицея!

- …на месте происшествия остаются руководители учебного заведения и полиция, остальные могут идти. Я вас не задерживаю, уважаемые преподаватели. Ещё пять минут и ваши ученики, съедаемые любопытством, начнут вываливаться из окон, тогда вы легко не отделаетесь.