Кулачник 4 (СИ) - Гуров Валерий Александрович

Мы допили чай и пошли к автобусу, где уже садились другие участники. Автобус оказался удобный, со всеми благами, что называется: просторный салон, ряды кресел по два, занавески на окнах и под потолком кондиционер. Правда, сейчас он был без надобности. Марина, конечно, постаралась…

Антон первым шагнул в проход, ища наши места.

— Так, господа хорошие, мы приземляемся здесь! — он указал на сидения.

Шамиль тут же плюхнулся к окну. Я сел рядом — привычка держать ситуацию под контролем, чтобы видеть весь салон. Приходилось мне в своё время поездить на автобусах в Москву вместе с челноками, и там я видел… разное.

Настя села через проход, рядом с Антонио.

В салон продолжали заходить бойцы, их менеджеры и люди из их команд. Все рассаживались, как выразился Антон, «согласно купленным билетам». Атмосфера внутри салона была довольно напряжённая. Всё-таки разные люди, разные характеры, и у каждого внутри — злость и амбиции. А на шоу сам бог велел проявлять себя и не только в спортивном плане.

Настя достала телефон. Я заметил, как она, прикрыв экран ладонью, что-то записывает в кружке. Её лицо стало мягким, чуть смущённым.

— Марик, смотри, — чуть слышно сказала она. — Вот где я.

Я улыбнулся краем губ. Ну может и получится что-то у ребят.

Автобус уже гудел, двери захлопнулись, и водитель тронулся, медленно выкатываясь с парковки. Похоже, что некоторые восприняли это как «камера — мотор!». Вдруг из середины салона поднялся один боец.

Здоровяк, с квадратной челюстью, татуировки на шее и руках, в спортивке с золотыми полосами. Он встал в проход, опершись рукой о спинку кресла, и обвёл всех тяжёлым взглядом. Я обратил внимание, что члены его команды уже начали снимать происходящее на телефон.

— Слушайте сюда! — рявкнул боец. — С этого момента тут я пахан. Все вопросы через меня. Кто будет бузить — со мной разбираться будете.

Салон загудел. Конечно, в автобусе, где количество тестостерона на квадратный метр превышает норму раз в десять, такое поведение бойца было неприемлемо.

— Запомните, шавки, я сказал, что я тут главный.

Шамиль тут же дёрнулся. Его глаза заискрились злым блеском, кулаки сжались.

— Ах ты… — он уже было поднялся, готовый идти в лобовую.

Я схватил его за руку, резко посадил обратно.

— Сиди, Шама.

— Но он же… — зашипел он, дёргаясь.

— Пусть гавкает, — сказал я, глядя прямо в глаза этому «пахану». — Пока он только воздух гоняет.

Шама сжал зубы, но послушался.

«Пахан» продолжил куражиться, глядя на реакцию. Долго это терпеть не стали.

С заднего ряда поднялся другой — молодой, коренастый, со сломанным носом и взглядом, полным злости.

— Ты чё, клоун? Пахан он, слышь… У тебя башка едет, брат? Тут все равны. Никто тебе подчиняться не будет.

Телефоны взлетели — сразу несколько человек начали снимать. «Пахан» медленно повернул голову. Улыбка с лица исчезла.

— Ты кому сказал? — голос его был низкий, угрожающий.

— Тебе, — спокойно ответил второй. — Ты просто петух, который решил попонтоваться.

Слово «петух» в такой компании звучало как приговор.

Здоровяк взвился с места и кинулся на противника. Стулья заскрипели, автобус качнулся. Первый удар пришёлся в грудь, второй в скулу. Но парень не растерялся, схватил «пахана» за шиворот и со всего размаху впечатал в спинку кресла.

Раздался гул, крики.

— Давай! — кто-то орал.

— Ломай его! — подбадривали другие.

Шамиль снова дёрнулся, но я держал его за плечо.

— Сиди, — сказал я. — Это не наша драка.

Оба месили друг друга прямо в проходе. Автобус трясло, водитель сигналил, но в салоне творился хаос.

Наконец охрана — двое дежурных, которых посадили на всякий случай, ворвались в проход. Схватили обоих за шеи, оттащили по углам, усадили на разные места.

Оба плевались кровью, матерились, но драку остановили.

В салоне снова поднялся шум. Все обсуждали, у кого удар сильнее, кто первым «сломался». И только я думал о другом. Если в автобусе уже такое, то что будет на шоу?

Скоро автобус выехал за пределы города и нырнул в частный сектор. За окнами мелькали коттеджи — один богаче другого, заборы были выше человеческого роста, камеры стояли на каждом углу.

Шум в салоне постепенно стихал. Автобус свернул на широкую дорогу с новеньким асфальтом и остановился перед высоким кованым забором. За воротами возвышался огромный дом — трёхэтажный, с колоннами, окна светились мягким жёлтым светом. Территория охранялась — вдоль забора стояли камеры, а у ворот скучали двое крепких охранников в чёрных куртках.

Автобус затормозил, двери со скрипом раскрылись.

— Да уж… гладиаторы попали в Колизей, — прошептал Антон, поправляя шарф.

— Всё, парни, приехали, — сказал водитель.

Мы взяли свои сумки, чемоданы и один за другим начали выходить из автобуса.

Глава 21

Автобус закрыл двери и, мигнув красными огнями, укатил прочь. Мы остались на пустынной площадке перед воротами — дюжина бойцов, команды, каждый со своими сумками, баулами и чемоданами.

Ворота были металлические. Чёрный глянец металла блестел в лучах прожекторов, и прямо посередине застыл огромный логотип лиги.

Внутри ворот заработал тяжёлый механизм, металл заскрежетал. Ворота медленно начали расходиться в стороны, раздался голос из динамиков.

Голос был знакомым — я слышал его в каждом выпуске, когда смотрел видео боёв в сети.

— Добро пожаловать… — протянул он. — Добро пожаловать на самое масштабное Шоу Бойцов в мире!

Мы вошли внутрь… и я даже дыхание затаил — камеры были везде. Дом был одной сплошной съёмочной площадкой. Повсюду, как грибы после дождя, выросли люди с «пушками» на плечах — операторы, целящиеся объективами камер нам в лица. Камеры были на штативах, на рельсах, на дронах, которые висели в воздухе.

Бойцы оживились, быстро смекнув, что съёмка уже началась. Один расправил плечи, другой нахмурился. Парни включались и быстро входили в свои образы.

— Привет, люди V-fight! Витя Победитель в доме! — некоторые из бойцов уже начали передавать приветы зрителям.

Настя, шагая рядом, опустила взгляд, но я видел, как у неё горят щёки. На неё тоже направили объектив — вот и стесняется.

Ворота закрылись за нашими спинами. Меня камеры интересовали, но куда меньше, чем огромный дом, возвышавшийся впереди.

— Настоящий особняк… — буркнул Шама, тоже впечатлившись.

А впечатляться было чем — колонны, как в доме у какого-нибудь римского патриция, широкие окна и вычищенные дорожки, подсвеченные со всех сторон.

В этот момент, видимо по команде режиссёра, из дома вышли девчонки.

Одета каждая была как ринг-гёрл — в коротких блестящих купальниках с логотипами лиги и в высоких белых сапогах. В руках они держали странные неоновые жезлы, светящиеся мягким светом.

Музыка заиграла из колонок, ритмичная и заводная. Девчонки выстроились в ряд и начали танцевать, вращая жезлами так, что в воздухе оставались световые следы.

— Во! Красота!

— Только ради этого стоило приехать!

Реакцию бойцов снимали операторы. Шама, видимо проникшийся девчонками, вставил палец в рот и оглушительно свистнул.

— Сейчас что-то будет, — сказал Антонио, подмигнув, словно заранее знал сценарий.

И он оказался прав.

В небо поднялись квадрокоптеры. Четыре штуки, с яркими прожекторами. Они зависли над двором и вдруг начали распылять из форсунок какую-то краску. Она оседала в воздухе лёгкой дымкой. Сначала это выглядело как разноцветный туман, но постепенно линии сливались, образуя очертания.

И в небе, прямо над девчонками, медленно сложился огромный логотип лиги. Он переливался так, словно был соткан из краски и света. Толпа ахнула.

— Вот это прикольно! — Настя аж засмеялась, поднимая голову.

Но шоу не закончилось.

Когда облака краски начали опускаться ниже, они будто впитались в жезлы в руках у ринг-гёрлз. Те вспыхнули, и теперь, вращая их, девушки складывали логотип прямо в воздухе своими движениями. Каждое вращение оставляло сияющий след, и все вместе они вычерчивали логотип.