Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
В первый миг Юле померещилось, что пошел дождь – послышался частый дробный стук по крышам, земле, телегам. Но уже в следующие мгновения по двору пронесся болезненный вскрик, детский плач, конское ржание и предсмертное козье блеяние, раздались тревожные крики.
– В дом, все в дом, – замахал на смердов Варлам. – Под крышу прячьтесь, под телеги.
Только теперь Юля поняла, что сверху во двор сыплются стрелы.
При высоте стены в три человеческих роста, вдвое выше всадника, татары не могли стрелять через двор, надеясь сразить защитников у противоположной стены, и начали просто перебрасывать стрелы через стену, засыпая ими двор. Падая на излете сверху вниз, пехотная стрела с широким наконечником при попадании даже в обнаженное тело почти не втыкалась – так, на пару сантиметров, не более. Ребенка или козленка убить может, но взрослого человека – нет.
Зато, даже слегка задевая человека, такая стрела острыми краями рассекает одежду и оставляет длинные, долго кровоточащие раны. Попасть в столь малую мишень наугад почти невозможно – но каждый из двухсот татар выпускал по несколько стрел в минуту, и на усадьбу рушился самый настоящий железный дождь. Стрелы секли коров, насквозь пробивали, полосовали лошадей, ранили смердов.
– Прячьтесь, прячьтесь! – махал на них боярин, но к тому времени, когда каждый из людей нашел себе убежище, несколько женщин оказались ранены, а один ребенок – убит. – У кого железного доспеха нет, прочь со стены! Пойдет на приступ, позову.
Панцирь и шлем самого Варлама, колонтарь Бажена и куяк Касьяна позволяли им не особо бояться «железного дождя», да еще пяток смердов оказались достаточно запасливы, чтобы сохранить в хозяйстве древнюю кольчугу или нашить сотню-другую железных пластин на суконную или кожаную куртку.
– Юля, уходи! Прячься!
– Отстань. – Женщина запалила фитиль, опробовала усовершенствованную пищаль, поводив стволом по кругу. Вроде, нигде не застревает, не заедает.
– Черт! – не выдержал боярин. – Вот ведьма! Касьян, закрой ее щитом!
Татарская орда пошла вокруг крепости на второй круг.
– Смерд! – спохватившись в последний момент, закричала Юля убегающему со стены бездоспешному мужику. – Шапку дай!
Она сунула шапку под приклад, прижала ее к плечу, повела стволом, наводя на мчащегося первым татарина. Нажала спуск. Вспышка на полке, огненная игла в сторону – место первого всадника уже заняла плотная толпа.
Б-бах! – пятьдесят картечин, разлетясь в широкий конус, пробили в конной массе широкую просеку. Мчащиеся позади не успели отреагировать, и их кони начали спотыкаться, кувыркаясь по уже лежащим телам. Задние налетали на передних, увеличивая общую свалку.
Варлам Батов любовался этим зрелищем не меньше минуты, потом спохватился:
– Бажен, к левой пищали беги, фитиль поджигай! Я к правой встану.
Однако спешка была теперь вовсе ни к чему: татары прекратили свою гонку и отступили на холм. Хотя истинные потери от выстрела оказались смехотворны: пара убитых лошадей, да три раненых, один убитый и один раненый ногаец, плюс еще пятеро покалеченных в свалке коней и столько же – воинов, тем не менее, впечатление у врагов сложилось яркое и незабываемое. Оказаться жертвой нового залпа не хотел никто.
Пока татары приходили в себя, Юля забила в пищаль новый заряд и выглянула наружу. Там свежая сотня выстраивалась в два ряда на дистанции примерно двухсот саженей, словно собиралась устроить парад. Женщина хищно поводила стволом пищали, потом сплюнула: дробовики – а именно так начали называть подобное оружие в двадцатом веке – один черт дальше двухсот метров не бьют.
Татары натянули луки, метясь в чистое небо, пустили облако стрел, забарабанивших по стене. Две из них гулко стукнули в щит, который держал над боярыней Касьян. Все ясно – их решили засыпать стрелами с безопасного расстояния. А поскольку для хорошего выстрела издалека нужно и лук со всей силы натянуть, и прицелиться – степняки и стояли на месте, а не неслись вскачь.
– Ну, в эту игру мы тоже играть умеем, – отпустила Юля пищаль и натянула на правую руку двухпальцевую перчатку. Взяла лук, выбрала из колчана стрелу с граненым наконечником. По стене дробно застучала новая волна железного дождя – на это раз в щит никто не попал. – Итак, на стрелковый рубеж выходит заслуженный мастер спорта по стрельбе из лука, золотой медалист сразу трех первенств Советского Союза Юлия Батова.
Она, словно в очередной раз собираясь бороться за олимпийскую медаль, затаила дыхание, оттянула к себе кевларовую тетиву, зажимая комель стрелы между пальцами, а кончик направляя в грудь крупного татарина в кольчужном доспехе.
– Выстрел!
Татарин завалился набок и сполз с коня.
– Что же, на этот раз спортсменке удалось попасть в яблочко. Посмотрим, насколько стабильный результат дадут следующие попытки.
Касьян, забыв про сыплющиеся сверху стрелы, тоже припал к бойнице, с открытым ртом внимая комментариям барыни.
Второй жертвой Юля выбрала ногайца в вычурной, с наведенным поверх стали чернением и позолотой кирасе. Видимо, снял с какого-то рыцаря в набеге на Литву. Стрела вошла ему не в грудь, а в живот, легонько чиркнув лошади по шее. Татарин согнулся, но не упал.
– Да-а, – покачала головой Юля, выбирая из пука следующую стрелу. – Расслабилась спортсменка, потеряла выучку. Сказывается тихая семейная жизнь и отсутствие регулярных тренировок…
Глаза лучницы выбирали во вражеском строю других воинов в богатой одежде или доспехах. Раз носит доспех, а не вонючий халат – значит, мурза, командир, начальник. А вражеским командирам жить не следует. Нехорошо как-то.
После того, как один за другим из седел вывалилось шесть воинов почти с одинаковыми попаданиями – в середину груди, – татары не выдержали, повернули коней и торопливо умчались за холм. Они пришли сюда за добычей, а не за смертью, и не собирались стоять под прицелом хорошего стрелка.
Девлет-Гирей ничего не сказал, а только покосился на Менги-нукера. Раз уж решил не вмешиваться в командование, то не стоит и начинать. Но с его точки зрения, войску делать здесь было больше нечего: сено сожрано, трава еще не растет. Еще день – коней опять придется кормить одним зерном, а им такой пищи и так досталось с лихвой при переходе через степь. Маленькая русская крепость не стоит болезней в татарских табунах. К тому же, пока татары стоят здесь, весть об их появлении может умчаться вперед, русские попрячутся по чащам и крепостям, и набег не принесет добычи.
