В "Яковлевых" сидели, незнакомые ему летчики, позывных Евгений не знал, и передал открытым текстом:
— "Як"! "Яшка"! "Мессер" на хвосте!
Помогло. Подействовало. "Яковлев" развернулся, и трасса прошла мимо. Но охотники, очевидно, уже считали его своей, очередной жертвой и наседали. Злость охватила Евгения, он добавил газ, и проорал:
— Держись, братан! Сейчас…
Жека выжал, последнее, что мог, из своего самолета, и зашел на "мессера", сзади снизу. Палец на гашетке. Огонь. Очередь прошивает "худого", и он. падает. Мешкать нельзя, ведь есть еще его напарник. Но секунды делают свое дело, и второй охотник поспешно улетает. Гнаться, смысла нет — скорости, практически одинаковые. Да и из сектора может увести.
Рядом, почти, крыло в крыло, пристраивается "Яковлев". Летчик покачал крыльями, и передал по радио:
Спасибо, дружище! Выручил!
— Да не за что. У меня с ними свои счеты… Давай домой!
Внизу, наземные войска, день и ночь ведут напряженные бои, расширяли плацдарм. Они вместе пересекли линию фронта, пилот еще раз поблагодарил Евгения, и отвернул на свой аэродром. Такая взаимовыручка, была не редкостью, летчики часто выручали друг друга, и порой расставались, не узнав имени и фамилии собрата…
Жека долетел и приземлился без трудностей, но уже начинал подумывать — как будет летать, когда все вокруг пожелтеет, и его самолет станет легче засечь? Но сложность оказалась не в этом. Пасмурная погода вот проблема. И казалось, из-за нее полетов не будет, но…
— Противник подтянул большое количество танков, и пытается нанести удар по правому флангу. — Ставит задачу комполка. — Вам это уже известно. Возможно, авиация поддержит танковый удар. Помните: враг будет сильно прикрыт зенитной артиллерией. Как и мы, противник подготовлен к боям на малой высоте. От нас требуется прикрыть наш танковый прорыв.
После последовали тактическая подготовка, еще более тщательное изучение уже хорошо знакомого района прикрытия, и нанесение обстановки на карты. Все знали о напряженной обстановке на плацдарме, и о том, что противник пытается наносить контрудары с северо-запада, стремясь столкнуть в Днепр, советские войска. У эскадрилий полка, у каждого свое задание — совместные вылеты не так часты.
Пары были определены, и слетаны, испытаны в боях. Их иногда разбивали, но это было редко, тем не менее, некоторые летчики, могли летать и с другими ведущими. А обычно в первой эскадрилии летали так: Комэск Алексей Амелин — Игорь Середа; Семен Петраков — Борис Жигуленко; Матвей Гаврилюк — Михаил Попко; Реваз и Георгий, после разного рода попыток, были поставлены вместе, так как горячий нрав был у обоих. И братья Колесниковы. Валентин Мудрецов, был переведен в другую эскадрилью — там не хватало пилотов. Потому Евгений и был сам по себе.
Но сегодня вылет группой — Жека — Александр Колесников, Семен — Матвей. И Жора — Реваз. Подготовка, и взлет. И вот группа в воздухе. Низкие облака прижимают к земле. Полет проходит на высоте триста метров. Над головой нависают, тяжелые, свинцовые облака. Облачный слой примерно 400–500 метров, и порой кажется, что в них можно врезаться.
Внизу темная лента реки, в непогоду она как Черное море — темная и мрачная. Но вот Днепр перелетели. Внимание напряжено, все настороже — воздушное пространство вокруг, еще не привычно. Полет группой на малых высотах в крайне сложных метеорологических условиях в полку пока применялся нечасто. Евгений присмотрелся к земле, отыскивая заданный квадрат, и вот район прикрытия определен. Они над советской танковой группировкой.
Бой виден отлично. Танки — а их множество с обеих сторон — сближаются, маневрируют, ведут огонь. Есть меткие попадания, и они вспыхивают, взрываются, и замирают в клубах дыма. Жеке необходимо, не теряя ни секунды, правильно построить маневр. И он командует:
— Всем рассредоточиться!
По его команде группа принимает рассредоточенный боевой порядок. Делает разворот над советским "коробочками", и пролетает над врагом на повышенной скорости. Мельком, но отчетливо, Евгений даже увидел немецкие окопы, технику, и солдат. Зенитки не стреляют. Скорее всего, ждут подходящего момента. Хотят застать его группу врасплох, поймать на разворотах.
Теперь Жека кинул взгляд под нижнюю кромку облаков. Встреча с противником может произойти неожиданно. Сложно будет тогда маневрировать — в всегда важно заметить неприятеля первым. И Евгений передал товарищам:
— Усилить поиск!
Через некоторое время, Реваз сообщил:
— Командир вижу самолет, не могу опознать…
Жека покрутил головой — в стороне под облаками появился самолет. Он направляется к месту боя. Евгений присмотрелся — конфигурация смутно знакома, но в воздухе с таким самолетом, он точно не встречался. Но скорее всего это разведчик, хотя может и средний бомбардировщик, но они поодиночке, редко летают. На оторвавшегося от своей группы бомбер, тоже не похож — летит в сторону лиги фронта. Жека прокрутил в голове все марки и конструкции немецких самолетов, которые знал. И тут в памяти всплыло — "Дорнье". Точно самолет похож на средний бомбардировщик и разведчик Do-17M/P, или его разновидности.
Значит нужно сбить, но здесь, над территорией, занятой фашистами, атаковать его бесполезно — он снизится к своим зениткам и безнаказанно уйдет. Взаимодействие у них отработано хорошо. Подумав Евгений, дал команду:
— Всем подтянуться! Уходим на свою территорию.
Очевидно, экипаж "дорнье" их не заметил. "Do-17" продолжает полет, приближаясь к советским танкам.
— Звено охраняет войска. — Приказал Жека: Саня за мной! — И резко развернул самолет.
Вот теперь их заметили экипаж "дорнье" — самолет тоже делает разворот на 180 градусов и стремится удрать. Но поздно, Жека настиг его и открыл огонь. Прошил очередью, но так разогнался, что проскочил вперед. Разведчик, или кто там он был, начал резко снижаться. Скривившись с досады, Жека передал ведомому:
— Саня добей его!!!
И тот, успев погасить скорость, пристроился к хвосту вражеского самолета. Следует несколько очередей — и "немец" начинает отвесно падать в расположение своей танковой группировки. Стрелок все еще отстреливается. Но недолго: самолет врезается в землю и взрывается.
— Командир, что это за чудо?
— На земле расскажу…
И тут открыли ураганный огонь вражеские зенитки. Жека отметил слева от себя сноп трасс, и резко нажал на правую педаль. Уклониться от огня удалось. Он проскочил вправо. Но тут огня еще больше. А прижиматься к земле нельзя — там немецкие танки. С тревогой оглядываясь, Жека поискал глазами самолет Колесникова. Не сбили ли? Нет, тот, как привязанный, держится сзади.
Жеке ясно — нужно срочно прорваться к своим. Но под перекрестным обстрелом зениток это невозможно. Похоже, все виды зенитной артиллерии немцев, открыли заградительный огонь — стремятся отсечь советские самолеты, и сбить. Перед Евгением сплошная огненная завеса — в таком переплете они еще не бывали. Мысль только одна — дотянуть до своих войск. Но нужно не паниковать, надо рассуждать здраво — если пробиваться сквозь завесу, их собьют в два счета.
Жека бросил самолет влево — там огня стало поменьше. Если это не обман зрения. Вот в этом направлении, и можно проскочить. Но огонь тут снова усиливается, и кажется — все хана — они попали в огненный мешок. А тут еще, к мерному гулу мотора, примешивается странный звук. Будто лопается гитарная струна. Зенитный снаряд угодил по левому крылу. Жека обомлев, проверил все — повезло — самолет управляем.
— Саня давай вниз! Иначе не уйдем…
— Понял.
И прижимаясь буквально к самой земле, они помчались на восток. И вырывались из огненного мешка.
— Пронесло! — Протянул Жека — но это второй знак.
На бреющем полете, они пронеслись дальше, и Евгений объявил:
— Сбор! Всем сбор!
Группа собралась. Все в порядке, все на месте. Можно осмотреть крыло. Беглый осмотр показал — на конце левой плоскости, между ланжеронами, пробило обшивку. Пробоина изрядная — как бы потоком воздуха не расширило, и не разрушило крыло. Скорее на аэродром. Но еще не истекло время, отведенное для барражирования.
