Но тут раздался шум и гневные крики гламурной суки, несущиеся из кухни. Я немедленно поспешил туда.
Спор начался из-за чудо-ребёнка, который понюхал варёные овощи, отодвинул тарелку и затребовал себе манной каши с изюмом. Ничего другого он есть не желал и грозился объявить голодовку, исхудать и умереть, задушенный костлявой рукой голода. Гламурная сука потребовала, чтобы Лилиана немедленно приготовила кашу с изюмом для малыша, иначе она обещала перейти от слов к делу и разнести весь домик по брёвнышку, а всех находившихся в нём придать страшной казни и анафеме.
Лилиана, разводя руками, возражала, что манки у неё нет и достать её негде. И изюма нет. Генеральша, упрямо сев на ишака, настаивала на поиске злосчастной крупы в окрестностях городка и добыче изюма из неоткуда.
Я хотел вмешаться, но прокурор меня опередил. Он бросился к жене и начал ей внушать, что молочная каша – сейчас не самое главное, без неё можно обойтись, но у него сейчас намечается правительственное совещание, на котором она обязана присутствовать как председатель совета министров России.
Они ещё шептались некоторое время, после чего эта светская львица вдруг улыбаясь, стала крайне любезна к окружающим.
Только чудо-ребёнок, получивший решительный отказ в своих требованиях, остался недоволен. Он взял ложку и нехотя стал возить ей в своей тарелке.
Я подмигнул незаметно Лилиане и слабо кивнул, давая понять, что всё идёт как надо, пошёл во двор, где, дожидаясь меня, у калитки толпились Лука, Ёж и Штык.
Ночь уже померкла, начинало светать.
- Ничтяк! – произнёс я. – Крутим этого прокурора дальше. Лука, ты временно мой родственник и оперуполномоченный майор УВД города Смоленска. Прикиньте, прокурор план восстания в стране готовит! Ты, Лука, слушай его внимательно, я могу что-то не запомнить или забыть. А потом, ну а что потом каждому и так понятно…
13 августа 2134 года. 04 часа 21 минута по местному времени.
Западный фронт, Орловская область.
***
Прокурор, его супруга, Лука и я стали, таким образом, организаторами вооружённого восстания, которое намеревались ознаменовать государственным переворотом с захватом власти, с последующим террором и репрессиями.
Прокурор, который испытывал огромное желание стать президентом России, извлёк свой документ и, поставив его на стол, что-то в нём включил. Я, увидев, появившееся вслед за этим зрелище, чуть не выдал себя восторженным восклицанием. На столе возникла объёмная голограмма рельефной карты России с городами, посёлками, дорогами, возвышенностями, реками и лесами. Выглядело это настолько реалистично, что я едва сдерживал свой восторг. Это всё было немного похоже на вид ландшафта местности с низколетящего самолёта.
Прокурор снова щёлкнул что-то в документе и на карте к вышеперечисленному ещё обозначились военные объекты и секретные заводы, правительственные нефте и газопроводы, войсковые части, аэродромы и полигоны.
Прокурор начал показывать карту, увеличивая и приближая её, где это было надо, и снова ловко уменьшая. При этом он давал весьма точные и грамотные пояснения, называя точный состав войсковых частей и их вооружение. Он указал, какие части станут небоеспособны, а какие мы можем использовать для наших целей. Я, признаюсь честно, почти ничего не запомнил, настолько был увлечён яркой, просто фантастической красотой этой невиданной виртуальной карты.
Но когда Балдеев в рассказе коснулся подземных туннелей, по которым члены правительства могли эвакуироваться в безопасный район, я начал слушать его более внимательно. Всё оказалось как будто просто. По секретным туннелям можно было свободно передвигаться на автомобилях и попасть из Москвы в район города Солнечногорска за три-четыре часа. Только там могли собраться уцелевшие. И там мы должны были внезапно появиться.
Лука важно кивал и поддакивал. Только задал вопрос:
- А кто строил эти туннели?
- Это государственная тайна, - оборвал вопросы прокурор, многозначительно посмотрев на Луку.
- Понятно, - отозвался Лука и в его руке появился пистолет. Всё это произошло очень быстро, и я не успел ничего сделать. Первым выстрелом Лука сразил прокурора, вторую пулю послал в грудь его жене. Они замерли на мгновение, а потом рухнули на пол со страшным грохотом. Я много раз видел покойников, убивал не раз сам, но эти трупы были не такие, как обычно. Они лежали на полу и осмысленно смотрели на меня, шевеля губами:
- Вы арестованы, подполковник Рабер! – отчётливо произнёс Балдеев, у которого была страшно изуродована голова. – Вы и все ваши люди! Вы обвиняетесь в государственной измене и умышленной порче государственного имущества!
- Не усугубляйте свою вину и сдайтесь добровольно в руки властей! – хрипло, с клокотанием в груди, заговорила генеральша, у которой было навылет простреляно сердце. – Вы будите переведены в класс "Д" и ограничитесь сроком заключения всего на сорок лет!
- Вот это да! – я с ужасом смотрел на говорящие трупы. Такого шока в своей жизни я никогда ещё не испытывал. – Что это за наваждение такое? Зомби они что ли?
- Это роботы! – выкрикнул Лука. – Правительственные андроиды для специальных поручений. – Миша, быстрее убей ребёнка! Это тоже андроид!
Я, получив это объяснение, рванулся с места, доставая на ходу пистолет. Я не знал, какую угрозу мог нести робот-ребёнок, но судя по всему, вполне мог применить оружие не хуже ковбоя из вестерна. Я успел вовремя! Чудо-ребёнок уже достал пистолет и поднимал его, наводя в спину Лилиане. Я всадил в него несколько пуль, одна из которых нанесла ему критическую поломку в его сложной системе проводов, реле и системных плат. Он упал на пол, заискрил, и слабо задымился.
Лилиана, как значительное большинство женщин, не была исключением и, услышав выстрелы завизжала. А когда она увидела, как я расстреливаю мальчика, она, схватив руками голову, сползла на пол.
Я подобрал чужой пистолет, вырвав его из руки мальчика-андроида и отступив на шаг, сделал ещё несколько выстрелов в останки робота, который почти не отличался от человека.
Из комнаты, где остался Лука, тоже раздалось несколько выстрелов подряд.
Дверь, едва не слетев с петель, пропустила на кухню Штыка и Ежа с автоматами наперевес. Увидев меня и Лилиану невредимыми, они заметно успокоились. Лука, вышедший из комнаты с пистолетом в руке, сказал:
- Это не люди, это - необычные роботы. Очень дорогие модели.
- Роботы? – переспросила Лилиана, решив, что ослышалась.
- Точно, роботы? – Штык склонился над «ребёнком» и рассмотрел раны от пуль. – А верно! Крови-то нет! Как настоящие, в самом деле!
- Андроиды! – поправился Лука. – Я слышал про эти модели, только никогда не видел. Я не знаю, какое полицейское задание они выполняли, но они имеют вмонтированный микрофон, видеокамеры, сканер слежения, тепловые датчики и ещё кучу различных приспособлений. Наши фотографии уже имеются в полиции. Так, что нас, вполне вероятно, будут искать. Нам лучше уехать отсюда как можно скорее.
