Восхождение (СИ) - Тыналин Алим

Белозубов уставился на эксцентричного ученого с нескрываемым изумлением, но я уже привык сглаживать подобные ситуации.

— Борис Ильич имеет в виду, что привез с собой экспериментальный образец модификатора для переработки гудрона в высококачественный дорожный битум, — пояснил я. — Предлагаю перейти к осмотру производства, особенно участка по переработке тяжелых фракций.

Территория завода поражала хаотичностью застройки и изношенностью оборудования.

Мы переходили от одного цеха к другому, и картина становилась все более удручающей. Перегонные кубы еще царских времен, проржавевшие теплообменники, латаные-перелатаные трубопроводы с бесчисленными хомутами на местах прежних течей.

Рабочие в промасленных спецовках с любопытством разглядывали необычную процессию.

Особое внимание привлекал Вороножский в развевающемся черном халате, напоминавшем мантию средневекового алхимика. Он то и дело останавливался, извлекал из недр одежды колбы с различными жидкостями, что-то бормотал и делал пометки в странном блокноте, испещренном астрологическими символами.

Наконец мы добрались до самого дальнего цеха, небольшого кирпичного строения с почерневшими от копоти стенами. Внутри стояла невыносимая жара. Несколько рабочих в пропитанных потом рубахах управлялись с примитивными установками для отделения гудрона.

— Вот здесь и заканчивается наш производственный процесс, — вздохнул Белозубов. — Дальше только отвозим гудрон на котельную или сбрасываем в отстойники. Честно говоря, товарищ Краснов, мне иногда стыдно перед рабочими. Трудятся в адских условиях, а толку чуть.

Величковский, несмотря на жару в цехе, не снимавший длинный плащ, внимательно осматривал оборудование и что-то записывал в блокнот.

— Ничего не потеряно, товарищ директор, — произнес он, закрывая записную книжку. — Даже с этим допотопным оборудованием можно организовать вполне приличное производство дорожного битума. Нужна лишь установка для окисления гудрона и введения модификаторов.

Белозубов недоверчиво покосился на профессора:

— И что, этот… битум кому-то нужен?

— Вы даже представить не можете, насколько он нужен, — я положил руку на плечо директора. — Сейчас в стране разворачивается масштабное дорожное строительство. Сотни километров новых дорог требуют качественного покрытия. Наш модифицированный битум станет основой для создания долговечного, устойчивого к перепадам температур асфальтового покрытия. Товарищ Сталин лично интересовался этим вопросом.

Упоминание имени вождя произвело магическое действие. Белозубов заметно подтянулся и кивнул:

— В таком случае, товарищ Краснов, наш завод готов освоить новое производство. Что для этого требуется?

— Немедленно возвращаемся в ваш кабинет, — ответил я. — Там я покажу чертежи новых установок и план модернизации предприятия.

Вороножский, все это время бродивший вдоль резервуаров с гудроном и что-то бормотавший, внезапно воскликнул:

— Эврика! Николаус не обманул! Структура их гудрона идеально подходит для нашей модификации! — Он повернулся к нам, глаза его лихорадочно блестели. — Нам нужны реакторы с мешалками, воздуходувки для окисления и миксеры для введения полимерных добавок! А еще… еще нам понадобится лаборатория! Обязательно с окнами на восток, чтобы утренние лучи Солнца активировали наши катализаторы!

Белозубов взглянул на меня с немым вопросом.

— Борис Ильич абсолютно прав насчет оборудования, — подтвердил я, пропустив комментарии про восточные окна. — И лаборатория действительно необходима. Думаю, можно переоборудовать часть административного корпуса.

Покидая цех, я заметил, как один из рабочих, пожилой человек с окладистой седой бородой, внимательно прислушивался к нашему разговору. Перехватив мой взгляд, он слегка кивнул, и в глазах его мелькнула искра понимания, которая встречается лишь у настоящих мастеров, способных оценить перспективную идею.

Вернувшись в кабинет директора, я разложил на столе чертежи и схемы, заранее подготовленные для презентации проекта.

— Вот план модернизации вашего завода, товарищ Белозубов. Предлагаю разделить процесс на три этапа. Первый. Организация производства базового дорожного битума. Второй. Создание линии модифицированных полимерных битумов с повышенными эксплуатационными характеристиками. Третий. Запуск экспериментального цеха синтетических материалов.

Белозубов склонился над планом, его густые брови сошлись у переносицы:

— Масштабно… Очень масштабно мыслите, товарищ Краснов. Но откуда взять средства? Наш завод едва сводит концы с концами.

— Финансирование обеспечит «Союзнефть», — ответил я. — Ваша задача — организовать работы и подготовить кадры. Часть оборудования изготовят на Коломенском заводе по специальному заказу, кое-что придется закупить за границей. Основные строительные работы начнутся через две недели.

— Так быстро? — директор явно не привык к такому темпу.

— Время не ждет, товарищ Белозубов, — серьезно произнес я. — А враги не дремлют. Каждый километр качественной дороги в будущем конфликте может оказаться решающим фактором.

Эти слова заставили директора подтянуться. Бывший фронтовик, он прекрасно понимал значение инфраструктуры для военных действий.

— Разрешите вопрос, товарищ Краснов. Почему именно наш завод? Есть предприятия и покрупнее, и поновее.

— Два ключевых фактора, — я начал загибать пальцы. — Первый. Близость к Москве, основному транспортному узлу страны. Второй. Высококвалифицированные кадры старой технической школы. Я навел справки. У вас работают специалисты еще с дореволюционным стажем, знающие производство досконально. Такие люди золотой фонд промышленности.

Белозубов приосанился, явно польщенный.

— Что ж, если партия и правительство доверяют нам такое важное дело… — Он расправил плечи и решительно кивнул. — Выполним поставленную задачу, товарищ Краснов! Разрешите начать с подбора бригад для строительных работ?

— Именно с этого. И еще, — я достал из портфеля увесистую папку, — вот список инженерно-технических работников, которые прибудут к вам в ближайшие дни. Обеспечьте их жильем и рабочими местами. А эта папка, — я извлек второй комплект документов, — содержит техническую документацию на новое оборудование. Изучите внимательно, проведите техминимум с мастерами.

Мы еще около часа обсуждали детали предстоящей модернизации. Величковский методично разъяснял принципы работы новых установок,

Вороножский периодически вставлял комментарии о «космических силах» и «влиянии планет», заставляя Белозубова недоуменно моргать, но я уже научился выделять рациональное зерно в потоке мистических рассуждений эксцентричного гения.

Когда все основные вопросы были решены, я дал указание подготовить проект приказа о реорганизации завода и переориентации производства на выпуск битумных материалов и синтетических продуктов. Бывший московский нефтеперегонный завод имени Дзержинского теперь становился Московским нефтехимическим комбинатом. Первым в стране предприятием нового типа.

Покидая территорию завода, я обратил внимание на того же пожилого рабочего, которого заметил в цехе.

Он стоял у проходной, опираясь на метлу, и смотрел на нас с каким-то особым выражением. В его взгляде читалась смесь надежды и скептицизма, характерная для людей, повидавших на своем веку множество начинаний, далеко не всегда завершившихся успехом.

«Этого старика нужно привлечь к работе, — подумал я. — В таких людях сохраняется дух настоящего мастерства, которое не заменишь никакими инструкциями»

— Кто этот рабочий у ворот, Антон Макарович? — спросил я директора, провожающего нас к машине.

— Кузьмич? — Белозубов оглянулся. — Смирнов Прокофий Кузьмич, мастер высшей квалификации. При Нобелях еще работал, всю технологию наизусть знает. Только годы уже не те, на пенсию собирается.

— Задержите его любой ценой, — твердо сказал я. — Такие специалисты на вес золота. Назначьте консультантом по новому производству, установите персональную надбавку. Он нам пригодится.