Хозяин Пустоши. Книга 3 (СИ) - Мист Денис

Если честно, меня сейчас не сильно интересовали отношения княгини с моим местным погибшим отцом. Я понял главное — людей Суворова убедить можно. А вот с Денисовым… хмм… да, думаю, подойдут те же аргументы. Если что, найду новые в процессе переговоров. Сейчас мне казалось, что поговорить проще и быстрее, чем драться.

— Я понял. Мы сейчас к кому идем? — спросил я.

— К людям Денисова. Самого его там нет, насколько я понял, только его барон, Минаев, — предупредил Кирилл.

— Понятно. Он тоже изменился?

— Он нет.

— Хорошо. Прорываться придется с боем?

— Нет. Наши солдаты контролируют подступы к якорю. Так что драться придется только с Минаевым и его людьми.

— Надеюсь, что не придется, — ответил я.

— В смысле? Что ты собрался делать? — озадаченно спросил Кирилл.

— Следовать примеру моего великого тезки, жечь глаголом, — улыбнулся я.

— В смысле? Так просто? Так против огня у них…

Он непонимающе замолчал, когда Лена рассмеялась. Вот уж кто меня понимает. Даже Артем и Володя улыбнулись. Ирина смотрела и ждала пояснений, словно я задумал какую-то иезуитскую каверзу.

— «Глаголом жечь сердца людей», Кирилл, — процитировал я с улыбкой.

— Наш лидер хочет сказать, Кирюша, что попробует их убедить сдаться без боя, — тоже поняла меня Ира и пояснила нашему недогадливому союзнику и другу.

— А. Так бы и сказал. Не думал, что ты знаком с Пушкиным, — смутился он.

— Конечно, я с ним не знаком — он умер пятьсот лет назад. А вот с его творчеством да, — продолжил я подшучивать. На самом деле тренировался перед словесной дуэлью. Если они будут слушать, а не начнут сразу стрелять.

— И когда успел?

— Долгими зимними вечерами, когда не ночевал в снегу.

Тем временем мы подошли к двери, где вместо номера значилась литера «В», и вышли на поверхность. Сразу стало холодно. А я снова вспомнил, что такое город зимой — слякоть, сквозняки и кучи серого снега у краев дорог и дорожек.

Нас встретил офицер в форме дружины Румянцевых. Он козырнул и отчитался, что путь свободен. Кирилл поблагодарил его и повел нас дворами. В городе стояла тревожная тишина. Улицы пустовали, не слышался гул машин. Только ветер подвывал порывами. Окна в домах не горели, но порой тут и там колыхались занавески и показывались на мгновения бледные пятна лиц жильцов.

Если тишина, пришел я к выводу, значит, никто из наших еще на поверхность не вышел. Или же мы так далеко, что не слышим.

— Когда снимем купол, надо будет как-то оповестить отряды, что можно выходить в город, — сказал я.

— Все предусмотрено. Мои люди снабжены рациями и находятся недалеко от мест сражений. Сообщат.

— Отлично.

Пробежка по городу заняла минуты две-три. И вот мы услышали редкие выстрелы и ругань. Я прислушался. Одни говорили сложить оружие, другие посылали в пешее эротическое путешествие. Знакомая картина. Но меня интересовала еще одна. И я осмотрелся.

Баррикада перекрывала дорогу между домов. Никаких покрышек или ящиков, только металлические щиты и мешки с песком или землей. Ничего, что можно было бы поджечь. Сомневаться не приходилось — с других сторон домов история такая же. За баррикадой виднелась городская стена. То есть они что, поставили дома почти вплотную к ней? Вот это подарок судьбы. Если разговор не удастся, уничтожим якорь иначе. Впрочем, почему люди Румянцевых до этого не додумались? Или додумались, но есть нюансы? Этот вопрос я и задал.

— Уже пробовали. Двух людей потеряли. Они поставили слабую защиту на якорь. С первого залпа не разбить, а там снайпер уже увидит и сработает, — пояснил Кирилл.

— А снайпер у нас где? — уточнил я.

— Мы заметили двоих, — сказал он и указал на верхние этажи домов.

— И в чем проблема снять снайперов? — удивился Артем. — Можно же подняться в эти квартиры и все.

— Вход в подъезд с их стороны, — указала Ирина.

— Тоже мне проблема, — фыркнул я. — Есть окна первых этажей. Если жильцы не откроют, будут мерзнуть. Артем, Володя, займетесь? А я их пока разговорами отвлеку.

Они кивнули и разбежались в разные стороны. Кирилл послал с ними по паре солдат. Потом мы подошли ближе и он приказал прекратить стрельбу.

— Эй, вы чего замолчали? Никак патроны закончились? — спросил кто-то весело с той стороны баррикад.

— Нет, это чтобы не мешать нам общаться, — ответил я.

— А ты кто такой, чтобы мы тебя слушали?

— Я-то? Да так, мимо проходил, из леса, дай думаю, зайду, уточню пару моментов, — мрачно усмехнулся я и продолжил, пока они не пришли в себя от такого нахальства. — Интересно просто. Вы же не дружите с Голицыным. Так зачем за него сражаетесь?

— Мы не за него — мы за город. Нефиг сюда пускать изгоев, — ответил все тот же мужчина из-за баррикады. И ведь не высовывается, умник, держит свое любопытство при себе.

— Что вам изгои сделали? Это вы нас дважды пытались уничтожить. А мы сидели, никого не трогали, вообще далеко от города.

— Так вас с Пустошь зачем отправили? Что б вы сдохли. Так если бы вы сразу это сделали, нам не пришлось бы вас уничтожать, — нагло ответил мужик.

— Так вам и не пришлось. Вы о нас сами убились, — изобразил я недоумение вперемешку с издевкой. — А теперь у нас ответный визит. Только заметь, вы в Корсунь даже войти не смогли, а мы вот они. Так как, есть у нас шансы взять Орел?

Повисло молчание. Только ветер продолжал посвистывать.

— Ну, допустим, есть, — мрачно ответил мужик.

— Ну так если есть, то зачем погибать? За что? За Голицына? Так он вам «спасибо» не скажет и золотом не осыплет, — перешел я к главной теме разговора. — Да и, слышал я, графу вашему он не нравится сильно. Так сильно, что даже чуть не прибил его. Так как думаешь, вдруг с князем изгоев у него лучше выйдет, раз до нынешнего добраться не смог?

— Князя Пустошей, говорят, монстры защищают. Как к нему подобраться-то? Не, пусть с этим мучается.

Я усмехнулся, снова услышав, как меня тут называют.

— А что если князь Пустошей окажется лучше Голицына? — предположил я.

— Ты о том, что люди Румянцевых о нем болтают? Стоп, так ты ж изгой! — дошло до солдата, а скорее офицера с той стороны баррикад.

— Да, я изгой. И нам там неплохо живется между вашими набегами. Никто пока не жаловался, что у него работы нет или есть нечего. Или что из дома выгоняют за долги.

Снова пауза.

— И ты хочешь сказать, что при нем тут так же будет? — недоверчиво уточнил он.

— Лейтенант! — раздался возмущенный рык. — Тебе в уши ссут, а ты и рад. А ну прекратить!

— Но ваше превосходительство, а что если…

— Молчать!

— Не договорились, — вздохнул я.

— Договорились, да не с тем, — с сожалением сказала Ирина.

— Эй, барон! — крикнул я в порыве нового вдохновения. — А с чем ты не согласен, м? Мы вас не раскатали или не вошли в город? Бросай страдать ерундой. Мы все равно возьмем Орел, с монстрами или без. А у тебя выбор умереть за безнадежное дело или увидеть новый рассвет. Новый во всех смыслах. Неужели тебе нравится то, что происходит в городе сейчас?

— С чего ты взял, что я сейчас умру? Вам не пройти через наши заграждения, — заявил он, но я услышал долгожданную неуверенность в голосе.

— Почему не пройти? Да как нефиг делать, — с насмешкой заявил я.

— На позиции, — раздалось сквозь легкие помехи в рации на поясе Кирилла.

— На месте, — вторил ему голос радиста из другой группы.

— Пусть снимут снайперов, — попросил я. — И скинут тела.

Кирилл кивнул и передал.

Почти сразу в двух окнах верхних этажей сверкнули вспышки магии, а после два тела с влажным звуком упали в сугробы.

— Твою же… — Услышали мы вдруг охрипший голос барона и следом тревожное неразборчивое бормотание его вояк.

— Ну так что? — бодро спросил я. — Мы пройдем? Или ты все еще считаешь иначе, твое превосходительство.

— Твоя взяла, изгой. Мы уходим, — мрачно сказал барон. — Надеюсь, твой князь окажется лучше Голицына.