Золото. Назад в СССР 1 (СИ) - Хлебов Адам

— Может это, связать Витка? — спросил кто-то из спасателей. Витек инстинктивно шарахнулся.

— Да нет, зачем? Пусть так идет. Куда он тут от нас денется? Без еды, воды, огня, оружия? А Вить, верно говорю?

— Да куда тут сбежишь? — он ответил искренне и явно не радовался перспективе остаться одному в тундре.

— Тогда сядем на дорожку. — Гунько присел на один из больших валунов, во множестве разбросанных по округе.

Все, кроме уже лежащего на носилках Кости Гибаряна, расселись на камнях. В том числе и Витя. Мне достался валун размером с заполненный рюкзак.

— Все готовы?

Группа закивала головами.

— Ничего не забываем? Пошли, — Гунько встал в голову колонны.

Я хлопнул себя по нагрудному карману. Вот чёрт! Подаренные часы! Они же были в кармане. Я поискал вокруг но их нигде не было видно. Порывшись в рюкзаке я вспомнил звук падения, там где я догнал Витю.

— Сейчас. Часы! Я там выронил часы. Я мигом.

Я побежал к тому месту где вы «повязали» беглеца. Что-то сверкнуло на земле.

Они! Фух! Я подобрал и мельком оглядел. Стекло цело.

По стеклом замерли стрелки и показывали «Время смерти и время рождения», как сказал Андрюха.

Быстрым шагом я вернулся обратно и застал странную картину. Спасатели и Гунько столпились вокруг лежащего на земле тела.

Глава 22

26 октября (7 ноября по н. ст.) 1842 года на Царёво-Александровском прииске Златоустовского

горного округа мастеровым Миасского завода Никифором Сюткиным был найден

огромный золотой треугольник весом в 36,02221 кг. Этот самородок имел вид

неправильной усечённой пирамиды длиной около 25 см, а шириной 20 см

в широкой части и 10 — в узкой, поэтому в последующем был назван

«Большим треугольником». Проба самородка 900.

Сегодня уникальный золотой самородок хранится в Алмазном фонде Оружейной палаты в Москве,

а в Миасском музее экспонируется гипсовый слепок.«Большой треугольник» является самым

крупным за всю историю золотодобычи в России и самым крупным из сохранившихся

самородков в мире — более крупные самородки, найденные в Австралии, были

переплавлены и в первозданном виде не сохранились.

В Златоустовском архиве существует 'Книга на записку самородок 1842 года, в которой отмечены все

отысканные в 1842 году самородки. Тогда на Миасских золотых промыслах было найдено всего 1973

самородка, из них 64 весом свыше одного фунта. Один фунт золота соответствует 453,59 грамм.

В книге записаны имена мастеровых, вес найденных самородков, сумма премии серебром

и ассигнациями, есть и отметки о выплате премии. Сюткин получил за эту счастливую

находку 4390 рублей ассигнациями. В то время Дом в деревне мог стоить от

100 рублей, в уездном примерно городе от 500 до 5000 рублей.

По стеклом замерли стрелки и показывали «Время смерти и время рождения», как сказал Андрюха.

Быстрым шагом я вернулся обратно и застал странную картину. Спасатели и Гунько столпились вокруг лежащего на земле тела.

Витя лежал на склоне с головой повернутой вбок. Левая рука подогнулась под тело. Правая, со сжатым кулаком, была выброшена вперед.

Приехали. Остановите. Вите надо выйти.

Его глаза были открыты, а из под виска лежащего на земле растекалась лужа крови. Один и спасателей убрал руку с яремной вены.

— Всё. Пульс не прощупывается.

— Блин, как это произошло? — разасадовано спросил я

— Да, не понятно, — ответил Гунько никто толком ничего не успел понять. Шел, наверно, споткнулся, матюкнулся, со всего маха налетел головой о валун. И вот на тебе…

— Кто-нибудь видел, как это случилось? — я оглядел присутствующих

— В том-то и дело, что нет. Мы сами сначала не поняли, — Костя Гибарян на носилках сам был шокирован, — его зовут, а он не отвечает.

— А кто рядом был?

— Да все мы тут рядом были, собирались носилки с Костей поднимать. Думали, может ты видел?

Я отрицательно поводил головой. Какая-то странная смерть. Я допускаю, что человек может неудачно упасть.

Такие несчастные случаи происходят, но вот так чтобы все три зэка, знавшие что-то про «проводника» разом? Очень маловероятно.

Выходит Витя, что знал или предчувствовал. Мог ли Ямазов следовать за нами и воспользоваться моментом и убрать еще и третьего беглеца?

Обратно мы шли значительно медленнее. Скорость движения затрудняли носилки с Гибаряном. Мы постоянно менялись. Пока четверо тащили, один отдыхал, следуя рядом или чуть впереди.

Убийца или убийцы где-то рядом. Теперь я понимал, что никто из нас не застрахован от того, что произошло с беглыми зеками. Троих похоронили.

На кону жизни членов поисковой группы. Я пока еще не разговаривал с Гунько о его планах, скорее всего он всё же решит разделить отряд.

Четверых отправит с Гибаряном в Поселок. А сам пожелает продолжить поиски золота. Я пойду с Гибаряном. Имею полное моральное право на это.

Чувствую, что мне нужно быть с ним рядом. Воздух, сопутствующий поисковой операции прямо словно насыщен парами опасности, словно бензином — только чиркни спичкой все воспламенится и разлетиться вдребезки.

Теперь мы изменили маршрут. Нам было некуда торопиться поэтому группа направилась мимо Лысых Холмов к горной
 гряде, за которой по ручью Шертух можно было
 выйти к среднему течению Реки. А там и до нашей прежней стоянки рукой подать.

В верховьях Реки долго искали залежи меди, но так и не нашли.

Гунько держался молодцом, старался не уступать более молодым мужчинам в самом расцвете сил. Я смотрел на их плотные жилистые плечи, которое могли многое сказать об их силе и жестоких условиях, в которых работали спасатели и вдруг у меня мелькнула дурная мысль.

Я тут же отогнал ее от себя и чтобы отвлечься стал спрашивать Гибаряна о том, как он провел время в компании беглых зэков.

Улучшив момент, пройдоха Гунько решил перевести разговор на тему о наших находках.

— Константин Степанович, но вот если не вдаваться в подробности, чтобы не утомлять вас, вы сами-то помните о результатах разведки с Бурцевым? А?

Гибарян сразу вычислил «заход» и внимательно посмотрел мне в глаза.

— А что вас интересует Николай Прокофьевич?

— Ну вот Бурцев утверждает, что он потерял память, — сказал Гунько и тут же наткнулся на мой нахмуренный взгляд, — точнее не утверждает, а потерял. Врачи поставили диагноз амнезия. Прости, Илья, я не так выразился. Так вот он совсем не помнит ни маршурт, ни результаты доразведки и шурфовки.

— И что же вы хотите услышать от меня? — спокойно смотрел на него Костя

— Так получается, что шлихи, промытые в устьях рек, которые вы добыли, а также несколько шурфов, которые удалось пробить, показали не просто повсеместное распространение «знаков». А нечто промышленно-перспективное.

— Николай Прокофьевич, я должен вам сказать, что безмерно вам благодарен за моё спасение, и век буду вам обязан за организацию и направление в район спасательной группы, — Костя придерживал рукой свою армейскую панаму, с раскачивающимися в такт движению, полами, — но все, что касается рабочих взаимоотношений и отчетов и моей профессиональной деятельности и проделанной работы, я буду обсуждать со своим непосредственным руководителем Куницыным Владилен Викторовичем.

— Вот, что вы за люди? Ты хотя бы можешь сказать помнишь или нет?

Костя приложил руку к своему сердцу.

— Николай Прокофьевич, при всем моем глубочайшем уважении, вопрос закрыт. Точка. Не простите меня, наш отде вам не подчиняется.

Ребята спасатели посмеялись, Андрей поднял указательный палец свободной руки вверх и протяжно произнес:

— Конкуренция!

Гунько театрально сделал вид, что сплюнул.

— Тьфу. Вот вот она ваша молодая порода! Да какая конкуренция? С кем? Не знаю, что со страной будет. Мы уйдем, вы останетесь. Посмотрим как вы запоете, когда доживете до нашего возраста.