Теперь я не Адвокат 3 (СИ) - Воронцов Михаил

— Моя жена, — мрачно ответил я, понимая, к чему он клонит.

— Ваш брак зарегистрирован?

— Нет, гражданский.

— Видите ли… вы, конечно, можете написать заявление. Но дело в том, что для поисков человека это должен делать родственник или прямой свидетель похищения. А вы таковым не являетесь. Принять заявление я у вас обязан, но ход ему будет дан соответствующий. Извините, таковы жизненные реалии. Пусть приходит кто-то другой.

Я встал и вышел, хлопнув дверью.

…Позвонив нескольким своим знакомым в полиции, я убедился, что капитан прав. В принципе, я это знал и раньше. Родители Вики жили далеко от Москвы. О других ее родственниках я никогда не слышал, поэтому тут сделать ничего было нельзя. Да и пользы от заявления, в общем-то, не будет никакой. С моей стороны это просто жест отчаяния. Заявление сначала отлежится неделю-другую, затем оперативник поедет опрашивать тетку-консьержа, потом напишет запрос на предоставление копий материалов уголовного дела по нападению на лаборанта…

У меня нет столько времени.

Я в очередной раз прыгнул в машину и поехал на станцию, с которой Митя уезжал на велосипеде в лабораторию.

А что я еще мог сделать?

…Михаил Семенович снова стоял над вырытой в земле черной ямой.

— Что ты молчишь? — обратился он к находящейся внизу девушке. — Скажи что-нибудь. Попроси прощения, умоляй о том, чтобы тебя отпустили… Все так делали. Все до одного, кто к нам попадал.

Но в ответ не доносилось ни слова.

— Куда вы лезли со своим приятелем? Чего вы хотели? Остановить историю? Это ни у кого не получалось… не выйдет и у вас.

Михаил Семенович замолчал, надеясь, что Вика что-то ответит, но тщетно.

— Мне всегда было интересно, что чувствуют те, кто изменяется. Испытывают ли они ужас, отвращение, глядя на то, во что превращается их тело, или мозг становится другим первым. Я спрошу тебя, когда все начнется. Прошлых измененных мы накачивали наркотиками, чтоб они вели себя спокойно, но с тобой мы поступим иначе. Это будет справедливо. Твой друг много крови нам попил.

— А самого интересного ты еще не знаешь, — продолжил он, усмехнувшись. — Коль он оказался таким удачливым, убить его придется тебе. Ты выследишь его в своем новом обличье и разорвешь когтями на куски. А он будет знать, кто на него нападает. Поднимется ли рука стрелять в бывшую любовь?

Михаил Семенович отошел от ямы и жестом подозвал стоявшего неподалеку мужчину.

— Когда начинаем?

— День-два, — ответил тот. — Раствор будет — и сразу под капельницу ее. Сейчас у нас ничего не осталось, все потратили на других. Но мы сделаем все быстро.

— Очень хорошо, — похвалил Михаил Семенович. — А как у вас так ловко получилось ее поймать?

— На самом деле, очень несложно, — улыбнулся мужчина. — Около ее двери мертвая зона, видеокамера туда не доставала. Девчонка и выйти не успела, как мы ей сделали укол. Она обмякла, ну и потащили ее. А чем более дурацкая ксива, тем лучше впечатление она произведет на вахтеров. Мозгами-то они не блещут.

— Молодцы. Давайте пошустрее. Скоро нас ждут великие дела. И она, точнее, то, во что она превратится, нам очень поможет.

…Деревень, в которых могла скрываться лаборатория, была уйма. Я решил проверять их одну за другой. Ничего другого я сделать не мог. Медленно проезжал по улицам, затем останавливался и шел пешком, приглядываясь к домам при помощи магического зрения.

Там, где находится лаборатория, тьма должна клубиться, как дым.

Увы, ничего подобного я не видел. Зла и горя в деревнях много. Я видел его, ощущал кожей, но это было что-то другое. И никаких следов Вики. Мне казалось, что я смогу ее почувствовать.

Я ездил до самого вечера и ничего. Под конец дня я через одного своего знакомого вышел на начальника отдела местной полиции. Тот когда-то учился с ним на одном курсе института, и потом часто общался, поэтому разговаривать он мне разрешил очень откровенно. Я пообещал любые деньги за помощь. Они у меня были, в крайнем случае мог продать квартиру. Не может быть, чтоб никто ничего не знал о таинственной секте. В селах ничего скрыть невозможно.

Начальник отдела оказывался суровым жилистым мужчиной раза в полтора старше меня.

Я рассказал ему все, что случилось, открыто пообещав ему заплатить в любом объеме.

Он молча выслушал меня, посмотрел в окно и ответил:

— Извини, но ничем помочь не могу. Тут очень много людей. Сотни всевозможных контор — лесопилок, строительных, складов, и еще черт знает каких. Там стадо слонов можно спрятать, не то что человека, и никто не догадается.

Затем он посмотрел мне в лицо.

— И еще… Скажу честно, я боюсь. Происходят странные вещи. По деревням ходят непонятные слухи, народ верит во всякую лесную нечисть и думает, что настают плохие времена. У меня был заместитель. Отвечал за уголовный розыск. Парень молодой, прыткий, совал нос повсюду… Ставил коммерсантов на деньги, называя вещи своими именами.

— Убили его. Что-то утянуло под воду, когда купался. По факту смерти отказной материал, но все знают, как было на самом деле. И еще двое участковых погибло. Несчастные случаи по бумагам. А без бумаг — их убили. Тоже узнали что-то лишнее. Извини.

Я вернулся к автомобилю и поехал проверять местность дальше, но через пару часов остановился в каком-то селе осмотреться. Уже было четыре часа, день близился к вечеру. А вдруг никакой ауры над лабораторией нет? Наверняка ее можно скрывать при помощи магии… Но других вариантов у меня пока нет. И времени нет.

Заброшенный дом, около которого стоял автомобиль, выглядел странно. Он находился рядом с перекрестком дорог, отличался от других маленькими окнами и непонятным забором.

Забора, точнее, не было совсем. Были ворота, стоявшие перед домом, и все. На замке, все, как полагается, но какой смысл ими пользоваться, когда пройти мимо них можно запросто! А за домом — еще одни ворота, поменьше главных, ведущих с улицы, но тоже закрытых и к тому же обмотанных железными цепями.

Аура над домом — непонятная. Вроде и черная, но с примесью чего-то хорошего. Из окон будто чудовища выглядывают, но не слишком злые, скорее любопытные, хотя встречаться с ними на узенькой тропинке не следует.

— А кто здесь жил, не подскажете? — я обратился к проходящему мимо мужику в кепке с большим козырьком.

— Не местный? — или спросил, или поинтересовался мужик.

— Да, мимо ехал… стало интересно. Забор непонятный! И ворота.

— Матвеевна тут жила когда-то, — покрутив головой, ответил мой собеседник. — Но умерла. Точнее, вроде как умерла. Но не появляется тут давно. Ты лучше иди отсюда. Место здесь не особо хорошее. Мало ли чего.

— А что за Матвеевна? — уточнил я, начиная догадываться, о чем идет речь.

— Ведьмой была Матвеевна! — заявил мужчина, с опаской оглянувшись на дом. — Ведьмой! Настоящей, не то что эти, которые в Москве гадают на картах! И не как маги императорские, на которых противно смотреть! Вы только императору не передавайте, что я сказал!

— Хорошо, не буду, — кивнул я. — Зачем ей такие непонятные ворота?

— Дык она через них в другой мир ходила! — мужик развел руками, удивляясь, что я не понимаю таких простых вещей. — Особенно через те, что позади дома. Те вообще вели не знамо куда. Парадные — еще ладно, через них недалеко в темный мир, а вторые… Через вторые она и пропала. Как надоело ей жить, так и ушла в них, вечером попрощавшись. Не поминайте лихом, сказала, но если хочется, поминайте, мне это неважно. А через ближние она часто ходила и возвращалась. Не телом, душой, конечно. Тело Матвеевны в этот момент лежало на кровати, почти бездыханное. Помогала людям. Однажды соседский ребенок в лесу пропал, заблудился, так она смогла найти его через эти двери. А когда сама исчезла, так и тело пропало. Вот и гадают, действительно ли ушла целиком через ворота, они ведь только для души предназначены.