Сын Тишайшего 6 (СИ) - Яманов Александр

В результате все международные вопросы разрешились в пользу нашего богохранимого отечества. Я после успешных переговоров перебрался в Воронеж, где должна состояться выездная сессия Совмина и верхушки армии. Министрам и высшим чиновникам иногда полезно проехаться по стране, узнав о потребностях простого народа. Ведь у меня применяется система выездной приёмной. То есть ответственные товарищи обязаны решать важные вопросы на местах. Например, министры торговли и промышленности попросту бояться ездить по стране. Достанут. А вот царь спокойно встречается с представителями всех сословий.

Центр русского кораблестроения и главный армейский хаб встретил меня привычной суетой и многолюдьем. Сразу навалилась куча дел, и приёмную моего воронежского особняка атаковали десятки просителей. Закопавшись в важных задачах, я пропустил момент возвращения Саввы. Естественно, меня не покидали мысли об умершей няньке. Заодно Тайная канцелярия оперативно доставила доклад с описанием причины смерти Аксиньи. Всё до банального просто: преждевременные роды, кровотечение и гибель. Даже высочайший уровень нынешней русской медицины оказался бессилен. Хорошо хоть ребёнок выжил.

Я же, будто робот, пропустил через себя полученную информацию и занялся насущными вопросами. Хочу надеяться, что люди не стали для меня элементами статистики. Просто царь-батюшка заработался.

Появление Саввы и его просьба об отставке стали сродни ушату холодной воды. Как я без дядьки? Его постоянное ворчание, критика и нравоучения являются неотъемлемой частью моей жизни.

— Думаешь, тебе одному плохо? — спрашиваю с усмешкой, — И что значит здесь? Ты, вообще-то, всегда со мной. Садись. Чего стоишь, как неприкаянный?

Однако дядька моему совету не последовал. Он сейчас похож на застывшую статую. Сильно исхудавшую и измученную, что сразу бросилось в глаза. А ещё этот решительный взгляд. Понятно, что Савва принял решение и от него не отступит. Уж я-то его знаю.

— Прости, Фёдор, — снова произнёс воспитатель, — Я действительно больше не могу. Сердце там, с дочкой и сыном-младенцем. Старшие выросли в моё отсутствие, получается. Достойными людьми стали и моего имени не опозорят. Тебе отдельное спасибо, всегда помогал, вон младшего Ваньку в шляхетское училище определил. Ныне офицер-артиллерист. Говорят, достойно воюет с басурманами. Да и детки Аксиньи все пристроены. А вот с нашими общими неизвестно, что случится. Ведь совсем крохи. И негоже при живом отце их в семью брата или сестры отдавать. Хочу сам их вырастить.

Здесь и возразить нечего. Савва большую часть жизни посвятил моему воспитанию и служению. Аксинья, тоже. Не сказать, что они совсем игнорировали собственных детей. Их семьи всегда жили рядом с Кремлём. Но можно понять уже зрелого человека, решившего дать совсем маленьким дочери и сыну родительскую ласку.

Только меня не проведёшь. Есть ещё один фактор, о котором умалчивает один из самых близких людей. Даже сын, Иван и Наталья для меня более чужие, чем этот невысокий крепыш, ставший для маленького Фёдора не только наставником, но и почти отцом. А ещё дядька прекрасно понимает характер произошедших во мне изменений. Человек не может вмиг стать другим, несмотря на эмоциональные потрясения и фактически смертельную болезнь. Всего однажды, много лет назад, я услышал разговор Аксиньи и Саввы. Тогда воспитатель жёстко пресёк сомнения няньки, запретив её даже думать об этом, что для него несвойственно.

— Продолжай, раз начал. Какие между нами недомолвки?

— Уже давно нет прежнего Фёдора, которого я воспитывал и учил. Ты сам это прекрасно знаешь. Ещё тебе известно, что я не одобряю многие твои поступки и деяния, — Савва сразу зашёл с козырей без всякой подготовки.

— Поэтому ты решил бросить меня в столь сложный час?

— Нет. Я давно хотел уйти, просто смерть Аксиньи стала божьим знаком, — наставник истово перекрестился, вызвав у меня очередную грустную усмешку, — Не могу больше смотреть на происходящее, как ты губишь себя и разрушаешь многое на пути к высокой цели. Только благими намерениями выложена дорога в ад. А я больше не могу и не хочу в этом участвовать. Одно дело убивать басурман и совсем другое — своих. При этом мне сложно тебя осуждать, Фёдор. Что заставляет внутренне мучиться ещё сильнее.

Слова наставника резанули по сердцу, доставив почти физическую боль. Дураку понятно, что Савва намекает на убитых беременную жену и брата. Зная всё, он не мог переступить через любовь ко мне. Вернее, прежнему Феде, прощая или оправдывая чудовищные преступления. За которые мне не стыдно, кстати. На пути к величию России я готов снести любые преграды. И братоубийство не предел.

Подхожу к дядьке и крепко его обнимаю. В ответ меня сжали так, аж рёбра затрещали. Дядька-то силён!

— Иди, Савва. Спасибо за всё! — произношу отвернувшись.

— Спаси тебя господь, Феденька! Я буду молиться каждый день. Господь не оставит нас грешных и спасёт.

Дверь за дядькой захлопнулась, но я продолжал стоять, глядя в окно. Только меня не радовало буйство красок летнего сада. Такого опустошения не было со времён смерти сына. Душа просто заледенела, а эмоции будто погрязли в трясине. Только одна мысль буквально била по мозгам, как в колокол.

Один! Снова один! Всегда один!

Новость о контратаке осман я встретил спокойно. Во-первых, разведка в этот раз сработала отлично. Генштаб заранее получил известия о подготовке сдвоенного удара магометанской армии и флота. Во-вторых, России не страшно даже откровенное предательство Австрии, позволившей басурманам перебросить часть войск из Венгрии.

Сейчас в Восточной Европе попросту нет силы, способной противостоять русской армии. Именно на этом и основано моё спокойствие. Понимаю сложность предстоящей кампании и жалею о жертвах, но наше поражение попросту невозможно.

Молодой и деятельный Эльмас Мехмед-паша, недавно ставший третьим визирем, решил атаковать русские позиции на Дунае. Измаил османам не вернуть, но они рассчитывали воспользоваться растянутостью коммуникаций моей армии. О заранее созданных магазинах и эффективность нашей логистики, противнику знать не обязательно. То же самое касается вражеского флота. К сожалению, людям Скомороха не удалось устранить адмирала Бара. Уж больно хитрым оказался фламандец, почуявший опасность и окруживший себя грамотной охраной. Он даже начал проводить большую часть времени на корабле. Что не меняет будущих раскладов. Русский флот готов гораздо лучше магометанского, про уровень выучки артиллерии лучше промолчать. К тому же Морозини приготовил несколько сюрпризов для своего коллеги. Минные ловушки, ракетницы и ещё парочка новаций, должны помочь уничтожить черноморскую эскадру султана.

На суше пока складывается неоднозначная картина. Но на месте константинопольских стратегов я бы не обнадёживал себя мнимым превосходством. Война на три фронта начала приносить свои плоды. Ведь персам, наконец, удалось взять Басру, хотя они снова откатились от Багдада. Восточная Анатолия и Армения в огне. Пусть османы при помощи курдских иррегуляров смогли оттеснить горцев, отстояв Мосул и ещё ряд важных городов.

Есть ещё одна угроза для басурман. Забавно, что это этнический француз, чья звезда недавно взошла на военном небосводе. Евгений Савойский уже спутал много карт Людовику XIV. Именно принц заставил Париж вывести войска и отказаться от продвижения в Испании. А сейчас молодого генерала сватают в командующие восточной армией. Каким бы талантливым полководцем ни был Мустафа-паша, но я поставлю на европейца.

Плохо, что события совершенно запутались, и стало сложнее прогнозировать ситуацию. Но годы жизни Оттоманской Порты начали обратный отсчёт. Да, султан смог сформировать новую армию, состоящую в основном из египтян, бедуинов и курдов. Что помешало Аббасу Али захватить Междуречье. Более того, вторая группировка, созданная уже в Анатолии, сейчас пересекает Родопские горы и готовиться ударить по русским позициям. Однако всё уже предопределено.