Дерзкие дни - Матейчик Наталия

Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62

Вечером на выходе из трапезной Владислава остановила Руни:

– Вот, держи, – Саманта протянула ему пухлый конверт.

Влад тут же вскрыл долгожданное письмо. В конверте обнаружились восемь свадебных фотографий. Отец Влада выглядел на них на удивление молодым и подтянутым, его невеста Кристина тоже была очень миловидной, но это лишь усилило неприязнь, которую испытывал к ней Влад. «До мамы ей всё равно далеко, – подумал парень, разглядывая Кристину. – Со свадьбы мамы и отца ни одной фотографии не осталось», – мелькнула грустная мысль. К фотографиям прилагалась короткая записка. Отец писал, что очень скучает и сожалеет, что Влад не смог присутствовать на свадьбе.

Парень нашёл в тумбочке ножницы и аккуратно разрезал фотографии. Половинки фотографий, на которых был изображён отец, он спрятал в свой блокнот, а остальные выбросил.

Следующие две декады слились в череду утомительных и однообразных дней. Несмотря на то, что Владу и Иде сейчас не нужно было ходить на командные тренировки, свободного времени у них почти не прибавилось – вал домашних заданий всё нарастал.

В середине норали Влад с графином, наполненным водой, возвращался к себе в комнату. Они с Артёмом весь вечер пытались разгадать загадку Мёртвого озера – и не находили ответа, и вот, весь в мыслях, парень не заметил маленькой ступеньки в конце коридора, и, зацепившись за неё, растянулся во весь рост. Графин разбился в дребезги, вода растеклась по полу.

– Под ноги нужно смотреть! – услышал он над собой разгневанный голос.

Влад поднял голову: так и есть – опять Веро в своей неизменной красной тунике! Ну и везёт же ему!

– Я случайно разбил графин, – ответил Владислав, поднимаясь на ноги.

– Ты случайно разбил графин, а элементалям теперь полночи за тобой убирай! – раздражённо ответил эльф.

– Я могу и сам убрать! – огрызнулся парень.

– Естественно, ты уберёшь за собой сам, а завтра после уроков явишься на отработку ко мне в кабинет.

– Хорошо, я понял, – ответил Влад и пошёл искать тряпку.

– Даже не представляю, что Помидор придумает на этот раз, – утром сказала, выслушав Влада, Ида. – Мы уже вымыли его кабинет сверху донизу.

Однако, как оказалось, фантазия у Веро была буйная. Он приказал Владу очистить от копоти все шесть массивных серебряных люстр, что оказалось трудной и очень непростой работой: постоянно поднятые вверх руки затекали и начинали болеть. Чтобы не зацикливаться на неприятных ощущениях, Владислав мысленно вернулся к картине, которую они видели в Шиато. «Лария Бетта писала эту картину более ста лет, – думал он. – Ведь это неспроста. Она хотела что-то донести до тех, кто будет искать кинжал. Она наверняка дала в картине подсказку, вот только где её искать…»

Догадка пришла внезапно, как озарение, и Влад от неожиданности едва не свалился со стула. Он не помнил, как оттёр оставшиеся три люстры, не помнил, как вставил свечи в подсвечники, не чувствовал боли в уставших и онемевших руках. У него было одно желание – поскорее отделаться от Веро с его отработкой и обсудить свою догадку с друзьями.

Веро, однако, как будто издевался над ним: после того, как Влад покончил с люстрами, он велел ему вымыть и без того чистый пол, а затем ещё сменить шторы на окнах и отнести грязные шторы в прачечную. Владислав работал молча, эльф, сидевший за столом и листавший какую-то книгу, тоже не проронил ни звука в течение всего вечера. Когда его наконец-то отпустили, парень бегом рванул к себе в комнату.

– Артём! – тормошил он уже спящего Никанорова, – Артём, лунная дорожка – это мост!

– Что?! – Артемий, наконец, продрал глаза и оторвал голову от подушки. – Что?

– Лунная дорожка, которая появляется на картине ровно на одни сутки в день полнолуния – это мост, – ответил Влад. – До скалы можно дойти только по этой дорожке и только в течение двадцати четырёх часов после полнолуния. Туман, который рассеивается над озером ровно на одни сутки – это тоже подсказка, – продолжал он. – Это – намёк на то, что до скалы можно добраться только в это время…

Из браслета Артёма выстрелил серебристый луч, и в комнате зажглась люстра. Артемий соскочил с кровати и метнулся к столу. Он схватил лунный календарь и впился в него глазами.

– Поздравляю! – мрачным голосом сказал, наконец, парень. – Полнолуние было в конце ханли, и мы его успешно проворонили. А следующее будет только двадцать третьего норали. В десять часов вечера, между прочим – добавил он. – Кстати, нам очень повезло: это как раз день самоподготовки.

Влад аж присвистнул:

– Получается, ночевать в Греале мы не будем. Ну и влетит же нам!

– А, – Артём махнул рукой, – где наша не пропадала!

– У нас на всё – только двадцать четыре часа, – возбуждённо расхаживая по комнате, задумчиво сказал Влад. – Как думаешь, Яшмовый кинжал спрятан где-то в скале? – спросил он.

Артемий пожал плечами:

– Сначала нужно добраться до скалы, – резонно ответил он, – а там посмотрим.

Наутро они рассказали о догадке Влада Алисе и Иде.

– Александр Савельев, Зимар Якх и Лария Бетта просто гениально всё продумали, – глубоко вздохнув, сказала Алиса. – Как ты догадался? – спросила она, поднимая глаза на Влада.

– Яблоко на голову упало! – со смехом ответил тот.

Они сидели за столом в трапезной, постепенно заполняющейся студентами, и без особого аппетита ели творожную запеканку, которая элементалям явно не удалась: её приторный вкус не могло исправить даже восхитительное вишнёвое варенье. В этот момент к друзьям подошла взволнованная Бьянка Ли, державшая в руках небольшой свиток пергамента:

– Вы тоже получили письма с просьбой явиться послезавтра в городской суд Йета в качестве свидетелей? – тихо спросила она Владислава и Алису.

– Нет! – хором ответили оба, но как раз в этот момент в раскрытое окно трапезной влетели две вороны. Птицы впорхнули в руки Алисы и Влада, те отвязали привязанные к их лапкам письма, после чего вороны тут же взвились под потолок и вылетели в окно.

– Вот и мы получили письма, – сказал Владислав, разворачивая пергамент. – Так, что они тут пишут: «… надлежит явиться шестого норали в одиннадцать часов в городской суд Йета в качестве свидетелей».

Влад, Алиса и Бьянка переглянулись.

Здание суда было заполнено до отказа. Кроме родственников погибших девушек, свидетелей и пиктографов с огромным количеством тускло блестевших зеркалами пиктогралей, там было ещё и несколько десятков зевак, явившихся в суд как на зрелище.

Владислав, Алиса и Бьянка, присев на обитые красным бархатом стулья, старались не смотреть на стоящую у всех на виду прочную железную клетку, в которую поместили Найю Лаот. Злобная, растрёпанная энерговампирша отчаянно пыталась выломать прутья клетки, что-то неразборчиво бормотала себе под нос и скрипела зубами.

Неподалёку от них, во втором ряду, Владислав заметил Сатона Бейля – он узнал приёмного отца «Рады», потому что несколько раз видел его с ней в Греале. Бейль, бледный, с перекошенным от отвращения лицом, с ужасом смотрел на существо, которое в течение трёх месяцев жило под одной крышей с его родной дочерью.

К счастью, Алису, Владислава и Бьянку не задерживали долго. Пожилой, высокий, болезненного вида орн, одетый в длинную золотистую тунику, украшенную по краю искусной серебряной вышивкой, и островерхую шляпу из золотой парчи, который, по всей видимости, и был судьёй, подробно расспросил их обо всём произошедшем, всё тщательно записал и попросил подписать показания. После этого свидетелей отпустили восвояси, и троица поспешила уйти: суд – не самое приятное зрелище.

Через две декады они узнали из менгиров о том, что Найю Лаот приговорили к смерти – надо сказать, что эта новость не особо их расстроила.

Началась экзаменационная лихорадка – одна алхимия чего стоила! Выйдя из кабинета Чернова с отметкой «бирюза», Влад испытал невероятное облегчение: можно забыть про котлы, пробирки и сложнейшие варева на целых три месяца!

На экзамене по ментальной защите Владиславу с первой попытки удалось поставить довольно прочную «зеркальную стену».

Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62