Доктор Крюк 2 (СИ) - Гросов Виктор

— Сколько? — спросил я, возвращая камень на стол. — Алмаз — это не жемчуг, это серьезно.

— Дайте минуту, — сказал управляющий, подхватывая лупу. — Это надо проверить. Если он такой, как я думаю…

Он замолчал, снова уткнулся в камень, а клерк побежал за какими-то инструментами.

Они копались еще минут десять — взвешивали, измеряли, шептались, как заговорщики. Наконец дон Мигель отложил лупу, вытер лоб платком и посмотрел на меня. Его голос дрожал от волнения.

— Капитан, — начал он, кашлянув, будто горло пересохло. — Это не просто алмаз. Это… жемчужина Карибов. Чистота исключительная, вес — больше десяти каратов. Такое раз в сто лет находят. За все ваши драгоценности — золото, жемчуг, рубины, сапфиры — я бы дал тысяч семьдесят дублонов. Но этот алмаз… он один стоит десятки тысяч. Сто, может, Сто пятьдесят, если найдем покупателя среди испанских грандов.

Я застыл, глядя на него. Сто тысяч дублонов. За один камень.

Глава 24

Солнце уже клонилось к закату, когда я шагал прочь от «Торгового Дома Блейка», а в кармане позвякивали десять тысяч дублонов, аккуратно разложенные по кошелям. Ветер с моря трепал рубаху, а я все еще ощущал на языке горьковатый привкус кофе, который подали мне в кабинете дона Мигеля. Этот седой ястреб с острым носом умел вести дела — не поспоришь. Я оставил ему «жемчужину Карибов», тот самый алмаз, что он чуть ли не облизывал, да еще горсть камней с Монито на реализацию, а остальное — чуть менее пятидесяти тысяч звонких монет — легло на счет в их конторе. Не то чтобы я им до конца доверял, но в Портобелло такие банки — как крепости, не грабанешь без пушек и пары сотен головорезов. А мне пока пушки нужны для другого.

Внутри у меня все кипело от какого-то странного чувства — то ли гордость, то ли тревога. Я ухмыльнулся, перехватил ремень с кошелями поудобнее и ускорил шаг. Надо было к «Золотой Лагуне» топать, проверить, как там мои голубки — Маргарет и Филипп — под охраной сидят.

Улицы Портобелло были шумными даже в ночь. Матросы орали у таверн, девки хихикали, подмигивая каждому, у кого в кармане звенело. Я шел, не глядя по сторонам, но все равно ловил обрывки разговоров — кто-то хвалился добычей, кто-то ругался из-за дурного рома. Порт жил своей жизнью, шумной и грязной, а я в этой каше был как рыба в воде.

В «Торговом Доме» все прошло гладко, даже слишком. У Дона Мигеля, когда я сказал, что алмаз и часть камней оставляю на продажу, аж глаза загорелись. Он сразу понял, что это не мелочь, а добыча, за которую испанские гранды выложат целое состояние. Я сидел в его кабинете, откинувшись на мягкий стул, и смотрел, как он перебирает мои сокровища. Золото звякало, жемчуг катался по столу, а он бормотал что-то про чистоту камней и редкость оправ. Я тогда только хмыкнул, скрестил руки и ждал, пока он закончит свои подсчеты.

— Так что, капитан, — начал он, отложив лупу и сложив руки на столе, — алмаз этот, «жемчужина Карибов», — штука редкая. Сто тысяч дублонов, а то и больше, если покупатель найдется. Остальное — золото, жемчуг, рубины с сапфирами — семьдесят тысяч. Часть на реализацию берем?

— Берете, — буркнул я, потирая подбородок. — Алмаз и камни, что покрасивее, продавайте. Остальное на счет кладите. Только десять тысяч мне сейчас выдайте, в монетах. На расходы.

Он кивнул, даже не моргнув, и щелкнул пальцами. Через минуту в кабинет влетел тот самый клерк в шелковом камзоле. Притащил сундучок с дублонами, отсчитал ровно десять тысяч — я глаз не спускал, проверял, чтоб не надули. Монеты звенели, с профилем какого-то испанского короля. Дон Мигель смотрел на меня с улыбкой, будто старого друга провожал.

— Рад с вами дело иметь, капитан Крюк, — сказал он, вставая и протягивая руку. — У нас в Портобелло таких, как вы, уважают. Приходите еще, если что добудете.

— Посмотрим, — хмыкнул я, пожимая его ладонь.

Он вежливо улыбнулся. Я подхватил кошели, закинул их на плечо и вышел. В зале было тихо, только шаги мои гулко отдавались от плитки. У выхода клерк поклонился так низко, что чуть перо из рук не выронил, а я только кивнул и шагнул на улицу. Ветер ударил в лицо, фонари у входа качались, отбрасывая тени на белые стены банка. Я вдохнул поглубже, чувствуя, как дублоны оттягивают ремень. Десять тысяч — не бог весть что, но на ром и порох хватит. А остальное пусть лежит, ждет своего часа.

Теперь вот шел к «Золотой Лагуне», а в голове крутились мысли о том, что дальше делать. «Принцесса Карибов» на верфи, команда гуляет, пленные под замком — вроде все под контролем. Но что-то внутри ныло, будто я упустил какую-то мелочь. Может, это из-за Маргарет и Филиппа? Эти двое — как занозы, сидят тихо, но в любой момент могут выкинуть что-нибудь эдакое. Или из-за ящика Дрейка, что я спрятал в колоколе? Карта к Эльдорадо, бумаги, тайны — все это жгло мне руки, но я пока не знал, как к ним подступиться. Ладно, разберусь. Сначала надо до гостиницы добраться, а там видно будет.

Улица свернула к пирсу и я увидел вывеску «Золотой Лагуны». Свет из окон лился на доски, внутри слышались голоса, кто-то ржал, кто-то стучал кружкой по столу. Я толкнул дверь и шагнул внутрь. Запах еды ударил в нос — жареная рыба, хлеб, ром, — а за стойкой стоял тот самый толстяк в засаленном фартуке, который утром спорил со Стивом. Он искоса глянул на меня, но ничего не сказал, только кивнул, будто ждал. Я махнул рукой и прошел к лестнице. Надо было своих пленников проведать, убедиться, что Морган с Стивом не напортачили. Нужно будет подумать сколько можно выкупа с них истребовать — не вечно же им со мной таскаться.

Наверху было тише, только скрипели половицы под ногами. Я постучал в дверь второй комнаты слева — ту, куда пленных засунули. За дверью послышались шаги, потом лязгнул засов, и мне открыл Морган. Генри ухмылялся, будто только что таверну обчистил, а за его спиной маячил хмурый Стив.

— Ну что, Крюк, — хмыкнул Морган, отступая в сторону, — живы твои пташки. Сидят, как мышки, даже не пищат.

— Это хорошо, — буркнул я, заходя внутрь. — А то я уж думал, вы их ромом напоили и в карты проиграли.

— Да ну, — хмыкнул Морган, ткнув пальцем в сторону угла. — Вон они, смотри сам.

Я глянул. Маргарет сидела на скамье, скрестив руки, и смотрела на меня, как на врага. Филипп стоял у стены, но с той же баронской спесью в глазах. Комната была крепкая, с толстыми стенами и решеткой на окне — сбежать не выйдет, разве что крылья отрастят. Я кивнул.

— Ладно, — сказал я, повернувшись к Моргану и Стиву. — Стерегите их, как договаривались. Я тут заночую, в соседней комнате. Если что — будите, не стесняйтесь.

— Сделаем, капитан, через час нас сменят на этом посту — позволил себе улыбку Стив.

— Спите чутко, ребята.

Морган хмыкнул, Стив буркнул что-то под нос, а я вышел, закрыв дверь за собой. В соседней комнате было тесно, но чисто — кровать, стол, стул, да лампа на подоконнике. Мое пристанище на период ремонта. Я скинул кошели с дублонами под кровать, повалился на матрас и уставился в потолок. День выдался длинный, а завтра, чую, будет не короче.

За стеной было тихо, только разок скрипнула половица — видать, Морган или Стив шевельнулся. Я доверял им. Морган — парень горячий, башковитый, но любит покрасоваться, а Стив — крепкий, как дубовая мачта, только ленится иногда думать дальше ужина. Вместе они пленных удержат, но если те что-то выкинут, мне потом расхлебывать. Ладно, утро покажет. Я закрыл глаза, и сон наконец накрыл меня — тяжелый, мутный, как море перед бурей. Снилось что-то странное: то ли я снова на «Грозе Морей» в 1657-м, лечу пиратов от лихорадки, то ли в 2025-м, на круизном лайнере, сижу в каюте с бокалом виски.

Проснулся я от резкого, настойчивого стука в дверь, будто кто-то молотком по штурвалу долбил. За окном едва брезжил рассвет, небо было серым, как рваный парус. Я сел на кровати, потер лицо руками, чувствуя, как щетина колет ладони, и буркнул: