Полубояринов 1 (СИ) - Сухов Александр Евгеньевич

— Ну всё-всё, разошелся конь буланый! — Рассмеялся комиссар третьего ранга. Немного успокоившись продолжил прерванный разговор: — Ты вот что мне лучше скажи, Антоха, нет ли какой «гнили» в этом парне, может, засланец от китайцев, скандинавов, или япошек с целью получения разведданных по нашим новейшим разработкам в области магии, ну или еще за каким-нибудь надом?

— Да ты параноик, мон шер. Будь парнишка хотя бы пятого, а лучше третьего или второго ранга, тогда его в чем-то и можно было бы заподозрить. Но только не мага, коего и одаренным-то можно назвать с великой натяжкой. Так что умерь свою шпиономанию, Веля. Чист Александр Николаевич и перед законом и в собственных помыслах. И насчет потери памяти не врет. У него действительно амнезия, скорее всего божественного происхождения, поскольку даже я своим нехилым ментальным даром не смог пробиться сквозь броню забвения, воздвигнутую в его голове.

— Если у вас паранойя, это еще не значит, что за вами не следят. — Схохмил Пухов.

Более необходимого времени у дверей кабинета я задерживаться не стал. Меня ни в чем не подозревают, и это самое главное. Пусть колют Колчина насчет «его покушения» на Золотова, чёрт, даже язык не поворачивается назвать это говно Коринфским. А что касательно меня, я в этом деле вне всяких подозрений — это даже штатный манталист Конторы подтвердил. Чародей, вне всяких сомнений, сильный, коль без всяких маго-технологических прибамбасов смог установить незавидный уровень моего магического дара. И это здорово, поскольку фактического бездаря добывать сакральные знания местного чародейского сообщества вряд ли пошлют.

Покинув здание жандармского управления, я направился на стоянку авто, где меня с нетерпением поджидал Петр. При этом негромко напевал припев разухабистой песенки, которая нынче льется из всех местных «утюгов»:

— Швабры-мабры,

Чухи-пухи,

Швили-мили,

Ча-ча-ча.

Вроде ересь полная, но заводит, аж в пляс потянуло. Но я все-таки удержался, негоже устраивать танцульки во дворе столь серьезного заведения.

— Ну как, Александр Николаевич, по какому поводу вызывали? Долго же вас не было. — Засыпал меня вопросами Васильев, после того, как наш автомобиль миновал КПП.

На что я с умным видом ответил:

— Секрет, Петя. Сказали не разглашать. Для, мой друг, тебя радостная весть… — я сделал драматическую паузу.

Водитель, нетерпеливо поерзав в кресле, всё-таки сдался и спросил:

— И какая же, Ваше Сиятельство?

— А вот какая. Завтра отправляемся в Павловское поместье. — Сказал я и с улыбкой добавил: — Тамошние девки, поди, исстрадались по твоему… короче, ждут-не дождутся бравого морпеха Васильева.

На что Петр тут же выдал с кислой миной на своей обманчиво добродушной крестьянской физиономии:

— Вообще-то, насчет баб и здесь раздолье. Лично я, хотя бы, еще недельку в столице побыл.

Вот оно тлетворное влияние метрополии. Кто вкусил, того за уши не оттянуть. Прям магнит какой-то. Не нравится ему, видите ли, в деревне.

— Не, парень, велено покинуть столицу не позднее завтрашнего дня. Так что сегодня гуляешь, но без излишеств. Завтра со сранья и отправимся.

— А сейчас куда, Ваша Милость?

— А давай-ка сгоняем на Кузнецкий мост. Там, насколько мне известно, лучшие в стране магазины и лавки, торгующие артефактами. Есть у меня одно незавершенное дельце.

Широкие двустворчатые двери под вывеской: «МАГАЗИН ВСЯЧЕСКИХ ДИКОВИНОК», а чуть ниже по центру менее жирным шрифтом «ЕВГРАФОВ И СЫНОВЬЯ» распахнулись перед нами в автоматическом режиме, лишь стоило к ним приблизится. Внутри нас с Василевым поприветствовал услужливый продавец примерно моего возраста с манерами матерого лакея:

— Добрый день-с, господа! Что вам угодно? В нашем магазине самый лучший в столице выбор артефактов-с и всего прочего-с. Желаете…

— Не желаем! — Пришлось в резкой форме оборвать велеречивого служащего. Такому только дай, мигом засрёт башку всякой ненужной информацией.

— А чего же вы в таком случае хотите? — Спросил озадаченный торгаш, не привык, по всей видимости, получать отлуп от потенциальных клиентов.

— Послушай, любезнейший, мне бы поговорить с кем-то из здешних артефакторов. Наверняка ведь у вас имеется оценщик с соответствующим даром.

— Вы собираетесь предложить что-то на продажу? — Просветлел лицом молодой человек.

— Для начала, оценить. А там посмотрим.

— Но оценка, услуга оплачиваемая, чтоб вы знали-с.

— Сколько? — Спросил я.

— Не могу-с, знать-с. Если желаете, я позову соответствующего специалиста.

— Зови.

— Матвеич! — Заблажил пронзительным голосом продавец. — Константин Матвеич, тут по вашу душу клиент пожаловал!

— Чего орешь, Ивашка⁈ Сколько раз говорено, не глухой я, а тебе хоть кол на твоей набриолиненной башке теши!

Из двери подсобного помещения сначала высунулась хмурая густо заросшая волосами физиономия мужика лет пятидесяти с хвостиком. Неухоженная шевелюра с посеребренными висками взлохмачена. Глаза небольшие темные посажены близко, вкупе со специфическим носом делают их обладателя похожим на орангутанга. Вскоре в комнате появился и сам Матвеич. Здоровенный такой мужик росту под два метра с могучими ручищами и толстенными ногами, грудь, что пивная бочка.

— Константин Матвеич, к вам клиент. — Продавец указал взглядом на нашу парочку.

Подойдя к торговой стойке, мастер безошибочно определил во мне «клиента», по кольцу на пальце.

— Чего изволите, Ваша Милость? — обратился ко мне нейтрально, поскольку мой аристократический статус был ему неизвестен.

— Граф Коринфский-Полубояринов, уважаемый Константин Матвеевич. Видите ли, дело в том, что по наследству мне досталась одна интересная вещица. — После этих слов я выложил перед ним амулет, с шеи покойного некроманта. — Хотелось бы получить полный перечень свойств этой штуковины и хотя бы приблизительную её стоимость. — На самом деле продавать артефакт я не собираюсь, но узнать, сколько денег я за него смогу выручить, будет не лишним.

— Четвертной, Ваше Сиятельство, и я готов провести полное обследование этой, как вы изволили выразиться, штуковины.

— Не вопрос. Начинайте. — С этими словами я извлек из кошелька затребованную за работу двадцатипятирублевую бумажку и положил рядом с амулетом.

— В таком случае, с вашего позволения я ненадолго отлучусь в свою мастерскую. Не волнуйтесь, господин граф, ничего плохого с артефактом не случится.

Пока мастер-артефактор разбирался с кулоном я бегло осмотрел лежащие на полках за пуленепробиваемым стеклом «всяческие диковинки».

Чего тут только не было. Оружие, по большей части ближнего боя, но имелись луки, арбалеты, духовые трубки и даже бумеранг. Огнестрел полностью отсутствовал, поскольку «Тута вам Ваше Сиятельство, не какая-нибудь оружейная лавка, тута, чудеса и диковинки» — именно в таком пренебрежительном ключе выразился о торговцах огнестрельным оружием продавец магазина.

Латы, кольчуги, шлемы также были здесь представлены в приличном ассортименте. Ну и всякой бижутерии хватало. Разумеется, вещички не простые, зачарованные каждая специальным образом. Большинство артефактов, судя по надписям на табличках, были найдены на том или ином осколке или вовсе в другом полноценном мире.

Поскольку приобретать ничего не собираюсь, особого интереса к выставленному товару я не проявил и вопросами продавца не утомлял. Насколько мне известно, в моем поместье под Павловым имеются и арсенал и сокровищница со всякими редкостями. Не исключено, что там есть что-то покруче выставленного на продажу в этом магазине. Так что, для начала неплохо бы изучить, обладателем чего я на данный момент являюсь.

За осмотром витрин время пролетело быстро. Спустя минут сорок, и Константин Матвеевич вышел в торговый зал.

— Ну все, милсдарь, посмотрел я ваш амулетик. Тут всё прописано. — Расплылся в широкой добродушной улыбке артефактор и протянул мне лист бумаги, с текстом, заверенным его подписью и личной печатью мастера.