— Давай салон добьём, — предложила девчонка. — Тут быстро.
Мы нашли мелочь, бросили десятку в приёмник, пылесос загудел, будто турбина. Я водил шлангом, Аня помогала. Прошлись по сиденьям, по полу, по багажнику. Пыль и крошки уходили, даже воздух в салоне будто стал чище.
Мы закончили с пылесосом, я хлопнул дверцей и сделал шаг назад, глядя на Матиз. Машина реально преобразилась: блестела, как будто с конвейера вчера сошла, внутри чисто, никакой пыли.
Аня сделала глоток какао и улыбнулась:
— Знаю одно замечательное место. Там и сфотографируем.
Я вскинул бровь.
— А что, здесь нельзя?
— Можно, — кивнула она. — Только кто будет смотреть на такие фото? На фоне мойки, с пеной под ногами и чужими машинами рядом… объявление будет меньше привлекать внимание.
Я фыркнул, пожав плечами.
— Какая хрен разница, Ань? Мы же машину продаём, а не пейзаж вокруг неё.
— Вот смотри, — она достала телефон, открыла «Авито» и в пару касаний вывела на экран десятки объявлений. — Только в Краснознаменске уже несколько десятков Матизов продают. Видишь?
Я наклонился ближе. На экране действительно была целая куча машин, именно Матизов.
— Смотри. В одном только Краснознаменске десятки Матизов. И почти все сфотканы так же — во дворах, на сером фоне, на колдобинах. Чтобы выделиться, нужна картинка. Тогда и откроют именно твоё объявление.
Я покачал головой, но спорить не стал.
— Ладно, уговорила. Показывай, где это твоё место.
Мы выехали с мойки, и Аня, прихлёбывая какао из стаканчика, показывала мне, куда ехать.
— Там фон зелёный, роща, солнце падает как надо, — объясняла она.
Мы доехали минут за десять. Узкая дорога вывела к рощице с тонкими берёзами.
Аня выскочила первой, огляделась.
— Так, Вова, давай сюда загоняй. Чуть правее… ещё… стоп! Отлично. Вот здесь свет падает ровно.
Я не сопротивлялся. Пусть баба поруководит, есть вещи, где они шарят лучше. Фотографии и красота — это однозначно их направление.
Аня достала телефон, присела, потом поднялась на цыпочки, фотографируя. Она отходила назад, наклонялась сбоку. Щёлкала один ракурс за другим. Я наблюдал, как она работает, и невольно усмехнулся — будто фотограф со стажем.
Потом она переключила камеру в режим видео и пошла по кругу, медленно снимая весь автомобиль.
— Вот так, — прокомментировала она. — Теперь любой сможет посмотреть машину заранее. Тоже в объявление видос зальём.
— Неплохо… — буркнул я.
Реально любой интересующийся мог зайти в объявление и сделать осмотр… увеличить картинку — и каждую царапинку видно, каждый скол.
— Ну вот и всё, — сказала Аня, закончив с видео и фотками. — Теперь объявление создадим и опубликуем. Выставим на продажу. У тебя «Авито» есть?
— Нет, — признался я.
— Ну тогда с моего — не проблема.
— Давай, — согласился я.
Мы вернулись в машину, уселись. Аня быстро открыла приложение, нажала «Создать объявление», выбрала категорию «Автомобили».
— Фотки загружаем, — бормотала она, пальцы бегали по экрану. — Теперь марка, модель… Давай, диктуй по ПТС.
Я достал документы.
— Так, Матиз, двухтысячного года, двигатель — литр, цвет — серебристый. Пробег… сто сорок две тысячи.
Аня печатала быстро, без пауз.
— Всё отлично, — прошептала она, подняв глаза. — Теперь нам нужно описание. Что писать?
— Ну напиши «продаю Матиз», — отмахнулся я.
Аня покачала головой.
— Нет, Вова. Так никто не купит. С фотографиями ты уже зацепил, а теперь надо, чтобы человек зашёл и прочитал подробности. Тут нужна максимально подробная информация — и про состояние, и про плюсы…
Я вздохнул, опустил документы на колени.
— Ну и что писать? Что он едет и тормозит?
— Сейчас придумаем текст, — сказала Аня уверенно. — Только давай вместе, а не «продаю Матиз».
— Ладно, — сказал я, откинувшись на сиденье. — Пиши так: «Отдаю надёжного коня в надёжные руки».
Аня усмехнулась, пальцы зависли над клавиатурой.
— Может, ещё что-нибудь добавим? Типа «в идеальном состоянии», «бережная эксплуатация»? Так чаще пишут.
— Не надо, — отрезал я. — Кому машина по-настоящему нужна, тот заберёт. Без этих сказок.
— Хорошо, — она кивнула и дописала строчку. — А цену какую будем ставить?
— А что по рынку?
Аня ткнула пару раз по экрану, пролистала вниз. Матизов было действительно много — на любой вкус: от ржавых корыт до глянцевых, как будто только с завода. Цены прыгали, но чаще всего держались в районе трёхсот тысяч.
— Ставь среднюю, триста, — сказал я.
— А скидку будем делать? У тебя же битый он… — осторожно заметила Аня.
— Такую инфу распространять не надо, — отрезал я. — Кому интересно, посмотрят на месте. Договоримся, поторгуемся, как положено.
Аня закатила глаза, улыбнулась.
— Ладно. Тогда напишу «торг у капота».
— Во, правильно, — кивнул я.
Она быстро добила текст, поставила цену и нажала кнопку. На экране высветилось: «Объявление размещено. После модерации будет опубликовано».
— Всё, готово… не хочешь подтолкнуть, заплатить за рекламу? Тогда твой Матиз вылезет в топ, быстрее купят.
Я усмехнулся и покачал головой.
— Нет. Кому надо — тот и так найдёт. Умный покупатель рекламе не верит, он глазами смотрит.
От автора:
Мир, где есть интернет, смартфоны и президент
— Академия для финансовой элиты
— Свежий юмор, Охотники S-ранга, интриги Гильдий
— Зверь «Карлайн» возродился
https://author.today/reader/497445/4679955
Глава 26
Едва мы допили своё какао, телефон в руках у Ани дрогнул. Экран загорелся входящим вызовом.
— О, — сказала она, округлив глаза. — Похоже, уже по объявлению звонят. На мой номер-то «Авито» оформлено.
Она ткнула на зелёную кнопку. — Алло.
Из динамика раздался мужской голос, сухой, деловой: — Здравствуйте, Матиз продаёте?
Аня сразу протянула телефон мне. — На, твой клиент.
Я взял трубку, устроился поудобнее. — Продаю, — ответил я.
Голос на том конце без предисловий начал гнуть своё: — Не бита, не крашена? Ремень ГРМ давно меняли? По кузову ржавая или нет? Салон в порядке?
Я приподнял бровь. Ни фига себе: спрашивают за подержанную тачку так, как будто новую хотят. За триста тысяч хотят услышать про заводское состояние.
— Слушай, — ответил я спокойно. — Ну аппарат, конечно, не свежий. Возраст — есть возраст. Но для своих лет сойдёт. Хочешь — приезжай, сам глянь. Или я подъеду, пока за рулём. Всё равно лучше своими глазами смотреть, чем языком щёлкать.
На том конце повисла пауза, потом короткий писк — и тишина.
— Алло, — сказал я в трубку.
Ноль реакции. Связь оборвалась. Я посмотрел на экран телефона, где уже светилось «Вызов завершён».
— Слился, похоже, — сказал я, отложив телефон и посмотрев на Аню.
Аня улыбнулась краешком губ. — Ну конечно, Вов. Ты так говоришь, что никто у тебя эту машину покупать не захочет.
Я вскинул бровь, поймав взгляд Ани. — А как надо? По ушам ездить? Я так не умею и не хочу. Всё равно приедут — своими глазами увидят, в каком она состоянии. Тут лапшу не повесишь.
— Ну… тоже правильно. Просто обычно все отвечают одно и то же: «не битая, не крашеная». Автоматически, — заметила она.
— Да ну, у меня память, Ань, как у рыбки. Скажу что-нибудь, а потом забуду, и покупатель вспомнит. И будет неудобно перед людьми, — пояснил я. — У каждого товара есть свой покупатель.
Аня откинулась на сиденье, покачала головой. — Ладно. Только цена у тебя всё равно завышена для такого состояния.
— Ошибаешься, я как раз поставил так, чтобы торг был. Согласись, Ань: одно дело — выставил за триста, а потом отдал за двести. Человеку приятно, будто выгоду взял, — я подмигнул. — А другое — когда сразу поставить двести и сидеть ждать, пока тебя ещё ниже по цене начнут давить.
