Вольные стрелки (СИ) - Макеев Максим Сергеевич

Нашу делегацию из четырех человек заметили в лагере, и трое военных во главе с меченосцем выдвинулись в нашу сторону. Встреча произошла на мостике через ручей. Практически, встреча на Эльбе, надо будет так ручей назвать.

- Здравствуйте, люди добрый. Куда путь держите, от чего идете? - я постарался максимально приветливо начать разговор.

- Не ваше дело! - разговор сразу не задался, военный с мечом нас практически послал.

- Так, что значит не наше дело? Это наша земля! - не нравится мне такие переговоры, надо бы его на место поставить.

- Была ваша - стала наша, - вояка взялся за рукоять меча, и с вызовом посмотрел на меня.

Кукша тоже положил руку на эфес, дед напрягся. Я понял руку - с крепости Веселина по заранее оговоренному плану выстрелила в основание моста за стоящими военными. Те отреагировали нервно - схватились за оружие и стали затравленно озираться.

- Земля эта наша, у нас по этому поводу договор с Новгородом есть, - попробуем перевести договор в дипломатическое русло, - вы здесь чужие. Поэтому или мы с вами договоримся, или ищите себе другое место.

Вояка с мечом расправил плечи, с пафосом произнес:

- Нам теперь Новгород не указ, Гостомысла нет, мы теперь сами по себе.

- Вот те раз! А куда он делся?! - я уже вроде как привык к тому, кто руководит нашими соседями, а тут такие новости. Революция у них, что ли?

- Умер Гостомысл, как мор... - начал было говорить молодой воин по правую руку от их главного, но тот его оборвал.

- Мы теперь здесь сели, наша то земля. Не нравится - вояка усмехнулся, - прогони.

- И прогоним! Мы... - Юрка тоже вступил в разговор, но его оборвал я.

- Так, не знаю, что вы там себе думаете, но свою землю мы защитим. У вас есть неделя, семь дней, подумать, да в порядок себя привести. Вас поход вымотал, а мы не звери. Потом или по Законам нашим живите, или проваливайте. Но если нарушите наши Законы - будете наказаны. Я все сказал.

- У вас свои законы - у нас свои. А наказать, - опять недобро усмехнулся военный, - наказывайте, если сможете.

Делегация повернулась, и направилась в лагерь, где суетились пришлые, военный оставил часового у мостика со "своей" стороны заводи. Мы тоже развернулись, и пошли назад.

- Неделя - не много ли? Как бы не набедокурили... - дед осмысливал разговор, - А то если по лесам шастать начнут, да грабить и разорять нас - не справимся. Даже если переловим - охранять кто будет?

- Да и сам понимаю, что много, - я вздохнул, помогая закрепить засов на воротах, - но сам посмотри - у них там народ реально поляжет, если не отдохнут. А так может присмотрятся, да и дальше переговоры продолжим. Пока границы в лесу мы не определили - законы все равно только в нашей крепости действуют. Ну, разве что про лосей, да про грабежи и насилие - тут я готов их везде куда дотянусь, карать, по всей строгости Уголовного кодекса.

- Как теперь быть? - Кукша тоже "переваривал" непривычную ситуацию.

- Пока будем наблюдать, а там посмотрим. Посты усилить, теперь два человека днем, два ночью.

- Надо по Уставу каждые шесть часов менять, по два человека, восемь на день, раз в два-три дня дежурить каждый будет, - прикинул Кукша.

- Нормально, дозорным главное сигнал подать, а не атаку отбить, если эти, - я махнул в сторону, - вдруг на стену полезут. Зачем-нибудь...

- Надо что-то громкое, сигнал давать, - дед опять дал дельную мысль.

- Колокол выльем, Кукша! Определи, кто у нас в первую смену будет, подбирай так, чтобы один взрослый и один мелкий был. Пусть книги записные возьмут, да ко мне, на инструктаж. Надо бы узнать побольше об этих пришлых...

Три дня нам дали примерную картину нашего положения. У нас под стенами поселился то ли притон, то ли бомжатник, то ли лагерь беженцев. Хотя, скорее все-таки второе. Пришлые мужики, понукаемые вояками, начали разбредаться по окрестностям, и тащить себе в лагерь все, что не приколочено. На второй день мы опознали в досках, из которых они мастерили свои хибары, нашу промывочную машину с болота, и все сараи, которые мы там организовали. Вышли опять на переговоры - и опять были посланы. Мол, если твое имущество, что ж ты его не охраняешь? А раз не охраняешь - значит, не твое вовсе, а первого, кто его нашел. Я еще раз пригрозил, что воровство у нас карается, на что был послан вторично. На утро нашли разобранным мост через ручей. Проинструктировал дежурных, что если кто вдруг сунется к лодкам - стрелять на поражение. Ночью проснулись от дикого крика - таки нашелся смелый, полез на лодки. Дежурил Кукша, он его и приголубил из винтовки. Грабители подошли в составе группы из пяти человек, одному из них он и прострелил в ногу еще на подходе к нашим плавсредствам. Остальные рисковать не стали, ушли, захватив с собой раненного.

А дальше началось еще хуже. Пришлые выламывали и вырубали парой топоров лес на месте стоянки, загадили все, что можно и нельзя, разукомплектовали сено, которое мы для лосей оставили на поляне в лесу. Теперь к людям на стене добавился еще и парный патруль днем, который на лыжах пытался сдержать устремления пришлых разграбить окрестности. Несколько раз были стычки - в патруль ходили пацаны и мужики, включая меня. В стычках никого не убили, так, отпугивали выстрелами. Все они проходили по одному и тому же сценарию. Мы шли, например, на разработки соли, там была наша пара сараев, заставали там с десяток человек, которые уже вытаскивали из строения лотки для выпаривания, разбирали на лесоматериалы сарайчики. Четыре-пять выстрелов в землю в быстром темпе приводили нападавших в чувство, ими обычно командовал один военный, он и уводил людей. Мы пытались забрать то, что не украли пришлые, и тащили в крепость. Помимо прочего, кто-то пытался проникнуть в крепость, об этом узнали по окровавленным тряпкам, оставшимся на колючей проволоке. Мы закукливались, сосредоточившись на обороне крепости.

Так прошло шесть дней. Я собрал совещание:

- Граждане! Пришло время подвести итоги. Что у нас по численности пришедших? Половозрастной состав? Кто руководит? - задача подсчета входила в обязанности наблюдателей на стене.

- По тому, что мы видели, там сорок-пятьдесят семей. Всего народу двести-двести пятьдесят человек. Точнее не подсчитаем. В основном - мужики, взрослые дети, старше десяти на вид, баб меньше, стариков, маленьких детей, совсем мало, или они в землянках своих сидят и не высовываются, - Зоряна сводила итоги всех наблюдений, поэтому сейчас докладывала, - военных шесть человек. С семьями трое, двое помоложе, у самого главного по нашим наблюдениям семьи нет тоже. Лошадей у них штук десять, коров пяток, овец два десятка.

- По ущербу, который они нанесли?

- Ничего, что было снаружи крепости, у нас читай не осталось, - констатировал дед, - даже соль выгребли из кормушки лосинной, и сено. Да еще и на поля наши засматриваются. Свои хотят вдоль Перунова поля делать.

Я выгнул бровь.

- Размечали пару раз, выжигать будут, - дед поделился наблюдениями, - мы так тоже раньше размечали.

- Понятно. С кем-нибудь поговорить удалось?

- Нет, никто кроме воинов с нами не разговаривает. Если кто пытается заговорить - дружинники сразу пресекают, а сами больше лаются, - Юрка вступил в разговор.

- Кстати, они мужиков своих не вооружают? Только шесть с оружием ходят?

- Да, у мужиков только колья да топоры, но и тех только три. Там из воинов самый опасный с луком - ловко он с ним управляется, - Кукша прояснил ситуацию с мобилизационным резервом пришлых.

- Народ, как думаете, уйдут они? - я постучал костяшками пальцев по столу.

- Нет, не уйдут. Иначе бы силы не стали тратить на землянки, навесами бы обошлись, - дед ответил за всех.

- А почему они крепость нашу не испугались? - Юрка впервые за больше чем год не чувствовал себя в безопасности.

- Думают, скорее всего, что мы или варяжская стоянка, или для торговли место, - прояснил дед вопрос, который мучил и меня, - сам посуди. Полей тут немного, для крепости такого размера, значит, торговля тут есть, иначе, как они думают, нам не прокормиться. А торговля - или вроде Ладоги крепость, или варяжская стоянка, или мурманская. Они такие делают иногда, для зимовки. Пришлые же видят, что нас немного, тоже посчитать успели, по головам, еще в первую встречу, думают, мы тут зимовье охраняем. Опять же лодки наши они видели, значит, мы по весне уйдем. Они так считают.