Г.Р.О.М. 4 (СИ) - Киров Никита

— Да не вопрос, — бодро ответил он. — Все только за. Я вот даже, знаешь, Матвеич, тебя сижу жду, чтобы ничего не испортить, хотя звонками клиенты одолели. Паникуют, а я успокаиваю.

— И правильно делаешь. План уже есть как отбиться, но придётся поднапрячься. Я чего к тебе пришёл — дай кабинетик свой, пообщаемся с одним типом.

— Здесь? — Чернов удивился.

— А он не брезгливый, здесь посидит.

Я поднялся и легонько пнул стоящий в углу деревянный стул, жутко неудобный из-за наклона сидушки и спинки, на котором никто и никогда не сидел добровольно. Директор удивился, но ничего не сказал, а я обрисовывал ему про стрелку и остальное, рассказал то, что ему нужно было знать.

Даже вооружённый ружьями ЧОП — серьёзная сила, особенно учитывая, сколько там ментов и парней, прошедших горячие точки. Могут и кулаками таких люлей вставить, что никто не забудет.

Конечно, между собой такие люди уживались не очень хорошо, потому что повидавшие всякого молодые пацаны-чеченцы ментов не уважали совсем, а те порой были с гонором и пытались подмять под себя молодёжь. Порой были конфликты, но решал их сам Чернов. После расширения он включился в работу с новыми силами и хорошо научился находить общий язык с теми и другими, хотя поначалу менты бывшего следака не слушались.

Но сейчас лучше, да и держались все за эти места, ведь платили хорошо. Да и мужики будто чувствовали, что дальше грядёт очередной кризис…

Обычно все дела по переделу собственности делаются в Москве, где сидят все директора и основные акционеры. В других регионах у Александрова наверняка уже увели всё, что можно, на местах все предприятия или переписали, или разграбили.

Но вот здесь без нашего согласия у них ничего не получится сделать. Точки под охраной, а все важные бумаги у Дениса или запрятаны по разным ячейкам в разных банках. Конечно, что-то уволокли, но основные счета наверняка недоступны заговорщикам, швейцарские банки так просто бабло не отдадут. Поэтому вовремя смотавшийся Денис, можно сказать, едва ушёл живым. Из него бы выдавили всё, или взяли бы в заложники, чтобы его отец сам отдал им свои богатства…

Короче, мы на месте и готовы биться. Денчик позвонил этому Мельникову, и через полчаса этот столичный делец, прилетевший в Бекетовск утром, явился к нам лично. Даже машину успел себе купить в салоне, Крузак, правда, не такой новый как у меня.

Любит комфорт, поэтому для переговоров я специально подобрал такое место, чтобы ему было неуютно. А чем больше его отвлекает всякая мелочь, тем сложнее ему будет хитрить. А уж чтобы сделать человеку неуютно — в этом я спец.

Мельников старался выглядеть, будто он здесь хозяин. Ему уже примерно седьмой десяток. Сухощавый, но плечи и спина ровные. Лицо покрыто мелкими морщинами, серые глаза — живые и цепкие, всё подмечают.

Это бизнесмен 90-х, он будто всегда жил в эти времена — беспощадный, циничный и крайне хитрый, как раз в духе времени. Пока ещё неизвестно, это он организовал покушение или просто хочет успеть откусить кусок получше, но это явно не друг, который хочет помочь. Среди дельцов такого уровня дружбы не бывает, все так и норовят друг друга обмануть, а то и заказать киллеров.

На Мельникове тёмно-синий костюм в тонкую полоску и бордовый галстук с узором. На левой руке — массивные швейцарские котлы с коричневым кожаным ремешком, на пальце — тяжёлый перстень с чёрным камнем.

Выглядит богато, но без излишней понтовой роскоши, какая бывает у новых русских. Этот на деньгах сидит давно и умеет делать так, чтобы их становилось больше. Прибыл лично, значит, считает это важным.

— Денис, мой дорогой, — проговорил он, криво улыбаясь, но взгляд оставался холодным. — Я же так хотел встретиться, а ты уехал. Такое случилось, надо было оставаться. Казалось бы, вся эта бандитская эпоха позади, а тут — взрыв! Неслыханно.

Я даже не хмыкнул, хотя на столе лежала газета месячной давности, и на главной странице заголовок кричал о заказном убийстве мэра Нефтеюганска, убитого в день рождения известного олигарха. Стреляют и взрывают ещё как, эпоха ни фига не кончилась.

— А вы, должно быть, директор Чернов? — Мельников посмотрел на меня с недоумением.

— Директор по развитию бизнеса Коршунов, — представился я, старательно меняя свой голос, чтобы звучал слабее. — Мы с Денчиком… с господином Александровым то есть, работаем по контрактам охраны. Вы садитесь… э-э…

— Геннадий Борисович, — подсказал Денис.

Я прекрасно помнил его ФИО и даже обратился к Иванову с просьбой подсобить чем-нибудь и разузнать, кто это такой. Чем больше знаем, тем лучше. Но сейчас хотел сыграть неуверенного в себе пацана двадцати трёх лет, кем Мельников может меня считать.

Играл и смотрел на его реакцию — поверит или нет?

— Он старый друг отца, — продолжал Хирург, тоже неплохо притворяясь, что совершенно разбит. — Я тебе говорил.

Ему и правда хреново, но в руках он себя держит лучше, чем показывает. Взгляд твёрдый, как у снайпера.

— Да, и старый компаньон, — Мельников сел и поморщился, потому что стул под ним скрипел и шатался. — Столько пережили с твоим отцом.

Стул это такой, что у меня через три минуты посиделок на нём болела спина. Но Чернов эту мебель не выбрасывал. Бывший прокурорский следак прекрасно знал, как могут быть полезны такие стулья при допросах, вот и держал такой в кабинете. Профессиональная деформация, что поделать.

— Я обещал ему решать такие проблемы, — продолжил Мельников. — Опыт имеется, ребятки. Так что зря ты улетел в такую даль, Денис, пришлось всё бросать, заказывать самолёт и лететь сюда. Но что не сделаешь ради обещания? В нашем деле держать слово, то есть, как говорится, отвечать за базар — важнее всего.

Как ты поёшь. Чем больше он говорил, тем меньше я ему верил. Но пока он говорит сам, надо пользоваться. Что-то заподозрит — подключит свою службу безопасности, а те начнут копать изо всех сил, и наверняка ещё раз проверят историю с Веселовским.

Нет, такое не допущу. Надо пользоваться моментом.

— Честно говоря, — я сглотнул. — Хорошо, что вы прилетели, Борис Геннадьевич… Геннадий Борисович.

Купился или нет? Взгляд внимательный, изучает меня, в нём читается раздражение от меня и брезгливость от вида помещения.

Про меня он в теории знать может, если Веселовский отчитывался на самый верх, но я сомневался, что консультант по безопасности с огромными полномочиями утруждал себя этим, да и вряд ли глава банка снизойдёт читать их лично. Тем более Веселок работал в дочерней фирме, в филиале, а не в головном офисе.

С другой стороны, до Мельникова могла дойти информация, что Веселовский наехал на местный ЧОП со связями в ФСБ, и из-за этого огрёб. Местные бандиты так и думали.

Наверняка банк проводил расследование, что случилось с посланником банка, но тут хвосты тянулись не к нам, а в другую сторону — разборки с кавказцами, китайцами и ФСБ.

Да и учитывая факт, что Веселовский оказался заядлым лудоманом, с ним могло быть что угодно. Но Мельников здесь не для этого, это не его уровень. Он прибыл лично, чтобы вытащить всё из Дениса, пока другие пытаются делить между собой крохи от владений Александрова, а потом избавиться от парня, как от ненужной вещи.

Я продолжал:

— Я как услышал, что приедете, подумал, что только человек вашего уровня решить все проблемы сможет. И Денис подтвердил. Он даже обрадовался, когда вы позвонили.

Вот такие дельцы лесть любят, хотя, казалось бы, должны анализировать, кто и с какой целью им льстит, и обзавестись бронёй. Но натура у них такая, что только похвали, как человек сразу расплывается в улыбке. Вот и сейчас. Он начал клевать.

— Не наш это уровень, — продолжал я подсекать его, раз он заглотнул крючок. — Как могли держались, но когда Илью Олеговича чуть не убили, тут все местные ваще озверели.

— Кто? — недовольно спросил Мельников.

— Да воры в законе, — я помотал головой. — Уже не в первый раз лезут. Они тогда на нас наезжали, хотели схему провернуть с фальшивыми приисками, но к нам приехал Владимир Семёнович… как его фамилия? — я снова притворился, что забыл.