Инженер и дела (СИ) - Патман Анатолий

— Слушай, Витёк, тут дело есть. Одного козла слегка попугать надо. Дело верное, ничего страшного. Встретим после работы — он всегда один ходит, попросим пройти с нами, а потом потрясём, так сказать, чтобы расплатился за обиды. И денег у него много.

— Э, Нат, ты что-то темнишь. Это же его похищать придётся. А как мы у него деньги заберём? И кто это такой? Сразу говори!

— Да есть тут один инженеришка и музыкант. Это он Жору в Калинине на нары засадил. Сам знаешь, и отомстить надо.

— Э, Нат, денег-то у него, может, и много, но он их с собой не носит. Его же сразу и милиция, и комитетчики будут искать. Может, уже и пасут? Не, я на такое не согласен.

— Не, Витёк, дело верное. И сведения имею, что не пасут. Кому он нужен? А деньги нам другие дадут. Нам его только попугать надо. Даже похищать не будем. Я уже договорился с Лёхой и Михой. И они участвовать будут. Чтобы надёжнее было.

— Ну, если с Михой, то другое дело. Вместе с ним можно!

Оказалось, и дома Инга созрела для разговора. И это меня сильно порадовало. Значит, я для неё уже что-то значу!

— Слава, ты извини меня, пожалуйста. Я слегка расстроилась, но не из-за того, что, как мне сообщили подруги, милиция арестовала Вадима. — Видя моё спокойствие, она всё-таки слегка нахмурилась, но продолжила. — Ты, получается, уже всё знаешь? Нет, мне до него дела нет. Только там, оказывается, арестовали и некоторых друзей и знакомых папы и мамы, и они переживают, что могут подозревать и их. И мы все переживаем! Но они же теперь ни к чему не причастны!

Не знаю, что хотело следствие, но, оказалось, что днём тесть с тёщей были вызваны в Фрунзенский РОВД, и там с них были взяты свидетельские показания. И, к счастью, пока их не арестовали, и, скорее, уже и не арестуют. Инга, так и Ирма с Инессой были рады, что всё обошлось. Похоже, родители уже успокоили своих дочерей.

Я и сам порадовался. Мне не хотелось очередного охлаждения отношений в своей семье. Но сейчас и Инга их не желала.

Хорошо, что тесть с тёщей вовремя отошли от прежних дел и приятелей. Точнее, их милиция и КГБ отослали. К счастью, они и сами оказались понятливыми, точнее, сумели испугаться достаточно, что после понижения в должностях уже никуда не лезли. Понятно, что у них и прежних возможностей не имелось. Думаю, что на Анну Васильевну, так и Игоря Оттовича ещё сильно повлиял августовский скандал со мной в ресторане гостиницы «Москва». Ведь в итоге, после неуклюжей попытки тёщи унизить меня, пострадали её же друзья. И сама еле вывернулась. И никто её не поддержал, так она же в глазах прежних, ага, «друзей», осталась виноватой. Вообще, таких друзей лучше видать в гробу! Ну, кое-кого и за «решёткой»! А Анна Васильевна женщина умная, вот и отошла от них, и, к счастью, вовремя. Да, разных важных связей у неё и, прежде всего, Игоря Оттовича, конечно, полно, но они там уже не имеют прежнего веса. Зато они сильно выигрывают как мои тёща и тесть и родители талантливых дочерей. Да после недавней записи Анна Васильевна и сама почти как звезда советской эстрады!

Я поспешил успокоить свою жену:

— Я тоже переживаю, Инга. Но узнал об этом только что. Мы тут с Самсоном по пути домой встретились и слегка переговорили. Как раз хотел тебе всё рассказать. — И точно хотел. Тут уже таиться не приходилось и не следовало. — Он, конечно, мало что знает, но сказал, что насчёт Игоря Оттовича и Анны Васильевны, вроде, ничего такого у них не имеется. А вот Вадим и его родители, оказывается, картины в музеях воровали. Подменяли их на копии, а оригиналы себе забирали, а то и другим продавали. Там целая шайка оказалась. И, Инга, милая, я тебе верю. Надеюсь, что у нас и далее всё хорошо будет? Знаешь, в последнее время я был так счастлив!

Тут Инга облегчённо выдохнула и прижалась ко мне:

— Конечно, Слава! Всё, ничего не думай, я полностью твоя! Ты и так мой муж! А теперь и сильно нравишься. И, вообще, всё, можешь не сомневаться, я точно полюбила тебя! Теперь уже никуда от тебя не денусь. Всю жизнь терпеть будешь! А насчёт Вадима ничего не думай. Для меня он никто. Раз вор, то пусть посидит. Лишь бы папу и маму не тронули. Раз Самсон так сказал, может, всё обойдётся?

— Я, Инга, пока ничего не знаю, но Самсон точно так сказал. И тоже надеюсь и хочу, чтобы всё обошлось. А всю жизнь я тебя не терпеть, а на руках буду носить!

Тут я даже поднял жену на руки и пару раз покрутился с ней на месте. Хотелось тут же отнести её в спальню, но и Ирма с Инессой за нами наблюдали, и дети, ага, ещё не кормлены и спать не уложены. Ничего, у нас ещё вся ночь впереди…

Инга сразу же села за телефон и позвонила родителям, и тут же передала им мои слова. Хотя, на Самсона она не сослалась, лишь на меня. Но тесть с тёщей про наших друзей и так знали. Вообще-то, даже Пётр, раз больше тусовался в её компании, приятель Инги, а с Самсоном Вячеслав там и познакомился. Как и с Алиной. Вот Саша Крутин его друг, или Володя со Стасом, но они уже чисто мои друзья.

А так, и вечер у нас получился спокойным, и ночь оказалась страстной. И я был точно счастлив!

Но, оказалось, ещё не всё! В среду уже нас с Ингой, конечно, вместе с Соломоном Юрьевичем, нашим адвокатом, вызвали в наш Кировский РОВД. И уже мы дали свидельские показания. Всё-таки Вадим как бы давний друг Инги, а я из-за него устроил ей скандал. Это как раз вскрылось во время истории с подбросом мне валюты. Сам им показания давал. Но мы больше ни к чему не причастны.

А так, похоже, что майор Жеглов и следователь Ковальчук как бы решили напомнить нам, кто в доме хозяин. Возможно, они ещё хотели выяснить, имел ли я к этому делу хоть какое-то отношение? Иметь-то имел, но не буду же я закладывать Сашу Крутина, или Петю и тёщю, назвавших мне имена «коллекционеров». Так мне и себя перед семьёй жены подставлять не стоит.

— Значит, Вячеслав, Вы ранее всё же не встречались с Вадимом Перетуриным, со школьным другом Вашей жены? — странный вопрос майора меня лишь насмешил, но я и вида не подал.

— Ну, что Вы, товарищ майор? Да, я, конечно, запомнил случай, как он после концерта дарил Инге цветы. Как-то случайно обратил внимание, тем более, она с ним немного поговорила. Но ей многие мужчины их дарили и комплименты делали. Но я тогда не знал, кто он. Всё стало известно мне лишь в ходе скандала, и больше после признания жены. И зачем мне этот Вадим? Мне проще объясниться с женой и отбить у неё охоту встречаться с прежними поклонниками, что я и сделал. Она и не хотела, этот тип сам нагло к ней полез. Как бы пытался звонить и позже, но, вроде, отстал. Раз жулик, явно имел денежный интерес? Но теперь у нас с женой всё хорошо!

— Что же, Вячеслав, мы рады за вас. Но вина подследственного ещё не доказана. Это решит только суд.

— Ну, я думаю, что наш советский суд всё расставит по местам. Но вы же не будете мне запрещать иметь своё частное мнение? А в данном случае этот тип пытался вмешаться в чужую личную жизнь, против их желания. А то в Москве одни полезли, так я же виноватым остался! Может, мне обратиться в суд, чтобы ему, как в некоторых других странах, вообще запретили приближаться к моей жене?

Но майор и следователь в ответ на мой наивный вопрос лишь посмеялись. Не было в СССР такой практики.

— Что же, Вячеслав, нам всё понятно. И, да, мы тут в рамках следствия просто выясняли круг знакомых подследственного. Видно, что Вы и Ваша жена не имели к нему никакого отношения.

Конечно, не имели! Но, похоже, что кто-то и в милиции имел связи с «коллекционерами», и теперь пытался выяснить, кто их как бы заложил. Думаю, что и майор со следователем это понимали, но сами не были связаны с преступниками, и потому особо на меня и не напирали. Явно кто-то и повыше положением? И в моей прошлой жизни преступники явно ушли от ответственности. Не было в моей памяти никаких сведений о таких громких скандалах в Ленинграде. Но зато помнилось о сервизах из Зимнего Дворца на свадьбе дочери товарища Романова и слухах его связи с одной певицей, хотя та всё отрицала. Но, опять же, писали, что первый слух распространял как бы КГБ, а второй — уже один молодой и буйный, и возомнивший о себе лишнего певец, как бы пострадавший на почве ревности от первого лица. Может, что и было, но, по мне, хулиганить поменьше надо и не зазнаваться! Горло драть многие могут, а вот работать с отбойным молотком не все желают и могут. Разве что крокодил Гена? С другой стороны, мне и самому надо быть осторожнее. Мне же тоже запросто могут пришить «хулиганство», и похлеще, тем более, и оснований больше.