Выходит, это правильное место. Шмотками торгуют, но из-под полы. Женщина, получившая плату за шарф, вернулась к покрывалу, на котором лежали вязаные носки и пара свитеров. Решаю не откладывать и сразу уточнить интересующую меня информацию.
— Здравствуйте — поприветствовал я торговку.
— Добрый день, вам чего? — спросила мадам, оценивающе осмотрев меня с ног до головы.
Торговка задержала взгляд на перевязанном бечевой свёртке, где лежали купленные в магазинах товары.
— Мне бы джинсы.
Услышав вопрос, женщина быстро осмотрела окрестности. Заметно, что стоявший у киоска Союзпечати милиционер её не смущает. Видимо, прикормленный. Значит, опасается других персонажей.
Посмотрев мне за спину, она кому-то кивнула. И от стоянки, расположенной через дорогу, к нам подошёл парень. Одет в футболку и потёртые джинсы. Лет двадцати пяти, внешность среднестатистическая, увидишь и забудешь.
Скорее всего, я не вызвал подозрений, хотя из нормальной одежды на мне только гэдээровские штиблеты.
— Что конкретно интересует? — спросил подошедший прокуренным голосом, и тут же достал из пачки сигарету «Ява».
— Джинсы, кроссовки. Если есть кожаный или вельветовый пиджак, то тоже посмотрел бы.
Парень с наслаждением затянулся, выпустил дым и продолжил разговор:
— Пиджаков сейчас нет. С кроссовками тоже засада. На тебя есть джинсы «Wrangler» с кожаной эмблемой. Настоящая фирма! Стоит двести сорок. Ещё имеются английские свитера, мохеровые шарфы и магнитофонные кассеты с записями забугорной эстрады.
— Двести сорок за джинсы? Не до хрена ли? Раньше я брал по сто семьдесят, — вру и не краснею, поняв, что цена не окончательная.
— Не, сто семьдесят — это Индия. А я предлагаю настоящие, американские. Так что больше двух червонцев не уступлю, — немного подвинулся фарцовщик. — Берёшь?
— За двести легко, — не повёлся я. — По рукам, или в другом месте спросить?
В мыслях собеседника читалась едва скрываемая досада. Видимо, то, что выше двух сотен, его личный навар. Тема мне понятная. Сам на рынке также работал.
— Считай, без прибыли меня оставляешь. Ладно, по рукам. Зайди за киоск «соки-воды», там картонка лежит, — кивнул парень на будку, а затем указал на торговку: — Зина принесёт померить. Только смотри, предупреждаю сразу. Станешь ещё торговаться или бабки сразу не отдашь, пеняй на себя.
Через пару минут он принёс свёрток со стоянки. Потом торговка Зина передал его мне, когда мы зашли за киоск. Пока я мерил нормальные на вид джинсы, она держала мои покупки, заодно прикрывала от лишних глаз. Продуманные спекулянты!
В результате штаны сели как влитые. А мой совокупный капитал уменьшился на две сотни.
А ещё через пять минут, вернувшись по тому же пути, из центральных ворот рынка вышел обладатель новеньких джинсов. Конечно, нет уверенности, что они американские. Ходит много слухов о польских подделках и отечественных цеховиках. Но это мелочи. Главное — нормальный внешний вид. Поговорку про одёжку никто не отменял.
Пока я раздумывал, какой дорогой пойти, меня окликнули. Знал бы, каким геморроем всё закончится, то сделал вид, что не услышал. Но я обернулся.
— Привет! — произнесла Света Егорова, со вздохом опустив на асфальт две холщовые сумки, набитые продуктами. — А я бегу за тобой аж с мясного павильона. Думаю, ты или нет?
— Выходит, что я. Свет, а ты, куда столько провианта затарила? — рассматриваю мясо, овощи, фрукты и зелень.
— Гость дорогой сегодня прийти должен, — горделиво ответила повариха. — Ну и накупила на неделю продуктов. Тут ещё для соседки кое-что. Она старенькая уже, чтобы тяжёлые сумки носить.
Понятно, что речь не обо мне. А ещё я почувствовал, что в мыслях девушки моя кандидатура отошла на второй план. Лёгкий укол ревности быстро сменился облегчением. Похоже, за месяц моего отсутствия Егорова нашла более перспективный вариант. Оно и к лучшему. Минус одна помеха.
— Тяжело? Может, помочь донести? — спохватившись, предложил я.
Разумеется, Света согласилась. Взяв мой свёрток со шмотками и фирменный пакет с джинсами, она предоставила мне честь тащить сумки. Кстати, они оказались неподъёмными. Даже возникло уважение к девушке и всем советским женщинам, ежедневно совершающим трудовой подвиг, ворочая такими весами.
Переходя дорогу, отделяющую рынок от микрорайона, я почувствовал на себе чей-то взгляд. В этот момент за нами проехала красная «копейка». Номера машины Волковой мне известны, поэтому её появление неудивительно. А вот сама ситуация заставляет задуматься. Чего ей надо?
Провожая Свету до дома, я вполуха слушал её трёп. Девушка рассказывала о заводских новостях и мельком упомянула о встреченном мужчине. Судя по быстрому взгляду в мою сторону, её интересовала реакция уже бывшего ухажёра. Мимо. Как говорится, совет им да любовь.
По дороге я ещё дважды видел знакомую красную «копейку». Слежка подтверждалась.
Миновав проезжую часть, мы прошли мимо школы и нырнули во дворы. Здесь журналистке пришлось бы идти пешком. Но она не появлялась.
Когда мы добрались до дома Светы, она наконец закончила рассказ, где ещё пару раз упомянула нового молодого человека. Судя по её сумбурным мыслям, это должно было вызвать во мне ревность. Не пойму я женщин. Если у тебя всё хорошо, то к чему это кокетство?
— Ну вот, дошли, — сказала Егорова, положив на лавку у подъезда мои свёртки. — Спасибо! Дальше я сама.
— Хорошо, — соглашаюсь в ответ и ставлю сумки рядом.
— Ну, тогда я пошла? Увидимся на работе, — сообщила девушка.
Странно, но в её мыслях промелькнула затаённая надежда. Нет, всё зло от баб! И лучше держаться подальше от Светланы.
Попрощавшись, я развернулся и пошёл в сторону коммуналки. Добравшись до своей улицы, снова заметил красную «копейку», стоявшую напротив моего дома. Решаю пошутить и проверить, сколько мадемуазель Волкова сможет высидеть, ожидая моего появления. Поэтому я примостился на лавочке, достал свежий номер газеты «Труд» и начал читать пафосную статью о рекордах наших шахтёров, одновременно наблюдая за журналисткой.
Эх, знал бы, что произойдёт совсем скоро, то сел бы к ней в машину и поговорил откровенно.
