"Фантастика 2024-164". Компиляция. Книги 1-25 (СИ) - Трофимов Алексей

Действовать он начал после того, как расслышал впереди приглушенные деревьями и расстоянием хлопки выстрелов. Зная, что преступник потратит некоторое время на мародерство и маскировку трупов, для чего будет вынужден отложить в сторону револьвер или вовсе убрать его в карман, Геркан ускорил свой шаг в направление места уже свершившегося преступления. Однако вышла промашка. Видать, Лабуткин заметил его ранее, или вовсе держал на виду еще при передвижении по лесу, но поймать преступника врасплох не вышло. Лишь благодаря наличию под боком достаточно толстой в обхвате сосны и инвалидности противника, прежде работавшего пристрельщиком Наганов на оружейном заводе, Александр умудрился не поймать своим телом первую же выпущенную в его сторону пулю. Стрелявший даже не стал предпринимать попытки прикинуться случайным грибником и тут же открыл огонь, стоило только краскому показаться метрах в пятнадцати от него.

Еще трижды ствол спасительной сосны принял в себя самодельные револьверные пули, прежде чем скрывавшийся за ним комроты расслышал сухие щелчки, каковые были ему хорошо знакомы по посещению тира. Это могло означать лишь одно — его противник не стал перезаряжать отстрелянные ранее патроны и ныне оказался с опустевшим барабаном. Тогда-то Геркан и продемонстрировал начинающему маньяку, что в эту игру можно играть вдвоем. Шесть пуль ушли в сторону противника, прежде чем тот сумел ретироваться, покачиваясь из стороны в сторону и держась единственной рукой за простреленный бок. Седьмой же патрон Александр приберег для себя.

— Господи, спаси и сохрани, — убедившись, что никого, за исключением трех покойников, поблизости нет, он обмотал ствол револьвера ватой, и поднес тот к своей голове так, чтобы выпущенная из него пуля прошла впритирку и лишь самым краешком чиркнула по кости черепа, да содрала кожу, после чего выдохнул и, сжав зубы, нажал на спусковой крючок.

Громыхнул выстрел, по голове пришелся такой удар, словно по ней саданули кувалдой, а обзаведшаяся двумя пробоинами форменная фуражка улетела куда-то назад. Но главное было сделано! Он не угробил самого себя и получил столь необходимое алиби. Теперь возможным стало разыграть диссоциативную амнезию[1] и тем самым начать жизнь, а также построение карьеры, едва ли не с чистого листа. Благо имелось на кого положиться и за счет чего жить. Дело оставалось за малым — уничтожить немногочисленные улики.

Даже не пытаясь подняться на ноги, а все так же ползая на карачках, он сбил каблуком сапога в сторону мох в нескольких местах, уложил в одну из образовавшихся ямок принявшую в себя все пороховые частицы вату и поджег ту, дабы совершенно скрыть следы самострела. После чего перетер оставшийся пепел с землей и вернул на место мох. Лишь сделав это, «махинатор» позволил себе устало привалиться к дереву и начать оказывать себе же первую помощь. Брать с собой в лес те же бинты было никак нельзя, не говоря уже о чем-то более серьезном, потому на повязку оказалась порезана выстиранная намедни нательная рубаха. На удивление, она пригодилась еще одной недостреленной жертве маньяка. Лежавшая несколько в стороне от двух трупов женщина оказалась жива, и вскоре после того как начала стонать, получила себе на голову такую же импровизированную повязку. Именно такими, обессиленными и с окровавленными головами они и были обнаружены другими грибниками всего полчаса спустя, так как место оказалось достаточно людное и проходное.

[1] Диссоциативная амнезия — один из видов диссоциативных расстройств при котором пациент утрачивает память на события в основном личного характера. При этом способность восприятия новой информации сохраняется.

Буланов Константин

Хамелеон — 2

Пролог

— Ну что, профессор, обыграл вас этот приспособленец? — хмыкнул генерал-майор, вполглаза изучая выжимку данных по прогнозируемому искажению хода истории, ставшего возможным в силу изменений привнесенных их «подопытным».

— Что тут скажешь? — развел руками руководитель проекта, у которого не оставалось иного выхода, кроме как продемонстрировать полное согласие со сказанным. — Как есть обыграл, стервец. Кто же знал, что он столь капитально подготовится к своей новой жизни? Мало того, что тайно пообщался с рядом наших прежних подопечных, за взятки проникая в соответствующие учреждения их нынешнего содержания. Так еще и одного из техников сумел подкупить. В результате, загруженная ему в мозг блокировочная программа оказалась не той, что была утверждена мною. Плюс мы далеко не сразу обнаружили несколько сторонних гипнопрограмм, начавших самораспаковку отнюдь не сразу.

— Ну да, ну да, наслышан. Теперь нам всем придется иметь дело с Кассандрой[1] местного разлива, — на сей раз тихонько хохотнул военный. — Хорошо хоть до наших времен его память не раскрылась. Тут ваша команда показала себя молодцами, вовремя заметили неладное и купировали, как раскрытие собственной памяти объекта, так и развертывание внедренных в его сознание сторонних архивов.

— Толку с того, — устало махнул рукой ученый в ответ на такое утешение. — Чистота эксперимента уже нарушена. Да и купирование мы смогли сделать лишь временное, дабы не повредить сознание объекта. Потому дальше будет только хуже. Пойдут лавинообразные изменения, на отслеживание коих нам придется тратить уйму времени и ресурсов, которые так-то отнюдь не бесконечные, а очень даже ограниченные. Теперь и не знаю, стоит ли продолжать этот эксперимент или лучше прервать его, пока всё не зашло слишком далеко. Честно говоря, пока меня останавливает лишь банальное отсутствие новых потенциальных добровольцев. Плюс потребуется время на пересмотр действующих и утверждение новых стандартов защиты от подобных эксцессов. Ведь, если все последующие кандидаты также примутся отыскивать дыры в нашей системе и станут вносить целый сонм изменений, нам никаких мощностей не хватит! Весь процесс, несомненно, пойдет коту под хвост!

— Но с одним-то подобным непредвиденным фактором ваша дорогостоящая машинерия справится? Не перегорит от напряжения? — То, что в будущем таких моментов быть не должно, генерал и сам прекрасно понимал. Все же, в случае успеха проекта, приводить в него собирались совершенно иной контингент граждан — прекрасно понимающих, куда и зачем они отправляются. Не то, что вот такие вот лабораторные мыши из числа добровольцев, у которых имелись свои личные скрытые цели и интересы.

— С одним справится, — устало махнул рукой профессор. — От него, конечно, идут «круги по воде», которые мы вынуждены тщательно отслеживать для внесения потребных изменений. Но на это наших сил и возможностей вполне хватает. Однако, если таких излишне деятельных персон наберется разом с десяток, процесс придется аварийно прерывать. А не мне вам рассказывать, на какое одновременное количество операторов рассчитывает ваше ведомство.

— Это да. Считанное по пальцам рук число нам не интересно совершенно, — тут же покивал головой собеседник. — Масштабы нам ой как важны. Можно даже сказать, что они превалируют над закреплением навыков. Кстати, как у него обстоят дела с последним? Справляется?

— Ну, хоть насчет этого нам беспокоиться не стоит, — уже куда веселее отозвался профессор. — Никаких отклонений мы не наблюдаем. Но таковой результат был идентичен для всех пяти последних добровольцев. Так что в его случае, — он кивнул головой на изображение капсулы, внутри которой находилось тело объекта, — мы просто набираем статистику.

— Тогда лично у меня никаких претензий, ни к объекту, ни к вашему коллективу, не имеется, — свернув экран с прежде просматриваемыми данными, заключил генерал-майор. — Интересующая нас часть эксперимента не пострадала, да к тому же вам наглядно указали на имеющиеся прорехи в защите. Потому, я не имею ничего против продолжения тестирования.

— Что же, раз вы не против, то, пожалуй, пока продолжим наблюдение. А там посмотрим на количество вносимых объектом очередных изменений и решим, что делать дальше. Все равно прервать мы его сможем в любой момент.