Владыка (СИ) - Криптонов Василий

— Счёту не обучен. Сколько понадобится, столько и пригоню.

— Ну да, логично. При условии неограниченности ресурсов подсчёты есть пустая трата времени. А как черти здесь закончат, так можно будет двигаться в нашу сторону, восстанавливать всё, что по дороге в руинах лежит. Есть мнение — твари нам больше не помеха. Если уж даже здесь они, чуть завидя охотников, поджав хвосты бегут. Но сначала надо порядок навести. Важен для меня этот город. — Разговаривая, мы подошли к зданию, где когда-то был оплот ордена Истинного меча. — Братьев наших павших, кто полёг, защищая людей, похоронить надо. С честью, как положено. Но это уж я сам, охотников из ордена пришлю. А после — выдвигай чертей на трудовые подвиги. Венчаться мы с Катериной Матвеевной в другом месте будем, а свадьбу справить здесь хочу. Можно прямо на площади столы накрыть. И чтоб вокруг — всё по красоте, а не как сейчас.

— Понял тебя, Владимир. Сделаю.

— Спасибо, властелин.

Мы с Гравием распрощались. Я перенёсся к себе в Давыдово.

В дом войти не успел — из дверей выскочила Маруся.

— Барин! Ну наконец-то! Тут вас дожидаются.

Спрашивать, кто, не понадобилось. Марусю решительно отодвинули в сторону. На пороге показался Брейгель. За его спиной топтался смущенный Алексей.

— Не гневайся, Владимир! Я отказывался, правда! Но с ним разве поспоришь?

— Владимир Всеволодович — глубоко образованный человек, и ему, несомненно, известно, что гнев не идёт на пользу здоровью, — вмешался Брейгель. — Для здоровья полезно радоваться. И глубокоуважаемый Владимир Всеволодович будет делать это прямо сейчас! Разрешите поздравить вас с помолвкой, господин Давыдов. Если такой человек, как вы, принял решение жениться, ему это, безусловно, для чего-то нужно. Идёмте же скорее снимать мерку.

— Зачем?

— Что значит — зачем⁈ — Брейгель всплеснул руками. — Ваша невеста прекрасна, как утренняя заря, бутон майской розы и свежайшая сдобная булочка одновременно. Я только сейчас от неё, свадебное платье многоуважаемая Катерина Матвеевна уже заказали. Я не могу рассказать вам о нём ни слова, но это будет шедевр. Вообразите только! Турнюр…

— Давай про турнюр как-нибудь в другой раз. От меня чего ты хочешь?

— Да мерку же! — Брейгель воздел руки к небу. — Неужели вы могли подумать, что при таком платье на вашей невесте я обойду стороной вас? О, нет! Пока жив Яков Брейгель, этому не бывать. Вы будете выглядеть лучше, чем все петербургские модники, вместе взятые. Этот ваш Разумовский от досады утопит свои костюмы в Неве.

— А можно не надо?

— Ни в коем случае!

Я обреченно вздохнул.

Ну, зато Алексей прокачал Перемещение до возможности переносить с собой людей. И он уже здесь, все инструкции могу выдать прямо сейчас. Не придётся самому в оплот перемещаться.

К тому моменту, как мне удалось выпроводить Брейгеля, стемнело. Я поднялся к себе в башню, вышел на балкон. Чувствовал: день ещё не закончился, что-то должно произойти. И появлению посреди двора Бабы Яги не удивился.

— Вечер добрый, Карелия Георгиевна.

— И тебе не горевать, касатик. Идём со мной?

— Да не вопрос. Идёмте.

Я переместился вниз.

— Даже не спросишь, куда?

— А смысл? Скоро и так увижу.

— И то верно.

Яга взяла меня за руку. Через мгновение мы стояли посреди ночного заснеженного леса. Яга приложила палец к губам и повела меня за собой. Ступала так тихо, что ни одна снежинка под валенками не скрипела.

Мы вышли на небольшую полянку. Посреди неё росло молодое деревце. Рядом с ним сидела Лесовичка.

— … вот такие дела, Славомысушка, — донеслось до нас. — А Владимир, сказывают, скоро женится. Это хорошо, это правильно. Такому славному роду продолжаться надо. И невеста, сказывают, диво до чего хороша!

— Славомысушка? — переспросил я.

Яга кивнула.

— Лесовичка из костей любимого деревце вырастила. Дубок молодой. В новой-то жизни он, глядишь, совсем другим станет.

— Гхм. Ну, в чём точно можно быть уверенным — с места он не сдвинется. Таких бед, каких в прошлой жизни натворил, наворочать не сумеет.

Яга лукаво улыбнулась.

— Откуда знаешь, что не сдвинется?

— Э-э-э…

— У нас, древнего волшебства, свои законы. Пройдёт тысяча лет, другая — а там, глядишь, не только с места сдвинется, но и летать сумеет. Только уже совсем-совсем другим.

— Интересная у вас жизнь, — вежливо похвалил я. — Насыщенная. Спасибо, Карелия Георгиевна! Я, если честно, за Лесовичку переживал. Чувствовалось, что у них там с Кощеем серьёзно всё. А тут сердце это дурацкое.

Яга кивнула.

— Я для того тебя и позвала, чтобы своими глазами поглядел. А теперь, касатик, прощаться нам надобно.

— Не вопрос, до дома доберусь. Пользуясь случаем, хочу пригласить вас и Лесовчику на свадьбу. Как узнаю точную дату, сообщу.

Яга покачала головой.

— Ты не понял. Насовсем прощаться надобно. Покуда нас общая беда объединяла, можно было сказочной нечисти с людьми плечом к плечу биться. А нынче расклад иной. У вас свой мир, людской, у нас свой. Издревле так было, и негоже вековой порядок нарушать. Потому сейчас мы с тобой распрощаемся, и больше нам не увидеться вовек.

— Интересный вы человек, Карелия Георгиевна. Иногда вроде исключительно разумно себя ведёте, а иногда — ну такую, прости-господи, херню нести начинаете, что ни в сказке сказать, ни пером описать. С чего вы взяли, что наше с вами общение повредит этому самому порядку? Я что, в дела ваши сказочные лезу? Или вы в мои лезть собираетесь?

— Нет, — подумав, решила Яга.

— Вот! Ну и, спрашивается, кто нам мешает жить, как добрым соседям? Вы ж ко мне на свадьбу придёте не для того, чтобы невесту в загробный мир утащить. Она там уже была, не понравилось.

— Нет, — повторила Яга.

— Ну. И я вас в ближайшее время беспокоить не собираюсь. Так и чего нам делить-то?

Яга впала в глубокую задумчивость.

— Бро! — позвал я. — Ну хоть ты ей скажи!

У моих ног образовался кот. Посмотрел на Ягу и внушительно сказал:

— Мяу.

— Вот. Теперь, надеюсь, сомнения исчезли?

Яга внимательно посмотрела на кота.

— Не первый раз вижу, а что такое — понять не могу. Не живой он, но и не сказочный… Где ты его такого взял-то?

— Я не брал. Он сам нарисовался. Насколько понимаю, это воплощение вашего мира. Появляется в критических ситуациях. Тогда, когда больше всего нужен.

— Мяу, — сказал кот.

Посмотрел на нас с Ягой и вдруг взлетел. Повисел в воздухе, широко улыбнулся и рассыпался на тысячу золотистых искр.

Свадьбу играли в Невгине. Черти постарались на славу. Площадь, вымощенную булыжником, окружали новые дома, трактиры, лавки. Часы на восстановленной ратуше пробили полдень.

— Владимир! Это восхитительно! — в несчётный раз повторила Катерина Матвеевна. — Это прекрасный город! Мы будем жить здесь?

— Да там посмотрим. Собственно, почему бы и да. Климат тут, насколько понимаю, неплохой, рядом, вон, речка красивая. Можно где-нибудь дачу изобразить.

Катерина Матвеевна захлопала в ладоши. А к нам подошли Данила и Груня. За ними топал Терминатор с младенцем на руках.

— Поздравляем, барин, — сказал Данила. Они с Груней нам поклонились. — Совет вам да любовь!

— Да детишек, — подключилась Груня. — Детишки — это хорошо! — опустила глаза вниз.

Я невольно посмотрел туда же и увидел, что живот у Груни округлился. Похвалил:

— Молодцы! Даром времени не теряете. Давно, кстати, спросить хотел: мальчонку-то как зовут? — кивнул на младенца.

— Алёнушкой.

— Хорошее имя. Второго надо будет Иванушкой назвать. Чтобы как в сказке.

Я посмотрел на сидящих за столом среди гостей Ягу и Лесовичку. Подмигнул.

— Здоровья молодым! — крикнула Яга.

Гости подхватили. Радостно заржала Тварь и тряхнула гривой — по такому случаю расчесанной и убранной цветами. Засвистел в небе сокол.

Катерина Матвеевна прильнула ко мне. Я обнял её. И понял вдруг, что счастлив.