Г.Р.О.М. (СИ) - Киров Никита

— Буду знать, — пробормотал брат.

— Давай-ка по карманам глянем, у них тоже пушки заберём, — я показал на тела.

Никто не спорил, оружие ещё может пригодиться. Пистолеты у братков обычно не засвеченные, не хотят они, чтобы их подтянули по какой-нибудь мокрухе, если случайно возьмут со стволом.

А если доводилось в кого-то стрелять, то от оружия после этого избавлялись. Если только это не были редкие дорогие пушки, вроде снайперских винтовок ценой в тысячи долларов. Но такие игрушки и применяли только по подходящим целям, а не палили из них во всех подряд на каждой разборке.

У Шмеля я взял китайский ТТ, Левитан вытащил у Гуся китайский ПМ с самодельным глушителем и старинный потёртый револьвер «Наган». А вот Наум, который уже перестал дёргаться и точно умер, меня обрадовал — у него я нашёл немецкий пистолет «Вальтер».

Причём это версия, у которой часть ствола с мушкой открыта, кожух затвора прикрывал только основание ствола. На раме пистолета я увидел обозначение P1 и год выпуска — 1967. Ага, послевоенный, но внешне выглядит, как немецкие пистолеты в фильмах про войну.

Вряд ли Наум использовал пушку для повседневных нужд. Скорее всего, это дорогое оружие для понтов, поэтому должен быть чистый. Заберу и его, пригодится. Стрелять должен точно в цель.

И засвеченные пушки тоже нужны, но только для одного дела, стрелять с них мы уже не будем. Нужно будут заранее озаботиться о прикрытии, ведь если эти тела найдут, то надо будет доказать, что это не мы их грохнули, а кто-то другой на очередной разборке.

А пока же от тел надо избавиться, выстрелы-то наверняка слышали в округе. Вряд ли кто-то уже бежит звонить в милицию, народ от такого отучили. Да и у ментов в городе много работы. Но лучше перестраховаться…

Оружие забрали, деньги тоже, травку и порошок оставили при них, ну и банковскую карту, которая была у Наума, тоже не тронули. Банкоматов на весь город и десятка не наберётся, а уж в магазинах такие пока ещё не принимают нигде в Бекетовске. Рановато ещё для таких карт, получку людям до сих пор платили только наличностью, а на такой карте легко можно попасться. Зато взял тёмные очки и кепку Наума, пригодится, взял и его водительские права. Вот это сегодня пригодиться.

Ещё у каждого в кармане нашли заявление на имя начальника РОВД, что гражданин такой-то нашёл пистолет и несёт его в милицию, чтобы сдать, как и положено законопослушному жителю. Так часто делали братки, мол, не хочу я со стволом, я его сдавать тащу.

Правда, у ленивого Шмеля дата оказалась позавчерашней, он не переписал заявление, а у Гуся не был упомянут ПМ с глушителем. Огребли бы проблем, если бы попались. Но такие пришлось писать и нам, куда деваться. Пока не оставим стволы в тайнике, надо соблюдать все меры предосторожности.

Пейджеры и мобилы оставили трупам. Техника выключена, но эти вещи уже привязаны к владельцам, могут отследить, лишний риск ради небольшой выгоды нам не нужен. Если рисковать, то по-крупному, чтобы риск окупался.

Вот как с опером, которым я хотел заняться сегодня. Надеюсь, он вырвется из капкана, у него было достаточно времени для этого. Вырвется, чтобы встретиться со мной. Есть у нас с ним одно незаконченное дело.

— К реке их надо, — я показал на трупы. — Дача-то наша, вопросы к нам буду, что здесь три жмура делают. А всё равно кто-то увидит их, если оставим.

— Точняк, — Ярик закивал. — Слушай, а про чехов и наркоту — правда?

— Видел, как он дёрнулся, когда я сказал? Самая что ни на есть правда.

— А менты и чекисты? — он строго посмотрел на меня.

— Я к ним ходил, чтобы тебя отмазать, пока тебя в банде не съели. Не Басманов, так Наум бы довёл всё до конца. А то, что менты с ними делать хотели — их дело. У меня работа такая — я взял кошелёк из кармана куртки Шмеля и вытащил из него доллары, — падаль эту гасить. Любыми методами, любыми средствами, любыми возможностями, — я бросил кошелёк на тело и потряс деньгами. — А это — средства на эту работу. Денег много не бывает.

— Типа как «Белая стрела» ментовская? — Ярик задумался. — Хотя про них базарят много, но никто их не видел.

— Вроде того. Потом поговорим, обсудим всё. Погнали.

Река была чуть в стороне, вот я и отправил парней с телами туда. Там как раз обрыв, где неудобно купаться или рыбачить, поэтому народа там не бывает. Можно скинуть трупы, и их унесёт течением. Найдут через несколько километров, а может, и не найдут.

Если всплывут, их вскроют, найдут пули, сравнят с теми, которые получатся после отстрела этими стволами, из которых мы постреляли братву, и сделают выводы. Главное — чтобы эти стволы оказались в нужном месте. А если не всплывут… ну, что же, бывает. Главное, что я готов к худшему варианту.

О прикрытии надо заботиться самому. Если кто-то в органах и может закрыть глаза на то, что мы где-то прибили бандитов и скрылись, но если мы попадёмся на горячем, то помогать уже никто не будет. Прикрытие — только наша забота.

Кстати! Надо будет организовать отделение, кто будет заниматься только уликами. Не всегда же будет получаться стравливать злодеев между собой, иногда придётся и самим пачкать руки, ёпрст.

Дело кипело, а звука сирен я так и не слышал, все менты до сих пор возятся в городе, проверяют бизнес Беляшика и его друзей. Тем временем я найденной в сарае ржавой лопатой снял слой земли с кровью, присыпал новой, старый рассыпал подальше. Мы ещё отогнали тачки… кстати, хорошо, что братки приехали на машине Ярика, не придётся думать, как избавляться от транспорта… так вот, отогнали их, я немного пошаманил со следами протекторов, замёл их. Пара дней и дождь, и от них уже ничего не останется.

А обо всём остальном позаботимся природа-матушка и я.

В общем, провозились какое-то время, никакой милиции так и не было. А дело уже шло к вечеру, ничего пока не закончилось.

— Слушай, если в бригаде узнают… — с тревогой начал Ярик, когда мы закончили.

— А вот сегодня вы оба заляжете на дно. Ничего не слышали, ничего не знаете, Наум сказал скрываться, вот ты и скрылся, а об остальном я позабочусь. Поехали. Настю твою ещё захватить надо, а перед этим ещё пару дел сделать. А потом у вас такое прикрытие будет, что никто вас не осилит, никакая братва, — заверил я. — Сами от вас прятаться будут, — я посмотрел на него внимательнее. — Правильно ты сегодня сделал, Ярик.

— Посмотрим, — он пожал плечами.

— Наум бы тебя потом подставил. И Костю точно, а Костя смотри, как за друзей радеет, на всё готов. У него их мало, но… Пока отдыхай, брат, потом поговорим. Столько людей хороших скоро узнаешь, увидишь, что и другой путь есть.

— А пушки? — вдруг вспомнил он и чуть было не нажал на тормоз. — Если попадёмся с ними…

— Не попадёмся. Поехали.

Поехали на двух машинах — я с братом на его «Тойоте», Костя следом на батиной «Ниве». На «Тойоте» мы мелькнули в одном посёлке, там была гостиница у железнодорожной станции, а вернее — общага гостиничного типа. В неё я пришёл в кепке и очках Наума, много говорил с дерзким блатным акцентом, нагло ходил с выключенной мобилой, делая вид, что разговариваю с кем-то. Сказал ещё вслух при всех, Шмель и Гусь закусились с местными из-за баб, вот поеду разбираться.

Потом оставил права Наума на кассе (документы особо не проверяли, лишь бы платил), снял место в двухместном номере (одноместных не было), зашёл туда, вылез через окно, благо, соседа не было, и на этом всё. Кепку и очки выбросил по дороге.

Если спросят у Ярика, куда делся его бугор… вдруг кто-то видел, как Наум садился в машину… так Ярик и скажет, что оставил Наума у этой гостиницы. Здесь найдут права, персонал вспомнит про наглого парня в кепке, и след потеряется здесь. Ну и посёлок этот выше по течению реки. Подумают, что сбросили их в воду где-то здесь, если трупы выбросит на берег.

Мало ли, не факт, что это будет. Но алиби я делаю такое, чтобы поверил сам. Брата же отмазываю, надо много чего предусмотреть.

Этот этап закончили, поехали дальше.