— Да! Ничего про него не знаю. Но он сейчас силён. А я пустышка. Вот только Феня и кольцо, знаний ноль.
Дмитрий почесал бороду, размышляя над новостями, они ему не понравились.
Но я вдруг поняла, кого надо найти:
— Слушайте, а ведь есть один специалист, умудрённый опытом!
— И кто же?
— Бабка Матрёна, которая меня с того света вытащила, выходила и оживила. Она очень много знает, ей ведь лет восемьдесят, а события произошли полвека назад. Она же свидетель тем делам. И было у меня видение. Что она с этим Гуннаром знакомство водила. Только теперь пропала и кажется, я знаю почему. Дела закручиваются опасные, а она единственный свидетель. И новый Черноводов ей первой шею свернёт.
— Хорошо, поручу кому-нибудь…
— Хозяйка, люди её не найдут, надо кого-то из наших отправить на поиск. — Феня решил внести посильную помощь в дело. Мы согласились.
В этот момент карета наскочила на обледенелую кочку на дороге, и нас тряхануло, не могу привыкнуть, что тут надо держаться как в автобусе.
Не усидела и завалилась на князя. Только хотела выпрямиться, как оказалась на его коленях в крепких объятиях, похоже, что он ждал эту кочку, только бы появился повод вот так меня сгрести и не отпускать.
— Ой, простите, не удержалась… Не специально, — шепчу по инерции, замирая, от его силы и желания.
— Я бы на руках тебя носил, Катя, люб ли я тебе? — неожиданно Дмитрий воспользовался моментом и задал вопрос, от которого у меня и без кольца энергия по телу вскипела.
Захотелось прошептать: «Обними меня крепче и не отпускай!»
Но я не посмела, ещё в прошлый наш откровенный разговор сказала, что думаю, и теперь повторяю:
— Очень, но я боюсь, очень боюсь! Князь Гуннар решил, что я ему нужна, и кольцо моё родовое от Лебедевых. Сейчас мы, наверное, в последний раз так можем себе позволить обняться и поговорить, а что дальше будет, даже я не знаю…
Не могу заставить себя пересесть. Мне в его объятиях так приятно и спокойно, как под защитой. Но это иллюзия, и мы оба это прекрасно понимаем.
— Не бойся, что-то против него должно быть. Никому тебя не отдам. Будешь ли ты моей женой, Катерина Алексеевна? Не тяни с ответом, времени у нас нет. Этот перстень я вчера в лавке купил, оно только твоё, мастер поклялся, что никто не примерял. Следа чужой судьбы на нём нет. Только ты и я! Не отвергай, прими моё слово!
И в его руке появился нежный, женский перстенёк, такой хорошенький, что я снова замерла, как только что утром. Князь решился, и теперь не теряя драгоценное время делает предложение, чтобы никто не посмел на меня позариться. Время-то драгоценное, но у нас его нет, и уверенности в ближайшем будущем тоже нет.
— Времени нет, это точно, неожиданное предложение, только я за тебя и детей боюсь, этот монстр не перед чем не остановится. Я скажу тебе «да», когда это будет безопасно и прежде всего для вас и детей.
Наклоняюсь и сама целую его, хочется, чтобы этот момент длился бесконечно, не смогла удержаться, потому что теперь вся моя жизнь, это «Русская рулетка», слишком опасные враги, целую и стараюсь не думать о страшном, хоть бы этот момент запомнить, и даже если что-то ужасное случится, у меня навсегда останется этот поцелуй.
Карета остановилась, я лишь успела пересесть на своё место, и дверь открылась. А на моём пальце сверкнул перстень князя Дмитрия, он его надел, не спрашивая. И так понятно, что я согласна, осталось у судьбы спросить, даст ли она благословение, очень уж у нас всё сложно…
На выбор, но мне кажется, первое или третье, они выглядят, как старинные.
Глава 44. Пепелище
Сразу почувствовала запах дыма. Дом всё ещё догорает. Любопытствующих мало, люди напуганы, какое по счёту происшествие и каждое страшнее предыдущих.
Никогда не бывала тут, но Ксении это место знакомо и неприятно до тошноты. Вот так я себя сейчас и чувствую. Пришлось подойти поближе и посмотреть на очередную жертву нечисти. На снегу лежит тело, прикрытое большим отрезом холста.
— Это Анаис Аксёнова, никогда с ней не встречалась лично, но вижу её призрак, и почему-то немой. Но, мне не нужен твой голос, Ана, просто покажи, что произошло!
Передо мной словно ожили фантомы: скандал, ссора, ругань. Свешников приехал за деньгами. А дальше, как в плохом фильме…
— Слуги тут ни при чём! Она ударила трижды топориком купца, тот упал, а когда женщина захотела перешагнуть через него, чтобы позвать на помощь, то запнулась, упала и ударилась головой. И всё это при помощи нашего друга, призрачного князя Гуннара из нехорошего дома? Не пойму. Почему Анаис? Она же туповатая, и в ней Лебедевской магии нет. Что же послужило причиной?
Я стою рядом с тлеющим домом и ощущаю, что подошла к самому важному вопросу, эти двое сделали что-то не то, в чём-то провинились?
«Хозяйка, это он за Ксению их! За Ксению! Ты не Лебедева, ненастоящая! Он теперь с тобой совладать не может, не может! Ты его погибель, новая из другого мира, и на тебе проклятья Лебедевых нет! А магия есть!»
Феня как обезьянка на моём плече прыгает от возбуждения.
— Ксению этот гад мог бы одолеть, а меня уже нет? Только вот кто из них? Бес из книги или Гуннар? — повторяю, ошеломлённо глядя на князя.
Эту ошеломляющую новость надо как-то обсудить, но не здесь и не сейчас.
С дороги раздался дикий вой, переходящий в рыдания.
Радмила примчалась.
Вбежала в уцелевшие ворота подворья и замерла.
Сколько в ней злобы лютой, как она сдержалась, чтобы не накинуться на меня с кулаками. Покосилась на тело матери и поморщилась. Это все заметили.
Стоим и ждём, пока Фирс степенно и монотонно пересказывает события ночной драки, без мистических деталей.
Из кармана Анаис достали записочку, скомканную, дьяк прочитал вслух, и мы все замолчали, очень неприятное получилось открытие. Родная дочь открестилась от матери.
Момент ужасный, дочь услышала и узнала свою записку, Мирон так и стоит с мятой бумажкой…
К Радмиле не спеша подошёл молодой, красивый мужчина. Приобнял за плечи и этим спас ситуацию, ей не пришлось публично опускаться на колени, и оплакивать мать. К слову, тело Аны не пострадало от пожара, конюх успел вытащить, и её, и Свешникова. Но дочь даже не подошла и не взглянула.
— Вы ответите! Ты виновата во всём! Проклятая, как и Ксенька твоя! Ненавижу!
— Прими соболезнования, но рано или поздно с вами что-то подобное могло случиться. Никогда глумление над беззащитной девочкой даром не проходит. Ровно также я могу и вам предъявить за сестру, какую вы со свету сжили. Но и без меня бог всё видит. Однако мне нужно поговорить вот с этим господином, который задрал юбку моей сестре и выставил её на позорище перед всеми знатными людьми Западного клана.
Радмила пару раз всхлипнула и замерла, открыв рот.
Григорий невольно сделал шаг назад, очень уж у Фирса грозный вид, а про князя я вообще молчу.
— За это уже долг в казну уплатили! — вдруг проворчал Гриша, как обиженный ребёнок.
— Так, то в казну, а я это другое. На самом деле у тебя сейчас другие проблемы, как и у твоей невесты, точнее, уже жены с этой ночи. Но не моё дело с кем вы спите, важнее предупредить, что Радмила тоже из Лебедевых, а за нами охотится старый кровник, пока всех не убьёт, не успокоится. Рада – ты последняя, я, возможно, ему не по зубам, но на тебе он отыграется. Учитывая, что теперь и ваш дядя в его полном подчинении. Доля ваша незавидная.
— Мы отправили сегодня бумаги в городскую управу, наши отношения законные. С этого дня Радмила Савельевна Чернововдова — моя жена! Она не имеет более отношения к Лебедевым и Аксёновым! Никто не смеет на ней отыгрываться!
Григорий довольно зло, но уверенно сказал о своей жене, и мои слова его не слишком-то напугали, он тоже видел сегодня призрачного дядю, но не понял, что произошло, у него была первая ночь с женщиной, всё остальное их мало заботило. До этого момента.
