Японская война 1904. Книга пятая (СИ) - Емельянов Антон Дмитриевич

Анне пришлось очень постараться, чтобы сдержаться. Еще и эти самодовольные улыбки, мелькнувшие на лицах американца и англичанина, сразу понявших, что как минимум один член комиссии уже на их стороне.

— Прежде всего, хочу выразить свое удивление, что вы не ознакомились с отчетом об использовании бронированных машин, который генерал Макаров отправил в Военно-инженерную академию, как раз чтобы все наши офицеры были в курсе реального опыта их применения.

Полковник Еланский ничего не сказал, но быстро закивал, подтверждая слова девушки о том, что такой отчет на самом деле был. Стало немного легче.

— Таким образом, генерал Макаров выделяет три основных вида броневых машин в зависимости от стоящих перед ними задач, — продолжила Анна. — Легкие, вроде тех, что в большинстве своем были представлены сегодня. Они отличаются скоростью, удобством в разведке, но из-за тонкой брони не могут использоваться в армейских операциях.

— Попрошу! — не выдержал Людендорф. — Вы думаете, что тот же «Даймлер» окажется бесполезным при прочих равных?

— В теории, господин майор, — Анна вспомнила, как совсем недавно думала о том, в чем же немец ошибается, — вы правы. Но на практике не бывает такого, что полк идет на полк, стенка на стенку. Есть другие виды войск, есть артиллерия, как нам только что напомнили, в конце концов. Так сколько продержатся ваши броневики против укрепленной батареи или даже залитого в бетон пулемета?

— Для такого у нас есть «Элефант».

— И это правильно! «Элефант» — это тяжелый броневик, ему вполне найдется место и в армейском наступлении. «Даймлер» — легкая машина, которая подошла бы для разведки или доставки пехоты на передовую, но… Для первого в армии пока хватает кавалерии, а для второго вы ничего в вашей машине не предусмотрели. «Артур» же — это средний броневик: при схожей с «Элефантом» мощности орудий, у него меньше защиты. В то же время в отличие от легких машин, помните, он вполне способен держать шрапнель и пулеметы. Достаточно, чтобы показать себя на поле боя, и… Путиловский завод уже развернул линию и готов начать поставки «Артуров», начиная с января — до 200 штук в месяц.

Анна закончила и выдохнула. Если сначала ее слушали со смесью снисхождения и обиды, то под конец настроение изменилось. Кто-то вспомнил, что она говорит не свои слова, а Макарова, а кто-то просто включил логику и понял, что все это в принципе имеет смысл.

— Вы не поспешили, уже вложив столько денег в производство? — усмехнулся лорд Барслетт. — Или эта комиссия не более чем фарс, и решение уже принято?

Министр Сахаров вспыхнул, но быстро растерял весь апломб и, кажется, даже собрался извиняться. Но Анна его опередила.

— Обычно наши иностранные гости приходят уже с готовыми производствами, что ставит их в более выгодные условия. Но на этот раз мы решили сыграть на опережение, — девушка улыбнулась, — и нашли частного спонсора, который даже в случае нашей неудачи с контрактом для Военного министерства готов выкупать любое количество произведенных нами броневиков.

— Макаров? — уточнил Лиланд.

— Макаров, — кивнула Анна.

Это была домашняя заготовка, согласованная с генералом, и сейчас девушка видела, как кипят мозги у иностранных гостей. С одной стороны, им хочется оставить Путиловский без заказов, с другой — армия все равно получит эти броневики. Вернее, их получит Макаров, а для японцев и их союзников это будет даже хуже, чем общие поставки. Генерал-то точно найдет им лучшее применение. А еще в воздухе невольно повисал вопрос: а если кто-то другой выкупит контракт с Путиловским, то не получится ли так, что русская армия вообще останется без новых машин?

Анна ждала реакции, но пока все решили сделать вид, что ничего не услышали.

— Если с вопросами по «Артуру» мы закончили, то позвольте представить вам тяжелый броневик Путиловского завода. Скажу сразу, эта машина еще в разработке, поэтому начать поставки мы сможем не раньше марта…

Девушка оборвала себя, увидев, что ее просто никто не слушает — все взгляды и внимание комиссии оказались сосредоточены на полигоне, куда как раз выехал покрытый паром от таящего на нем снега новый броневик.

— Почему у него шесть колес? — Сахаров не выдержал регламент и сразу стал задавать вопросы.

— У машины два мотора, что позволяет сохранить ход в случае повреждения одного из них, — Анна немного слукавила. На самом деле, в отличие от немцев, у них пока просто не было одного достаточно мощного мотора, чтобы потянуть тяжелый броневик. Пришлось импровизировать. — Также есть возможность вывести переднюю или заднюю ось на отдельные моторы, что добавит броневику проходимости.

— Почему машина такая низкая? Разве с более высокой башни не будет удобнее стрелять? — снова проявил себя Молчанов. И снова неудачно.

— По более высокой машине и попадать будет удобнее, — отбила выпад Анна, а потом начала комментировать стрельбу, где помимо стандартных деревянных мишеней были добавлены и стальные щиты. — Мы используем листы стали в 4 и 6 миллиметров толщиной…

Девушка сделала паузу, броневик как раз разнес на части первые две мишени. И каждый — каждый член комиссии и даже гость! — невольно бросил взгляд в сторону стоящих в стороне легких броневиков. Никаких сравнений в лоб, но очень легко было представить, что будет с ними после такого попадания.

— А теперь финальный этап. Обстрел броневика, чтобы мы могли представить, что с ним будет на самом деле в реальном бою.

Если до начала выступления Анну потряхивало, то теперь она была совершенно спокойна. Тем более что подобные обстрелы они устраивали и у себя. Сначала огонь из винтовок — отработала целая рота — осмотр. Большая часть пуль просто отскочила от скошенных листов брони, парочка застряла, но не пробила. Обстрел из Максима — результат тот же.

— 76-миллиметровая пушка образца 1902 года, снаряды: первые 5 — шрапнель, еще 5 — фугасные, — Анна и сама чувствовала, что от лица девушки подобные слова звучат очень странно, но никто уже совершенно не обращал на это внимание.

Все — и члены комиссии, и иностранцы — достали бинокли, чтобы во всех деталях рассмотреть, как именно броневик выдержит подобный обстрел. Впервые с того момента, как они заявились на конкурс, Анна задумалась о том, что, возможно, Макаров был прав. Что уж слишком много иностранцы узнают об их технике — вон как им интересно, ничего кругом не замечают, а про свою даже и забыли! К счастью, генерал сказал и еще кое-что.

— Пусть смотрят, — она всего лишь читала это послание, но при этом слышала его голос как вживую. — Даже если что-то заметят, если скопируют — плевать! Нам все равно нужно очень быстро расти, так что пара промежуточных решений, которые они после такого повторят, как бы в итоге не принесли им больше вреда, чем пользы.

Читаю письмо из Санкт-Петербурга. Предварительные испытания прошли успешно, все машины, и Путиловские в том числе, допустили до основных испытаний, где их уже погоняют гораздо серьезнее. Впрочем, решение о приеме нового броневика на вооружение будет приниматься не столько на полигонах, сколько в Зимнем и кабинете министра финансов. Политика, деньги — без них никуда. Кстати, насчет последнего: заготовка с возможностью выкупить мой контракт у Путиловского сработала.

— И кто попался в сети? — спросил Огинский, когда я показал ему письмо Анны.

— Англичане. Лорд Барслетт предложил выкупить все, что Путиловский сделает до официального контракта с военным министерством.

— Не рискованно? — нахмурился Огинский. — Все-таки это могли бы оказаться и наши броневики.

— Ты же знаешь темпы обучения и подготовки инфраструктуры. Мы в месяц больше 200 машин с новой сборочной линии, о которых Анна тактично умолчала, все равно освоить не сможем.

— Но все равно… Враг-то станет сильнее.

— Враг так хотел получить свое, что был вынужден заключить контракт на три года по фиксированной цене. Да, в ближайшие пару месяцев это усилит англичан, а через них и японцев. Зато все остальное время будет тянуть из них соки! «Артуры» уже к марту подешевеют, к лету устареют, а англичане будут платить за них до 1908 года!