Она подняла взгляд на него.
— Докладывай.
Голос — холодный, спокойный. Всё как всегда.
Виталий Сергеевич выпрямился.
— Госпожа Виктория Евгеньевна, наш детектив раскрыл дело Белозёрских и докопался до той правды, которая сейчас… не самая удобная. Также слежка показала: продвижение по бандам у него тоже есть. И, знаете… он нашёл вариант, который мы не рассматривали.
Она чуть приподняла бровь.
— Да ну? Неужели?
— Да. Мы проследили его почту. Пока его не было, мы установили жучки на ноутбуки и увидели переписку с неким Алексеем, который занимается покраской. И знаете, о чём они говорили?
Она откинулась в кресле, уже более расслабленно:
— Не томи. Ты же знаешь, как я не люблю эти твои секретики.
— О краске «хамелеон».
Пауза. Она моргнула.
— Интересно… это вообще существует?
— Существует. Как оказалось. — Виталий развёл руками. — И знаете…
Виктория посмотрела на него и сказала то, о чём он сам думал уже давно:
— Наверное, это наше упущение. У нас в штате нет автомобильно специалиста, который бы разбирался в механике. Почему мы раньше не додумались найти толкового технического мастера?
— Мы рассматривали другие варианты, — ровно ответил он. — Ту же «пятиминутку», которая быстро высыхает. Но, как выяснилось, она не работает при нанесении второго слоя на первый. А вот про «хамелеон» мы просто не знали. Это нисшевая штука. больше для фанатов тюнинга и тех, кто любит повыпендриваться. Ею пользуются не все.
Княжна чуть пододвинулась, убирая прядь волос за ухо.
— Почему?
— Как оказывается с этой краской есть нюансы по постановке машины на учёт.
Она кивнула и махнула рукой, давая понять, что детали ей не интересны.
— Ты начал какие-то действия?
— Нет. Без вашего разрешения — никаких шагов.
— И правильно. Пусть пока копают. У нас есть чем заняться. Что по Белозёрским и Крановым?
Он уловил, куда она ведёт:
— Там сейчас… Драгомиров…
— Да-да, — она махнула рукой. — Я поняла, о чём ты.
Она ненадолго задумалась, затем улыбнулась уголком губ — так, как улыбалась только тогда, когда шаг в партии уже сделан, но фигуры ещё стоят на местах.
— Пусть всё идёт своим чередом. Не вмешиваемся. Посмотрим, куда этот мальчишка сможет залезть. И насколько глубоко засунет голову в пасть льва.
Она тихо усмехнулась.
Виталий Сергеевич ответил таким же коротким, контролируемым смешком. Он слишком хорошо её знал: если госпожа не вмешивается — значит, она уже просчитала несколько вариантов вперёд. И сейчас она наблюдает.
А наблюдать Виктория Евгеньевна умела куда тоньше, чем любой аристократ Империи.
* * *
И в самый горячий момент сегодняшнего дня кто-то постучал в дверь.
— Войдите, — сказал я громко.
Ксюша вздрогнула. По лицу прошёл едва заметный страх: всё-таки она рассказала слишком много, и вполне могла опасаться расправы. Я коротко кивнул ей — мол, спокойно.
На пороге стоял пухленький, удивительно жизнерадостный мужчина лет тридцати пяти. Коричневая тройка костюма, красный галстук, вспотевшее покрасневшее лицо — будто он не просто поднялся на второй этаж, а пытался побить спортивный норматив. Хотя по его комплекции было понятно: даже два лестничных пролёта — для него уже подвиг.
Глаза — добрые. Мимика — ещё добрее. Такой обычно извиняется перед стулом, если случайно на него сядет.
— Здравствуйте! — бодро произнёс он. — Меня зовут Артур Иванович Иванов.
Я едва не усмехнулся вслух. Да, Ивановы любят называть детей Иванами. Традиция у людей такая.
«Ну ладно». Подумал я, откидываясь на стуле.
— Роман Крайнов. Чем могу быть полезен?
— Отлично! — он почти просиял. — А вы можете подтвердить… вы Роман Аристархович Крайнов? Крайонов?
— Да, именно так.
— Имперская канцелярия, — представился он уже официально, вручая папку. — У меня для вас корреспонденция и необходимость подписать некоторые документы прямо сейчас. Также повестка в канцелярию для дальнейших действий.
— Канцелярия… — протянул я. — И что от меня-то надо?
Но договорить я не успел — телефон завибрировал. Сообщение от Княжны.
«Молодец, мальчик.»
Всего два слова.
И стало понятно: что-то в моей жизни сейчас начнёт происходить такое, что мне точно не понравится.
* * *
Демид уже собирался вставать и отправляться на встречу с одним мелким бароном, когда телефон на столе завибрировал и появилось сообщение, в котором было всего три слова:
«Молодец, мой мальчик».
Он улыбнулся. Для Демида день уже будет не настолько плохим, если его похвалили.
