Опыт поколений - Шилов Игорь Александрович

- Убить тебя мало - продолжал я сквозь зубы шипеть на себя.

Добравшись до окошка чуть ли не с разбега нырнул в него, не обращая внимание на треск разбитого стекла. Открыл первый же попавшийся под руки ящик, затем не вынимая из него, вскрыл коробочку и определил, что в ней лежат те самые патроны, что мне нужны, маленькие. Закрыл ящик поставил его на подоконник, нашёл и повесил себе на плечо два автомата, затем взял из угла длиннющий пулемёт и положил его рядом с ящиком. Потом так же лихо выпрыгнул наружу, ящик взял под мышку, сильно прижав его, тяжёлый зараза, пулемёт положил на плечо и неспешно пошёл к лесу. О том, что меня сейчас могут убить даже не вспомнил, думал про то, как выгляжу со стороны, с пулемётом на плече. Мне бы сейчас тёмные очки на глаза и вылитый Шварценеггер, точно контуженный.

До ящика, что приволок первым добрался без проблем, хотя темень страшная. Всё, что принёс, в этот раз, сложил тут же, снова сел перекурить и опять выматерился, вот не зря говорят, если человек дурак, то это на долго. На кой мне этот пулемёт и ящик патронов к нему, когда нет ленты. Вздохнув встал с ящика, дурная голова ноги без работы не оставит, это про меня. На этот раз всё же осмотрелся, пока вроде всё тихо, постоял ещё самую малость и снова пошёл в оружейку.

Туда сюда ходил ещё раз десять, приволок две металлических коробки под ленты к пулемёту, четыре ящика патронов к МП и ещё один к МГ, затем поразмыслив решил заглянуть в оружейку с нашим оружием, там забрал четыре ящика с патронами к Мосинке, один Дектярёв и пару дисков к нему, а напоследок взял и пару винтовок, пригодятся на охоту ходить.

За время хождения меня никто не окликнул, не попытался стрельнуть и вообще я тут никого не вижу и не слышу, может здесь и нет никого, а я как зайчишка в лес бегаю без перерыва. Дав себе пятнадцати минутный перерыв пошёл обратно в клуб, только на этот раз в свою комнату, у меня там остались личные вещи, заберу их, всё таки я человек из будущего, а не из сорок первого года и иногда хочу побриться.

К себе залез соответственно, как домой, сразу же достал из под кровати трофейный саквояж, нашёл в нём коробок спичек, чиркнул одну, а затем запалил фитилёк керосиновой лампы. Правда стеклянная колба у неё разбилась и часть бензина пролилась на пол, но мне не надолго её надо, должно хватить. Осмотрел комнату, как будто хочу, что то необычное увидеть, а что тут нового увидишь, кроме слоя пыли, образовавшегося невесть откуда, наверное с потолка насыпало, после обрушения крыши. Проверил содержимое чемоданчика, кроме люгера и бинокля, в нем только разные мелочи, типа мыла, спичек, бритвенного прибора и немецкого ножа. Места в принципе достаточно, снял висевший на стене маузер, попытался его туда засунуть, не лезет зараза, деревянная кобура не даёт, а без кобуры это оружие уже не производит такого эффекта, как с ней. Ещё разок залез под кровать, достал от туда вещь мешок, в нем только запасная форма, сюда должен поместиться. Затолкав пистолет, сдернул с кровати тряпку, служившую простыню и тоже её засунул в мешок, пригодится. Взял в руки своё кожаное пальтишко и присев на дорожку, собрался было выходить на улицу, но притормозил, увидев под кроватью сержанта его вещь мешок.

- А действительно, чего это я торможу? - прошептал я.

Достал приглянувшуюся вещь, вытряхнул из неё всё содержимое, а затем подошёл к входной двери и стараясь не скрипеть потихонечку отворил её, прислушиваясь к звукам в коридорчике. Но в нём, как бы это странно не выглядело, абсолютная тишина, просто гробовая. Вернулся за так и продолжавшей гореть неярким пламенем лампой, и пошёл в сторону левого крыла клуба, держа горевший фитилёк на вытянутой руке. Если какая нибудь сволочь на свет выстрелит, то в самом худшем случае прострелит только руку.

Добрался до комнаты, где жила медицина, двери у них открыты, заглянул внутрь, не живых ни мёртвых и на том спасибо. Все лекарства, что раньше стояли на стеллаже валяются на полу, но в стеклянной таре у нас их не было, так что это совсем не страшно. Поставив лампу стал собирать коробки и пластиковые пузырьки, запихивая их в сержантский мешок. Когда почти всё собрал, наткнулся на картонную коробку под одним из топчанов, коробка из бассейна, у нас таких не было до этого, выдернул её и открыл. Вот же склеротик, я же сам сюда бинты складывал и вату разную с лейкопластырями, как же мог забыть про такое, у меня же раненый на руках, а я витаминов набрал и доволен. Кроме перевязочных материалов в таре находилось ровно пять поллитровок с настойкой из каких то трав. Заберу пару, плевать чего там намешано, Жорке не повредит, ему рану надо продезинфицировать, а не внутрь употреблять эту радость.

Покинув докторскую, прошел ещё несколько шагов и упёрся в закрытые двери кухни Петровича, кроме круп у него здесь ничего не должно быть, но жрать так хочется, что не хочется верить в то, что здесь не чем будет поживиться. Вера, так же как и надежда, не умрёт в моём сердце ни когда, поэтому и жить я буду долго, и по возможности счастливо. На столе, у разбитого окна, прямо, как по заказу, стояло четыре банки вражеской тушёнки, но сейчас для меня нет ничего роднее и желаннее их.

Отправил все в мешок, не смотря на то, что так хотелось вскрыть, хотя бы одну из них, прямо здесь. Затем аккуратно открыл створки рамы, как смог очистил подоконник от битого стекла, положил на него, пусть и не без труда, первый попавшийся под руку мешок с крупой, на него поставил пятилитровую кастрюлю и только после этого выбрался на улицу.

Понять меня, как тяжело было мне всё это тащить, сможет лишь тот, кто таскал такие тяжести, остальные могут даже и не пытаться, у них это не получится. После этого перехода отдыхал я долго, пытался конечно сразу пойти за своими вещами, но как только вставал, ноги предательски подгибались в коленях и приходилось снова садиться.

Наверно часа через пол смог добраться до своей комнаты, где без особых трудностей забрал всё, что хотел забрать. Когда закончил эпопею с перетаскиванием грузов, мои часы показывали два часа двадцать минут ночи. До рассвета не так уж и много, а что не говори, но в темноте шляться по лесу на много хуже, чем при свете. Подожду, всего то осталось часа три, от силы три с половиной и светать начнёт.

За полтора часа, сидения в лесу, уснуть так и не удалось, и сидеть без дела, когда рядом так много нужных вещей, тоже как то не правильно. Пошёл снова в район клуба, но теперь хочу посмотреть, что твориться возле магазина, где по моим прикидкам гуляли недобитки.

Пробирался в это место с особой осторожностью, боясь нарваться на караульных, но только зря время потратил. Эти герои валялись, как дрова, возле затухшего костра, в хлам пьяные, бойцов было не больше десятка. Я наверное смог бы их сейчас всех взять и по одиночке перерезать, если бы умел это делать. Но я человек гуманный и на такое не способен, поэтому решил просто подбросить в костёр дровишек, а потом тихо, по английски, не с кем не прощаясь уйти. Перед этим правда пришлось не много попотеть, снова поучаствовать в забеге с перетаскиванием тяжестей. Ну а когда всё, что планировал, принёс, как и обещал подложил в костёр досок, которых рядом было навалом, на них двадцать снарядов от сорокопятки, пару ящиков каких то патронов, сверху ещё досок и схватив из стоящего здесь же ящика, бутылку коньяка, быстро побежал в сторону леса.

Первый раз громыхнуло так, что я испугавшись шума, упал на землю и заполз в не очень глубокою, но сырую ямку. Потом рвануло ещё сильнее, а дальше взрывы перемешались со стрельбой. Прошагал я уже достаточно далеко, так что думаю до меня ничего не долетит, надо вставать и топать дальше, Жорка может очнуться и попытаться куда нибудь слинять, ищи его потом по лесу.

Веснин ни куда не ушёл, он так и лежал под ёлочкой, замаскированный ветками. Здорово видать парня шандарахнуло, раз до сих пор не оклемался, ну ничего лекарство приехало, сейчас полечим.

Солдат только стонал, когда я промывал его рану настойкой и перевязывал, но это даже и лучше, что он в это время без сознания находился, вытерпеть такую боль и не отключится не каждый сможет. Ничего теперь не помрёшь, только вот тащить мне тебя далековато, но делать нечего, помощников ждать бесполезно.