Экспедиционный корпус (СИ) - Лопатин Георгий

«Чего они там копают?» — удивился он.

— Ты говорил, что они должны были закончить еще два дня назад.

— Но что я могу поделать, герр капитан? Сколько этих унтерменшей ни наказывай, а лучше работать они не могут, все же они сильно ослаблены из-за недостаточной кормежки. Получают ведь хорошо если треть от нормы. Кроме того, случился обвал и целый день пришлось потратить на восстановление свода…

— Да мне плевать, сколько эти свинские собаки получают от нормы, я хочу знать, когда наконец будет закончен этот тоннель!

— А ты так рвешься в бой? — удивился еще один офицер, видно что постарше этого «боевого» капитана, как возрастом, так и может быть даже званием.

— Да надоело уже сидеть тут и вшей кормить, герр майор! Ну и в случае удачного боя не только награду дадут, но и отпуск получу. А то сколько уже жену не видел…

— Отпуск — это хорошо, — мечтательно сказал на это некий Курт.

— Так что со сроками?

— Дня за два свою часть работы они должны закончить. Потом еще нашим день понадобится… Главное, чтобы лягушатники не устроили нам обстрел, тогда сами понимаете герры…

— Да уж не тупые, понимаем что вся работа псу под хвост…

«Так они суки, тоннель к нам ведут!» — понял штабс-капитан.

Слышал он про такой способ окопной войны. Где-нибудь на спокойном участке подводили тоннель и неожиданно врывались во вражеские окопы. Так что можно было сделать, что немцы решили провернуть с русскими, что на практике с этой тактикой не сталкивались, подобный финт, коей с франками уже не работал.

Собственно обстрел вражеских позиций крупнокалиберной артой является еще и профилактикой против подобных подкопов, ибо своды обрушаются и тоннель приходит в негодность, да еще и рабочих заваливает. Но последний момент немцам по барабану, они используют труд пленных и их смерть ничего не значит, всегда можно нагнать дополнительных невольных землекопов. Им даже лучше, чем больше подохнет унтерменшей, тем меньше их кормить и тем больше достанется немецким солдатам.

«Осталось понять, где они этот подкоп тянут», — подумал Климов.

По логике вещей конечно должны на самом коротком участке, благо что таких сближений на восемнадцати километрах фронта более чем достаточно, но не факт. Могли и на среднюю или даже длинную дистанцию прокопать. С немцев станется, ведь копают пленные.

Дальше Михаилу, то, о чем говорят немецкие офицеры было уже не интересно. Он с нетерпением дожидался ночи. А дождавшись с еще большим нетерпением ждал подходящего часа. Просто так отходить он не собирался, ему требовался язык. Для такого дела годился даже обычный солдат.

А потому отметив наблюдательный пост, Климов с напарником осторожно подобрался к нему и стал дожидаться смены. Жать пришлось недолго, всего-то двадцать минут, пришел унтер, провел смену и выждав еще пять минут Климов спрыгнул в окоп и прежде чем немецкий солдат успел среагировать провел оглушающий удар.

— Вот блин… — глухо ругнулся Михаил, осознав что наблюдатель из возрастных солдат и даже голодное существование не заставило его особо похудеть. — Помогай…

Кое-как вытащив немца из окопа, протащили его через проволочное заграждение, молясь чтобы не появился кто-нибудь из проверяющих и не заметил пропажи часового.

Но все прошло как по маслу. Отсутствие наблюдателя заметили только в тот момент, когда до своих позиций Климову с напарником оставалось проползти еще метров сто. В воздух полетели осветительные ракеты, по полю начал шарить прожектор, даже немного постреляли из пулеметов по показавшимся им подозрительным кочкам и даже постреляли ствольными гранатами. Но продлилось это все недолго, минут десять-пятнадцать, после чего все вновь стихло.

Уже в своих окопах Михаил собирался провести экспресс допрос вплоть до самых жестких мер, на тот случай если пленник начнет запираться на официальном допросе играя в незнайку, но этого не понадобилось. Толстяк и не думал запираться и быстро рассказал на каком направлении тянут тоннель. Хватило лишь коснуться кончиком ножа чуть ниже правого глаза, чтобы он прозрел и указал все ориентиры.

У Климова вообще сложилось впечатление, что немец даже рад плену.

«Но может так оно и есть, — подумал он. — По крайней мере кормят во французском плену не в пример лучше чем в немецком и даже более того — лучше чем едят солдаты на передовой. Даже работой особо не нагружают».

56

Информация о подкопе крайне взбудоражила полковника Нечволодова.

— Нужно немедленно нанести артиллерийский удар по предполагаемому место проводки тоннеля и обрушить его! — заявил он.

— У меня другое предложение, господин полковник.

— Какое?

— Устроить встречный подкоп и успеть провести его до того, как русских пленных на последнем этапе сменят немецкие работники.

— Хотите устроить встречный удар?

— Верно. Фактор неожиданности сыграет на нашей стороне.

— Хм-м… идея хорошая, но я такого решения принять самостоятельно не могу. Надо доложить его превосходительству…

Нечволодов дал знак Климову, что тот может идти.

— Только один момент, господин полковник, — уже в дверях, произнес Михаил.

— Что еще, господин штабс-капитан? — недовольно спросил комполка сняв с телефона трубку.

— Просто хочу сказать, чтобы, когда будете рекомендовать его превосходительству роту для атаки, не руководствовались чувствами в отношении меня дабы поставить на это дело кого-то… более достойного.

— Что ты себе позволяешь?!

— Господин полковник, просто хочу сразу сказать, что в случае неудачной атаки или больших потерях, что дискредитируют идею доспехов, я молчать не стану. Давайте говорить прямо, кроме меня никто из командиров рот, несмотря на все мои увещевания, не занимаются со своими солдатами, считая что доспехов достаточно. А вы умный человек и сами понимаете, что всяким оружием, а так же оснащением нужно еще уметь пользоваться. Вы присутствовали на моих показательных учениях и знаете, как все должно выглядеть в реальности. А теперь положа руку на сердце, скажите, что случится если вместо моей подготовленной к боям в траншеях роты пошлют любую другую?

Полковник Нечволодов недовольно поджал губы. Он прекрасно понимал, что будет. Бардак будет. Штыковая будет. Доспехи, конечно, помогут, но потери все же окажутся велики, (немцы и в рукопашной серьезный противник и заставили себя уважать), если вместо четкого взаимодействия солдаты станут действовать кто во что горазд. Бабы, конечно, солдат еще нарожают, но все же… они не в России, где по первому требованию можно получить пополнение из запасных полков.

Ну и эта его угроза… Действительно ведь поднимет крик на всю бригаду и тогда вместо награды от генерал-майора можно получить порицание за провал операции, что могла бы стать визитной карточкой бригады (а то ведь до сих пор ничем не отметились, так и сидят, пока англы с франками воюют) и это ему всегда будут помнить и обламывать с наградами, как он не так давно обломал самого Климова. А оно ему надо? А так, если у Климова все получится, как он обещает, то и он свое получит по высшему разряду. А если не получится, то он ни при чем и можно будет тогда на нем отыграться по полной.

— Ступайте, господин штабс-капитан, — процедил командир полка.

Михаил Климов кивнул и вышел. Зная эту привычку русских чиновников и военных, живущих по принципу: «как бы чего не вышло» и их привычку перестраховываться, ими можно достаточно легко управлять. Просто это мало кто понимает и умеет, а всего-то и надо, что нажать на их больное место.

А с чего вдруг Климов сам решил поиграть в героя и напросился на дело, при его-то кредо — никуда не влезать? То тут все просто, ему требовалось имя. Даже не так — ИМЯ. И если среди солдат он уже более-менее известен, как правильный со всех сторон офицер, этакий слуга царю, отец солдатам, то вот в офицерской среде он прослыл парией и ситуацию на фоне его планов, требовалось срочно и самым решительным образом исправлять. И эта возможная атаке через немецкий тоннель на немецкие же позиции для него являлась просто идеальным решением.