"Фантастика 2024-180". Компиляция. Книги 1-29 (СИ) - Долинин Александр

— Сейчас ты узнаешь, человек, как могут быть благодарны демоны…

Червь уверенно полз к своей цели. Лишённый разума зверь не думал о том, зачем ему это нужно — он просто полз, подгоняемый заложенным поколениями его предков законом. Тот, кто хочет быть сильным, должен ползти в это сторону. Только здесь он сможет доказать свою силу, только здесь он сможет перейти на следующий этап развития, только здесь он может обрести зачатки разума. Стать таким, как далёкий предок, продолжающий свой путь где-то в недрах земли. В какой-то момент червь осознал, что он достиг цели. Память поколений подсказывала, что сейчас начнётся самое важное, но оно не происходило. Озадаченный червь продвинулся ещё немного и ощутил, что пространство вокруг него неожиданно утратило плотность. Это было частью воспоминаний, заложенных в разум червя — эту пустоту следовало поглощать, чтобы стать сильнее. Вот только зверь не ощущал ничего, что могло дать ему новую силу. Пустота была непозволительно пустой. Разочаровавшись, зверь этапа ученик медного ранга пополз обратно по сформированному за много месяцев туннелю. Где-то там, на другом конце прохода его ждёт самка. Нужно наплодить детей и передать им новое сокровенное знание — тратить половину жизни, чтобы ползти сюда, не нужно. Память предков оказалось обманкой…

Глава 3

— Ты понимаешь, что со мной произошло? — обнажённая Вилея лежала рядом со мной, наполовину утопая в чёрной пыли и смотря строго вверх. На небо. Хотя ещё совсем недавно этому мешала палатка. Я лежал рядом. Тоже обнажённый. Тоже наполовину утопший в чёрной пыли. И тоже смотрел в небо. Духовному зрению не требовалось смотреть прямо на объект.

— Я вижу, что с тобой произошло, но не понимаю, почему это работает и как на это реагировать. Нам нужно войти в сопряжение, чтобы разобраться.

— Зандр, я… я опасаюсь входить в сопряжение. Я могу тебя убить.

— Можешь, — согласился я. — Любая ошибка приведёт к моей смерти. Вот только ты моя и отступать из-за того, что твоё новое сердце меня не принимает, не собираюсь.

— А если это на всю жизнь? Что, если ко мне больше ни один самец не сможет прикоснуться?

— Что значит ни один самец? Ещё раз услышу такое — получишь в нос! Я твой единственный и неповторимый! Других вариантов у тебя нет и не будет, поняла?

— Поняла, — Вилея повернулась ко мне лицом. — Но вторую жену я тебе всё равно подыщу. Нельзя достойному идущему к бессмертию ходить с одной женой. Засмеют.

— Да мне плевать, кто и как будет реагировать на то, что ты будешь моей единственной женой. Прежде всего нужно разобраться, что вообще происходит, а потом уже и о чём-то другом думать. Иди сюда.

Обнажённая и такая желанная девушка забралась на меня, вызвав острый приступ страсти. Однако поддаваться ей сейчас мы не могли — предыдущий опыт меня едва не убил. В момент высшего наслаждения новое сердце Вилеи создало такой мощный поток энергии, что меня почти спалило! Если бы не одиннадцать меридианов этапа мастер, что мне удалось открыть за две недели, от меня осталась бы горста пепла, настолько чудовищным оказался порождённый моей девушкой импульс. Повезло, что личный инвентарь всегда был под рукой, даже в обнажённом виде, так что свиток лечения достал я ещё до того, как потерял сознание. Повезло, что мы лежали друг на друге, поэтому мне удалось воспользоваться нашим общим меридианом, полностью его обнуляя. Повезло, что Вилея не стала дёргаться и сбрасывать меня прочь. Слишком большой объем везения в единицу времени, чтобы повторять такое ещё раз не разобравшись. Хотя, признаюсь, оно того стоило… Вот только то, что повезло мне, никоим образом не сказалось на палатке, одеялах, нашей одежде… Всё, что окружало нас в радиусе нескольких метров, было сожжено. Даже земля, но ей досталось меньше — всё же Вилея лежала на спине и основной выброс пришёлся вверх.

Суть проблемы заключалась в том, что регенерационная капсула древних не стала ничего создавать. Она каким-то образом преобразовала картридж, или сердце синей аномалии этапа мастер, тут как кому удобней, в живое сердце и вставило его Вилее. Яйцо настроилось на своего нового владельца и совершенно ему не вредило, даже во время вот такого непроизвольного выброса энергии. Но меня это не устраивало — не хотелось превращать каждую близость с Вилеей в борьбу за жизнь. Следовало разобраться с сердцем и показать ему, что я свой. Понятия не имею, как это сделать, но было чёткое осознание, что это нужно делать в процессе сопряжения.

Закрыв глаза, я вошёл в режим контроля энергии. Сразу запускать обмен энергией не хотел ни я, ни испуганная Вилея. Вообще странно было видеть моего демона испуганным. Настолько редкое зрелище, как и улыбающийся наставник Герлон. Запустив циркуляцию энергии тела и разума внутри своего тела, я посмотрел, что происходит внутри Вилеи. Там творился полный кошмар — энергия не была сконцентрирована, носилась огромными неравномерными пластами, причиняя девушке боль. Осторожно отправив часть своего тепла и холода в Вилею, я начал стабилизировать потоки. Вначале шло всё идеально — тело девушки вспомнило, что нужно делать и начало отдавать часть творящегося с ним хаоса мне, где происходила стабилизация и уплотнение. Постепенно тепло и холод превратились в два мощных переплетённых каната, и я ощутил, как выдохнула Вилея — боль ушла. Вот только для меня начиналось самое неприятное — объёмы тепла и холода оказались значительно больше, чем те, к которым я привык. Причём большая часть энергии исходила, что неприятно, от меня и поделать с этим я ничего не мог, кроме как пытаться удерживать толстые канаты в узде. Получается, вся текущая боль Вилеи была порождена мной, ибо она до сих пор оставалась алмазным кандидатом, а я уже добрался до бронзового ученика. Чтобы продолжать дальше, ей нужно создать средоточие, но для этого требовалось запустить третий контур сопряжения — обмен энергией Ци. Вот только я никак не решался это сделать, потому что видел синюшную энергию, скопившуюся в районе сердца моей девушки. Эта энергия готовилась выплеснутся наружу, чтобы смести меня и всё, что со мной связано. Сердце аномалии делало ровно то, что умело — генерировало энергию в колоссальных объёмах. Если не стабилизировать новое сердце Вилеи, рано или поздно произойдёт ещё один взрыв. Причём в самый неожиданный для неё или окружающих момент.

Что же… Ради этого я в сопряжение и вошёл, ради стабилизации. Мои узлы вспыхнули, готовые к обмену энергией, узлы Вилеи синхронно им ответили и между нами появилось семьдесят два потока энергии. Большая часть узлов была целой, но часть ещё не успела восстановиться после боя с группой клана Тигра. Это, видимо, меня и спасло. Когда синяя энергия сердца Вилеи ринулась в мою сторону, мне удалось сдержать первый удар, перенаправив его на обнулённые меридианы. Я буквально услышал недовольное ворчание — пульсирующему яйцу явно не нравилось, что ему не позволяют уничтожить того, кто вторгся в тело его носителя.

Восстановление меридиан продолжалось всего несколько мгновений, но этого мне хватило, чтобы обнять яркий источник силы невидимыми ладонями. Не сжимать, не давить — просто обнять, как обнимаю Вилею.

«Успокойся. Я свой. Вспомни меня. Я свой.»

Если бы мне кто-нибудь сказал, что однажды мне придётся разговаривать с сердцем, призывая его к порядку, я бы сильно удивился. Однако сейчас именно разговоры казались мне реальным способом утихомирить творение древних. Вот только ничего не работало — мои уговоры так и оставались уговорами. Энергия перешла к последнему меридиану, и я даже ощутил её предвкушение, что она, наконец-то, вскоре доберётся до меня. Пришлось убирать ладони и, как только поток синего безумия хлынул в мою сторону, перенаправил его в узел Вилеи, формируя средоточие. Вновь разочарование, сопряжённое уже даже со злостью, но это вновь подарило мне какое-то время.

Уговоры не сработают. Силой сердце не взять — оно значительно сильнее меня. Вечно бегать я не могу — после средоточия начну открывать Вилее меридианы, но рано или поздно свободные узлы закончатся и тогда мне всё равно придётся встречаться с синим безумием. Никуда оно не денется, а останавливать сопряжение будет равносильно признанию в том, что мы с Вилеей больше не подходим друг другу. Ибо семьдесят два меридиана — это предел нашего сопряжения. Без возможности восстановить в них энергию.