Меченый. Том 2. На переломе истории (СИ) - Савинков Андрей Николаевич

Тяжело даже говорить о том, какая паника охватила Белый дом в этот судьбоносный день, сравнить ее, наверное, можно лишь атакой на Перл-Харбор в 1941 году и то это сопоставление будет не совсем корректным. В 1985 году развитие телекоммуникационных средств достигло такого уровня, что война фактически предстала перед жителями планеты Земля в прямом эфире. И даже понятная в таком деле неразбериха вместе с попытками Вашингтона как-то зацензурить этот поток не слишком приятно пахнущей субстанции, полностью скрыть происходящее от мира были не способны.

— Господин Президент, — помощник постучался в кабинет, где Рейган лежал, почти не вставая с кушетки, — новости очень плохие. Мы потеряли несколько сотен солдат, часть взята в плен иракцами. Порт Эль-Кувейт горит. Нужно обратиться к нации.

Глаза Рейгана, поблёкшие от недавних операций, вдруг расширились, и у него начались судороги. Прибежавшие врачи констатировали острое нарушение мозгового кровообращения — инсульт. По сути, он теперь не мог говорить внятно и принимать решения. Так в США впервые с 1974 года с драматичной скоростью встал вопрос о применении 25-й поправки к Конституции, которая регламентирует передачу президентских полномочий в случае утраты дееспособности главы государства.

Вице-президент Джордж Буш, — еще не ставший «старшим» — человек опытный и жёсткий, прекрасно понимал всю опасность ситуации и обратился к членам кабинета с речью в таком ключе: «мы находимся в состоянии войны. Конгресс, скорее всего, поддержит отстранение Рейгана. Нужно действовать немедленно». Провести всю процедуру быстро — непросто, но в условиях форс-мажора другого пути нет. За два дня Буш пообщался с лидерами обеих партий в Конгрессе и самыми авторитетными представителями обеих палат парламента: «необходимо спасти страну от хаоса и дать ответ агрессору». В целом консенсус был найден достаточно быстро.

Одновременно с ударом по Кувейту, в котором было задействовано около ста тысяч иракских солдат, ВВС этой страны попытались — чтобы сполна воспользоваться эффектом внезапности, очевидно, что в дальнейшем подобной удобной ситуации уже не представится, и расклад сил будет смещаться только в сторону янки — нанести массовый авиационный ракетно-бомбовый по развернутым вдоль Саудовско-иракской границы войскам коалиции. Для этой операции было задействована большая часть боеспособной авиации Саддама, однако закончился налет фактически катастрофой.

Иракцы явно переоценили свои силы — или недооценили умение американцев готовить свои позиции в том числе и в плане прикрытия их средствами ПВО, — но налет обошелся им в двадцать один самолет включая 13 Су-22, на которые и была возложена основная обязанность по нанесению удара. Подобных одномоментных потерь авиация Ирака не знала за все время Иранской войны, и даже если брать вообще все конфликты на планете за последние сорок лет с момента окончания Второй Мировой, что-то сравнимое было разве что у тех же американцев во Вьетнаме.

Впрочем, нельзя сказать, что налет оказался совсем провальным. Основной целью удара стал передовой аэродром коалиции, развернутый у города Рафха в тридцати километрах от границы с Ираком, и надо признать, что оказавшиеся там американские военнослужащие получили 28 февраля 1985 года впечатлений на всю жизнь. Иракцам удалось разбомбить склады с топливом и боеприпасами, а также уничтожить шесть открыто стоящих на земле без всяких защитных средств самолетов. Четыре F-15, топливозаправщик и только-только перегнанный сюда А-10.

Американцам повезло еще, что передислоцирование всей эскадрильи «Бородавочников» затянулось по логистическим причинам, и в эту ночь на аэродроме Рафхи было всего четыре машины — в трех других потом нашли отдельные повреждения, но А-10 в целом самолет крепкий, так что пара лишни отверстий в крыльях летать ему чаще всего не мешает — а не 24 машины, как оно должно было быть по штатному расписанию. По объявлению тревоги янки естественно начали поднимать в воздух в первую очередь истребители, и до «бородавочников» в любом случае дошло бы дело ой как не скоро, поэтому вероятность их уничтожения на летном поле была как минимум значительна.

Короче говоря, первые часы войны в Персидском заливе превратились для американцев в настоящий ужас. Их втянули именно в то, что янки не любили больше всего — честную рубку грудь в грудь, без возможности использовать свое очевидное технические и численное превосходство.

Пока в порту Эль-Кувейта умирали выигрывая своим товарищам время на эвакуацию американские морпехи, пока в небе над севером Персидского залива шла авиационная рубка, пока Саддам по телевидению выступал с призывом ко всем мусульманам объединиться против общего врага, пока американцы проводили спасательную операцию, вылавливая из воды остатки экипажа эсминца «Каллаган», а остатки кувейтской армии уже фактически сдав столицу откатывались на юг с границе с Саудовской Аравией, в Вашингтоне творился настоящий бедлам.

После срочных совещаний большинство членов Кабинета и Конгресса поддержали старт процедуры передачи власти вице-президенту. Согласно 25 поправке для этого нужно было собрать специальную медицинскую комиссию и пройти определенную процедуру. На все, про все у американского политикума ушло целых два дня, в течении которых фактически никаких важных политических решений не принималось, что стоило американским войскам в Персидском заливе дополнительных потерь. 1 марта Джордж Буш, после голосования в Сенате и Палате представителей, взяв всю ответственность на себя, обратился к нации:

«Граждане Соединённых Штатов, мы столкнулись с нечестивой агрессией режима Саддама Хусейна, которая стоит жизни доблестных американских солдат и ставит под угрозу стабильность всего свободного мира. Мы скорбим о погибших… Президент Рейган не может сейчас управлять из-за своего тяжёлого состояния; мы обязаны действовать чётко и быстро. Я принял на себя обязанности главы государства в соответствии с Конституцией и призываю Конгресс поддержать меня в отражении этой агрессии…»

Одновременно с военными на новоиспеченного президента США обрушились еще и финансовые воротилы Америки. Удар Саддама вызвал очередной виток повышения цен на нефть, которая в эти февральские дни просто улетела в космос. С сентября 1985 года, когда стоимость черного золота на спотовом рынке в моменте пробила 60 долларов, имелся устойчивый тренд на снижение котировок и даже эмбарго, наложенное на Багдад тут принципиально поменять ничего не смогло, разве что немного замедлило их падение. Вот только уже после новогодних праздников в ожидании новой эскалации конфликта в Персидском заливе цена фактически вышла на плато и «зависла» на уровне 40–42 долларов. Очевидно, рынок ощущал неуверенность в ближайшем будущем. Получится ли быстро «приструнить» Ирак, или боевые действия затянутся? Что будет с Ирано-Иракскими переговорами, не прилетит ли очередной «черный лебедь» в виде еще какой-нибудь ядерной ракеты, в конце концов, кто сказал, что у Саддама есть только один ядерный заряд?

И вот уже вечером 2 марта, когда стало окончательно понятно, что в ближайшее время поставок из Кувейта ждать смысла нет, спотовый рынок выдал очередной рекорд — 70 долларов за баррель. И было совершенно неочевидно, что данная вершина станет последней, поскольку дополнительных инструментов по снижению цены у участников рынка осталось не так уж и много. Тот же стратегический нефтяной резерв США за прошедшие пять месяцев похудел уже на 150 миллионов баррелей или примерно на 40% от его изначального объема, даже выстави завтра Буш вообще все имеющиеся запасы черного золота на торг, далеко не факт, что это хоть как-то бы помогло.

На этот скачок отреагировала как фондовая биржа, обвалив акции отдельных зависимых от цены на нефть секторов — включая энергетику, химпром и производство автомобилей, отдельные компании, например, некогда гигант авиаперевозок «Панам» и вовсе уже в следующем месяце объявили о начале процедуры банкротства — так и простые американцы. На заправках мгновенно выстроились очереди из людей жаждущих наполнить любую подходящую тару «живительной влагой впрок».