Генеральный попаданец (СИ) - Коруд Ал

Похерю ли я «Разрядку»? Не знаю. По мне она обман. Обман, гигантская афера, на которую повелась советская верхушка. Потому что проиграв гонку вооружений, США начали придумывать, как использовать против нас свежее оружие: исламизм и национализм. И получилось у них это вполне успешно. Пока мы затевали асимметричный ответ на «Звездные войны» профана Рейгана, на наших задних дворах появились «чужаки». Кто там у меня первый на очереди? Национальная объединённая партия Армении, тесно сотрудничавшая с Армянской секретной армией освобождения Армении «АСАЛА», созданной взамен «Дашнакцутюн». Хорошенькое спасибо от армян за спасение от турок. Вот на их примере и посмотрим, способны ли они измениться или придется проводить тотальную русификацию национальных республик. Хотя эта тема слишком горяча для скоропалительного решения.

Поставив в блокноте жирную галочку, начинаю кропать служебную записку. После старого чекиста жду в гости Андропова. Во вторник его не будет, усылаю его в Ханой с нашей военной делегацией. Через него же передам личную записку от себя для дедушки Хо. У меня и на него есть далеко идущие планы. Ха-ха. Ребята, со мной не соскучишься!

В дверь постучался, затем вошел Рябенко:

— Генерал прибыл.

— Проси!

Встретил гостя стоя и тут же протянул для пожатия ему руку, чтобы дать понять, что вызвали «отщепенца» не для очередного разноса. Подействовало, контрразведчик тут же принял деловитый вид.

— Добрый день, Олег Михайлович. Присаживайтесь, разговор у нас будет долгий. Чаю?

Бывший руководитель советской контрразведки выглядит бодрым. Ни тени удивления на его лице. Сталинские кадры!

— Спасибо, не откажусь.

Жду, когда нам все поставят. Для подобных переговоров по моему поручению оборудовали небольшую комнату. Ничего особенного, торшер, два кресла и журнальный столик. Разве что над моим местом висит картина со Сталиным, на которой он чествует победителей. Комендант дачи, наверное, с ума сошёл, пока искал. Я всегда отслеживаю по ней реакцию гостей. У бывшего главы Второго управления КГБ она была правильной.

— Ну что же, Олег Михайлович, тянуть быка за хвост не собираюсь, — впиваюсь в генерала взглядом. — Пойдете работать на меня?

В лице тот не изменился, разве что в глазах на пару секунд появился огонек.

— Товарищ Первый секретарь, чекисты бывшими не бывают.

Машу рукой:

— Можно Леонид Ильич.

— Зачем я вам, такой?

Вопрос задан со скрытой издевкой. Я знаю, только недавно закончились проверки центрального аппарата контрразведки, полетели головы, были сделаны выводы. Комиссия КГБ по расследованию дела Носенко завершила свою работу в конце 1964 года. В ходе проверки второго главка помимо авантюры с Носенко были выявлены такие неприглядные вещи, как содержание притонов, используемых контрразведкой для сексуального шантажа иностранцев, вовлечение в половые связи с объектами вербовки гражданских лиц из числа молодых советских девушек и женщин, а также мужчин — гомосексуалистов. В терминологии западных разведывательных структур в те годы появился даже специальный термин, обозначающий женщин-соблазнительниц, работающих на органы КГБ — «ласточки». С 1950 по 1960 годы лишь из посольства США в СССР на родину было отправлено порядка 20 сотрудников. Причина спешной отправки в Штаты заключалась в том, что всех этих сотрудников пытались шантажировать снимками, на которых они были сфотографированы в момент половой связи с «ласточками».

Разумеется, взору партийной комиссии открылись и сотни фотографий порнографического характера, изготовленных в целях дальнейшего шантажа. Можно представить негодование ханжей из КПК. А кто у нас им заведовал? Генерал по итогу был освобожден от всех занимаемых постов и определен в действующий резерв. Казалось бы, полнейший провал. Зачем мне он нужен? Уход двойного агента на ту сторону. Но… этот человек имеет огромный опыт и связи. И главное, для меня — все коллеги Грибанова единодушно отмечали, что руководитель контрразведки имел авантюрный, лихой, такой Чапаевский характер. После череды блестящих успехов ему захотелось выйти на новый уровень, но не срослось. Бывает.

— Такой мне и нужен. Так что?

Этот взгляд я тренирую каждый день перед зеркалом. «Взгляд оборотня». Моментальное превращение добродушного Ильича в матерого волка, готового впиться тебе в горло. Должен заметить, что в моей настоящей биографии имеются некоторые черные пятна. В веселые девяностые особенно борзым бандюкам, что пытались наехать на фирму, прискакавшие на помощь амбалы под моим чутким руководством ломали пальцы. Да так, что человек становился инвалидом. Бить людей у недоносков уже никогда не получится. Моя «крыша» из-за подобной манеры решать дела считала меня откровенным психом. Ну был у меня пунктик такой. Поднял на человека руку — будь добр отвечать. Суровая посконная справедливость, которой не хватает нам везде. Жалеем мы людишек. И зря.

В голосе Грибанова появилась хрипотца. Все-таки нервы у человека в последнее время расшатались.

— Согласен.

А куда ему деваться? Попрут везде. Дотлевать жизнь на обочине? Если я правильно его просчитал, то не в его характере. А глава государства плохого не предложит. Лишь страшное и ужасное. Да и авантюрный момент в генерале сильнее. Дьявол, ему придется найти толкового заместителя!

— Тогда переходим к делу. Рабочее название службы «Информбюро». Подчиняется только мне. Штат пока прикидывайте сами. Действующие и бывшие сотрудники. Для начала хватит человек тридцать с обслуживающим персоналом. У всех допуск «Совершенно секретно!» Кого-то получится достать из тюрьмы

Вот этот момент «броня» была пробита. Грибанов осознал мои возможности. А мне остро нужен Судоплатов, как знаток обстановки на Западной Украине и мастер «исполнения». Но в руководители я его точно не поставлю. Слишком он был замазан кровью. И я не виню генерала, такое было проклятое время. Война, послевоенная борьба с националистами, непростая политическая обстановка. Но как консультант он будет бесценен.

— Мои полномочия?

— Обсудим. Но в рамках задач.

— А они…?

— Пока сбор информации, — я решил пояснить. — Как внутри страны, так и за рубежом. Уже есть несколько конкретных направлений. Наши союзники, некоторые из европейских стран.

— Хм, — лицо генерала вытягивается, — так это политическая разведка, Леонид Ильич!

— А вы считаете, что она партии не нужна?

Грибанов задумался. Я ведь сразу указал, что он будет ходить по тонкому льду. А куда деваться? Он соглашается:

— Ну, если вы так считаете…

— Да, считаю. Имеются некоторые тенденции, вызывающие у меня серьезные опасения. И мне не хочется привлекать сюда посторонних. Да и сами просчитайте, сколько спецслужб у нашего главного противника. У нас ведь не меньше направлений. Их необходимо диверсифицировать.

Генерал деловито кивнул:

— Когда приступать?

— Прямо сейчас. Жду через неделю примерный список штата, — загибаю пальцы. — Специалисты по контрразведке, разведчики, аналитики, технари. В ваше распоряжение будут направлены самые современные технические средства. Если потребуется, купим вам американский полиграф. О нем мы еще поговорим.

Грибанов задумался. По глазам, видно, что уже прикидывает сколько и где брать. Наконец, созрел для вопроса:

— Леонид Ильич, можно чуть конкретней о ближайших задачах?

— Внутри страны вашим объектом наблюдения станут несколько деятелей из ЦК. Меня вдобавок крайне интересуют связи вот этого человека, — показываю карточку с физиономией Пономарева Бориса Николаевича. Выходца из Коммунистического информационного бюро, которое ликвидировали после XX съезда КПСС. Именуемой некоторыми политической разведкой ВКПб. Затем отдаю ее свежеиспеченному руководителю моего Информбюро. — Хотелось бы через неделю увидеть вместо этой карточки пухлую папку.