Возвращение (СИ) - Марченко Геннадий Борисович

- Хотите узнать, где я прячу деньги? - шутливо погрозил пальцем налоговый агент. - Этого не знает даже моя жена...

Он вздохнул, а глаза за стёклами очков резко погрустнели.

- После приговора она тут же со мной заочно развелась, продала дом и вместе с нашим 12-летним... теперь уже 13-летним сыном уехала жить к своей матери в Небраску.

- Печально... Ну да бог с ними, с вашими деньгами, у меня и своих хватает. А что вы скажете про тюремные порядки. По пути с нами ехал один зек, который тут типа уже сидел, но к его словам я отношусь с долей изрядного недоверия.

- О, - оживился Моррис, - о порядках вы должны всё знать, иначе и впрямь трудно придётся. Вы же ведь впервые оказались за решёткой, как я думаю.

'Ага, впервые', - хмыкнул я про себя.

- Кстати, обойдёмся без фамильярностей, здесь ты можешь звать меня просто Фил,- как можно дружелюбнее улыбнулся я сотрапезнику, вспомнив почему-то русское слово 'простофиля'.

- Хорошо, тогда для тебя я просто Джеймс, - ещё шире улыбнулся Моррис. - Так вот, слушай и ешь, а то нас скоро погонят на работу. В общем, тюремное сообщество в основе своей поделено на банды. Членство в той или иной из них зависит от расовых критериев. Есть, например, 'белое братство', банда итальянцев, банда выходцев из Латинской Америки, банда мексиканцев, евреев, чёрные и те стараются держаться вместе. А ещё есть проповедник - Чокнутый Мо. Правда, чокнутым его называют за спиной, побаиваются. Он обедает с другой сменой, после нас. Ходит и проповедует, да так ловко, что у него уже появилась своя паства, которую при желании можно и бандой назвать. С ним лишний раз стараются не связываться, они там все какие-то фанатики, за своего лидера глотку перегрызут. В общем, кто в какой банде - можно увидеть во время прогулок во дворе, там каждая группа занимает свой сектор, и горе тому, кто случайно попал на чужую территорию.

- И что, все вновь прибывшие обязаны выбрать себе банду? - хмыкнул я.

- Необязательно, полно таких, особенно среди белых, кто не принадлежит ни к одной из группировок. Я, например, из таких. Конечно, нам поодиночке труднее постоять за себя, но мы особо и не выделяемся.

'В общем, каста мужиков', - подумал я.

- Но вообще принадлежность к той или иной группе - это часто вопрос жизни и смерти для новичков, которые занимают низшую ступень в тюремной иерархии. Чтобы стать членом банды, необходимо пройти ритуал посвящения - выполнить определенное задание. Например, избить указанного заключенного или достать наркотики.

- А смертников много?

- Про одного точно знаю, зовут Кэрил Чессмен, так называемый 'бандит с красным фонарём'. Он в камере смертников с 48-го. Несколько раз его доставляли в камеру ожидания, но каждый раз приговор откладывался. Чудак, на суде отказался от услуг адвоката, сам себя защищал. А так, может, и пожизненным отделался бы.

- И за что этого 'шахматиста' сюда упекли?

- Грабитель и насильник.

- Так он даже не убил никого?

- Порой американское правосудие выкидывает неожиданные номера. Ты можешь убить десяток человек и получить пожизненное, а можешь, как Чессмен, грабить и насиловать, но оказаться на... что ж меня всё к электрическому стулу тянет?! В общем, можешь оказаться в газовой камере.

- Действительно, правосудием это назвать язык не поворачивается... Побеги случаются?

- Хочешь пойти по стопам Винсента Перри? - хмыкнул Моррис. - Да, несколько попыток было, одна уже при мне, но все они заканчивались неудачей.

- Ладно, забудем про побег... А что ты можешь сказать про моего соседа?

- Какого именно?

- Меня к Молчуну Лу подселили, - покосился я на негра. - Он не немой случайно?

- Нет вроде бы, иногда что-то мычит членораздельное. А в основном не пойми что. Да и не так уж много желающих с ним общаться.

- А так-то он тихий? В смысле, не кидается на людей?

- Тихий вроде, но странный. Да ты и сам уже, наверное, успел заметить. Так сразу и не скажешь, что он вырезал свою семью.

- То есть как вырезал? - едва не поперхнулся я фасолью.

- А ты думал, его за что сюда упекли? Рассказываю, что сам от других слышал, - ещё больше понизил голос Моррис. - Жил он в Бронксе с отцом и матерью. Парень физически здоровый, но у него с детства с головой что-то не в порядке. Вот они и ухаживали за своим единственным сыном, который вымахал в настоящего Кинг-Конга. Видел этот фильм 33 года?

- Видел, и когда смотрел - смеялся от души. Когда выйду на свободу - сниму нормальный фильм, а не это убожество.

- С удовольствием посмотрю твою работу... если доведётся. Так вот, парень рос тихим, но однажды шесть лет среди ночи назад взял и прирезал своих немолодых предков. Раскроил горло отцу и матери тупым ножом. А потом как ни в чём ни бывало отправился на боковую. Следующим утром к ним соседка постучалась - Молчун Лу открывает. Она спрашивает, мол, позови мать, а он башкой трясёт. Она зашла, глядь - мать с отцом в луже крови в постели лежат. Ну и вызвала копов. По-хорошему, Молчуна надо было в психушку закрыть, но врачи решили, что он осознаёт свои действия, так его сюда и определили на 25 лет.

Ничего себе, вот так повезло мне с соседом! Если бы я знал его прошлое до вчерашнего отбоя, то ночное происшествие могло бы довести меня до инфаркта. А ну как вдруг и меня он ночью... того? Хотя откуда у него взяться ножу... Но такой детина мог бы и голыми руками придушить, особенно спящего.

- А какие у вас тут развлечения? - поинтересовался я, чтобы сменить тему.

- Ну, смотря что под этим словом ты имеешь в виду. Я, например, сразу же записался в библиотеку, там можно полистать подшивки газет, а на руки взять книги, но не больше двух за раз. Некоторые ещё во вполне приличном состоянии. Раз в месяц в большом зале нам устраивают кинопоказ. Крутят в основном комедии и музыкальные фильмы. Кто-то занимается спортом во дворе, там же песчаное поле для игры в футбол . Кстати, хороший вариант, если нужно с кем-то разобраться типа на законных основаниях, так как защитной амуниции практически никакой. После некоторых матчей кто-то из зеков оказывается в лазарете. Кстати, директор тюрьмы - большой любитель бокса, и раз в три месяца здесь устраивается турнир среди заключённых со ставками в подпольном тотализаторе. Победитель получает хорошие премиальные, а он обычно один - Эшли Редфорд. Мало желающих выходить с ним в ринг, он уже не одного зека покалечил. Но это тоже как бы в рамках закона.

- А так, вне закона, часто калечат друг друга?

- Не без того, - вздохнул Моррис. - Раз в неделю точно случается, что кто-то кого-то порезал. Сколько камеры и зеков не обыскивай - всегда найдётся способ прикроить заточку. Кстати, не нравится мне, как вон тот мексиканец смотрит на тебя.

- Какой?

- Да вон, сидит в компании своих подельников.

Он чуть заметно кивнул направо, на другом конце которого в компании таких же смуглых мужчин разного возраста сидел один, с чёрными, курчавыми волосами почти до плеч, и пялился на меня так, будто я ему должен сотню баксов. Можно, конечно, поиграть в гляделки, но ни к чему этот детский сад. Правда, когда мексиканец провёл большим пальцем по горлу, демонстрируя универсальный жест угрозы, я слегка напрягся. Это ещё что за наезды? Ладно, разберёмся, что к чему, там будет ясно, чем моя физиономия не устроила этого кучерявого латиноса.

Усмехнувшись, я подумал, что, в общем-то, человека в тюрьме пришить можно очень легко. Пусть даже на ночь камеры закрываются. Можно подговорить сокамерника - посулить всяких плюшек или шантажировать. Можно на прогулке сунуть перо в почку или накинуться толпой в душевой, где имеется шанс поскользнуться и стать лёгкой добычей для жаждущих твоей крови. Может, всё-таки провентилировать вопрос с возможным побегом? По крайней мере, лучше свалить за кордон, нежели чалиться тут полтора десятка лет, потерять здоровье, а, возможно, и жизнь. А уж задним числом можно организовать выезд жены и детей.

- Закончили жрать! - заорал прохаживавшийся между столами надзиратель, поигрывая резиновой дубинкой. - Посуду сдаём на мойку! Живее, если не хотите отведать моей Мэгги!