Колонист (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич

- Ты ещё кто?! - возмутился повар, черпаков отодвигая мой котелок в сторону. - Я тебя не знаю.

- Из разведбата я. Трёх финнов уничтожил, которые ушли от наших после нападения на медсанбат. Полковник только что наградил меня медалью за их уничтожение.

- Покаж медаль, - сразу потребовал тот.

Достав коробочку, я показал её. Бойцы, собравшись вокруг, тоже с интересом изучали её.

- Новенькая, - с придыханием сказал повар. - Раз разведчик, давай, накормлю.

- Пожирнее ему, - выкрикнули из толпы

- Сам знаю, - сердито буркнул повар, и положил не скупясь.

В котелок гороховой похлёбки на мясе, я на её запах и отреагировал, дурман, а в крышку гречневой каши. Два куска хлеба. Ну и чай в кружку. Отойдя, я присел на ствол бревна, тут их целая куча, видимо хозяин дома заготовил на зиму для дров, а бойцы смахнули снег и использовали чтобы сидеть. Вокруг звякали ложки, бойцы питались. Я сначала кашу одолел, пока тёплая, потом за суп взялся, тот подостыл, и вкусным был, отлично пошёл. Ну и чайком закончил. Живот полный, как барабан, что ещё бойцу нужно, так что став очищать посуду тряпицей, и снегом, я спросил у бойцов:

- А чья кухня-то?

Те засмеялись, и один, с сержантскими треугольниками на шинели, пояснил:

- У нас у штаба дивизии две полевые кухни, а мы комендантская рота.

- Ого. Это я из котла комдива позавтракал? А почему был полный обед? На завтрак же обычно только каша с чаем бывает.

- Это для нашей роты специально, всю ночь не спали, поэтому приготовили полный обед, - пояснил тот же сержант.

Закончив с чисткой посуды, оттёр кое-как, но хоть так, я поблагодарил за угощение и направился к тому дому где на постое наша рота стоит. Тут вообще тесно, спят чуть ли не друг на друге. В доме взвод один пока квартировал, спал, ещё один на подходе, тот что мой, а где третий не знаю. Представившись командиру роты, тот тут же был, у печки что-то писал за столом, говорил тихо чтобы бойцов не разбудить, описал как я во взвод Озёрова попал, ну и получил разрешение от капитана разместится, дождаться своих. Найдя свободное место, я снял шинель, телогрейку и свитер, после чего стал прилаживать награду на грудь. Положено носить, значит буду. Где носили такую награду другие бойцы, у двоих видел в запасном полку, я помнил, там же и прицепил. Ротный, поглядывая, с интересом за этим наблюдал. Дальше я расстелил телогрейку на полу, свитер скатал в тючок, убрал за сидор, это неуставная форма, накрылся шинелью и вскоре уснул. У меня ночь бессонная выдалась, спать сильно хотелось. Как пришёл взвод, и как меня двигали, уплотняясь на полу, я уже не чувствовал, крепко спал.

Подняли меня, затеребив за плечо. Видимо других не хотели будить. Когда я открыл глаза, судя по темноте за окном, снова ночь наступила, рассмотрел бойца надо мной, тот тихо шепнул, заметив, что я проснулся.

- Собирайся и иди к выходу.

Тот стал будить других бойцов, я же сел, быстро натянул свитер, потом телогрейку, застегнув ту на все пуговицы, шинель сверху, будёновку, на шапку-ушанку сменю позже, а то тут командиров хватает, прикопаются ещё за неуставную форму, натянул валенки, и забрав оружие и вещмешок, направился к входу с ещё двумя бойцами, что тоже успели собраться. Во дворе нас оказалось четырнадцать человек, включая сержанта. Чуть позже вышел командир взвода лейтенант Озёров. Тот представил меня отделению, и уже мне командира, сержанта Бурова. После этого лейтенант сообщил:

- Задача, поставленная вашему отделению сложная. Нужно в районе финских дотов что штурмовал три дня назад батальон капитан Власова, найти проход к ним в тыл, и взорвать доты. Артиллерия там не справилась. За вами, если найдёте тропу, пойдёт отделение сапёров. На этом всё.

Лейтенант ушёл, а Буров, подойдя ко мне, сказал:

- Идём, маскхалат и лыжи выдам. На лыжах хоть ходил?

- Да. Разрядник.

- Ну хоть тут приятная новость.

Через пятнадцать минут наше отделение покинуло деревушку и быстрым шагом через замёрзшее озеро заскользило куда-то, а куда, только сержант знал. Я пока тут не ориентируюсь. Хм, а документы и награды мы не сдали, хотя в поиск идём и в тыл врага. Видимо нет ещё такого правила.

Будёновку я уже снял и сунул в вещмешок, заменив её на шапку-ушанку. Маскхалат, что мне выдали, оказался трофейный, финский, причём из тех комплектов что я захватил. Оказывается, с маскхалатами проблемы, не хватает, конечно фабрики начали шить, присылать, но пока не прибыло нужное количество, на всю дивизию собрать маскхалаты удалось только на наш разведбат, да и всё. Лыжи те же финские, без палок. Их и у финнов не было. Сейчас же ремень карабина на плече и двигаюсь я замыкающим, быстро войдя в ритм общего движения, при этом не забывая поглядывать по сторонам. Всё же светлые ночи, снег отражая давал вполне приемлемую видимость, но вот на дальних дистанциях, всё же я видел лучше. Для бойцов там полусумрак, есть ли движение или нет, не видят, а я вижу. И когда мы покинули деревеньку, и двинули по льду озера, то я передал через бойцов сержанту, что возглавлял колонну:

- Вижу финнов на том берегу. Визуально до роты их там, пушки есть.

Хочу добавить, на всё отделение только у пяти бойцов были лыжные палки, и двигались мы по уже проложенной лыжниками тропе. Финнов я действительно видел хорошо и те готовили пушки к открытию огня. Коневоды уводил лошадей, которые видимо сюда пушки и доставили. Нацелены все три орудия на деревеньку позади нас, но мне кажется их цель наши гаубицы что стояли на окраине этого бывшего финского населённого пункта. Буров тут же остановил колонну и велел мне приблизится. Обогнав строй бойцов, я встал рядом и тот первым делом спросил:

- Они нас видят?

- Нет, ведут себя спокойно. Секреты с пулемётами выставили. Три орудия, гаубицы вроде, калибр небольшой, около ста миллиметров. Короткие стволы и без щитов.

- Это немецкие. Несколько батарей у них было, - ответил Буров, и подозвав одного из бойцов велел ему со всех ног возвращаться, сообщить о противнике у нас под носом.

Не понятно, как финны смогли сюда протащить целую роту солдат и орудия, но они тут были. Роту ещё ладно, лыжники, понять можно, но орудия? Ведь дальше полосой стоят батальоны дивизии. Значит где-то нащупали брешь, всё же родные для них места, и вот протащили. Буров стал обходить позиции финнов, видимо решив подождать в стороне, когда наши гаубицы накроют противника, или подсветить им, и добить выживших. У нас на отделение было одиннадцать винтовок и мой карабин, ручной пулемёт и автомат у Бурова. Причём мой трофей, финский «Суоми». Я его по трещине на прикладе опознал. Однако мы и пятидесяти метров не прошли, как я остановил Бурова, теперь я возглавлял колонну.

- Что там? - шепнул тот.

Голоса хорошо разносятся вокруг, поэтому мы шептали. Присев, поставив приклад карабина рядом на лёд, я также шепнул:

- От финнов группа отделилась, шесть солдат, и вроде офицер. У одного солдата большой ящик за спиной, а другой металлический хлыст несёт.

- Радиостанция, - сразу понял тот. - Корректировщики вышли. Вооружены как?

- Ручной пулемёт, три автомата и две винтовки.

- Угу. На нас идут?

- Если маршрут не сменят, метрах в ста пройдут мимо. Слева.

- Понял.

Дальше сержант вызвал восемь бойцов и приказал взять корректировщиков, в тихую, чтобы и звука не было. Те уползли, используя снежные барханы на льду, как укрытия, там и залегли, укрывшись за ними же. А когда финны сблизились, и те их рассмотрели, рассредоточились, явно отобрав себе цели. А дальше, когда те подошли вплотную, атаковали. К счастью, выстрелов действительно не было. Взяли живым только офицера, остальных в ножи. Дальше сняв трофеи, трое разведчиков погнали пленного к деревне, а сами сгибаясь под грузом трофеев шли следом. Мы же продолжили движение и покинув льды озера, стали по-пластунски двигать дальше. Секрет рядом финский, усиленный ручным пулемётом, могли засечь движение. Это корректировщиков взяли, и то потому что были фактически полигонные условия. Те сами на засаду напоролись. А тут в тихую не подойдёшь, скрип снега выдаст, так что мы стали готовится к бою. Пулемётчик выискивал вдали цели, но видел лишь тени, а мы готовились уничтожить секрет. Там было трое финнов.