Генеральный попаданец 5 (СИ) - Коруд Ал

Если вспомнить ту эпоху, то фон на переговорах был одновременно похожим и разным. В середине 1972 года в военном отношении Северный Вьетнам был вроде бы в шаге от поражения. Почти провалилось Пасхальное наступление, десятки тысяч молодых солдат ВНА и вьетконговцев гнили на полях. Развязанное президентом США Никсоном вопреки воле конгресса воздушное наступление «Лайнбэйкер-2» привело к жутким последствиям — почти все важнейшие северовьетнамские объекты лежали в руинах. Но имелись две важные проблемы: американцы сами не собирались дальше вести вообще никаких масштабных боевых действий, военные армий Юга на них в принципе были неспособны, сколько бы оружия им ни передали.

Оставалось садиться за стол переговоров и надеяться, что чудовищно ослабленный Северный Вьетнам не будет наглеть. Тем более что пассионарные коммунисты разом лишились почти всей поддержки обоих могучих покровителей. СССР проводил политику «разрядки» отношений с США, а Китай как раз начал сближаться с теми же Штатами — гигантов стало раздражать стремление «ястребов» Северного Вьетнама победить любой ценой. Поэтому в интересах Ханоя было также заключить мир побыстрее. О тонкостях прошедших в Париже переговоров можно рассказывать долго. Достаточно сказать, что опытные дипломаты США добились впечатляющих результатов: показанный ему текст мирного договора президент Южного Вьетнама Нгуен Ван Тхиеу назвал «соглашением о капитуляции».

Через два месяца американцы обязывались покинуть страну и имели право снабжать союзников снаряжением только в соотношении 1 к 1 — то есть дать им не больше, чем получат северовьетнамские армии и Вьетконг. Создавался никому не нужный и ни на что не влияющий Совет национального примирения. Никаких внятных механизмов по соблюдению мира и прекращению огня не выработали. Северные вьетнамцы почти не скрывали, что договор им не сильно интересен, и до следующей кампании пройдет ровно столько времени, сколько нужно, чтобы к ней подготовиться. С подписанием Парижских соглашений США де-факто первый раз в своей истории проиграли войну, хотя завоевание Южного Вьетнама еще не состоялось.

Сейчас армия Ханоя подготовлена намного лучше. Но в любой момент могут быть перерезаны коммуникации поставок. Юг деморализован больше, но пока не понимает общей ситуации. И в принципе он обречен. Джонсон настроен миролюбиво, его сейчас больше волнуют проблемы внутренней политики, что буквально разрывает Соединенные Штаты на части. И грядущий кризис сулит такие проблемы, с какими Америка не сталкивалась с тридцатых годов. И мне тут же вспоминается та мутная ночь.

28 августа. Дача Генсека Заречье 6

Настойчивый стук в дверь разбудил меня посреди ночи, заставив сначала разогнать остатки сна и прояснить сознание. Если не звонок, а стук, то что-то серьезное, но тайное. Я уже свесил ноги с кровати, когда услышал шёпот Вити:

— Два часа ночи. Что случилось, Леня?

— Спи. Я разберусь.

— Совсем с ума сошел старый. Молодых для работы мало.

Эх, знала бы ты, старушка, что спишь с призраком, а твой Лёня давно на небесах. Я ведь втихаря ему свечку в храмах ставлю. Находят мне старые, намоленные церкви в окрестностях. С батюшек подписку берут. Ну и я волевым указанием в «Золотое кольцо» вливаю финансов под видом развития туризма. Десятки храмов на реставрации. Так что сейчас в старинных церквах и реставрационных мастерских не только Господу молятся, но и Генсеку. Ха-ха! Думаю, наверху оценят мой юмор.

— Леонид Ильич, — дежурный говорит тихо, но без видимых извинений. Действует по инструкции. — Вас в кабинете генерал Грибанов ждет. Чай уже подан.

— Спасибо.

Так и знал, что ночная побудка связана с какой-то из тайных операций. Но визит самого главы Информбюро несколько напрягает. Готовлюсь к серьезным неприятностям.

— Доброй ночи, Леонид Ильич.

— Что случилось, Олег Михайлович?

— Сорок минут назад совершено покушение на Роберта Кеннеди.

У меня сердце в пятки ушло. Неужели догадались? Но беру себя в руки. Неспешно выпиваю кружку бодрящего травяного чая.

— Когда и где это было?

— По нашим меркам в час двадцать ночи, в Вашингтоне было 18.20. Один из загородных клубов, что за Окружной.

— То есть знали его расписание.

— Или следили.

— Так, что с Кеннеди?

— Живой и невредимый. Бомба в урне взорвалась слишком рано. Зацепило случайных прохожих. Поторопились.

— Не понял.

Грибанов вытирает покрытый испариной лоб.

— Мы считаем, что неизвестные заметили нашу слежку, начали нервничать и ошиблись.

— Или наши люди включили глушилки на их диапазонах.

— Мы точно не знаем. Использовали для слежки прокси, чтобы не оставлять следов.

— Сейчас на них начнут охоту с двух сторон.

— Пущай, — начальник моей собственной спецслужбы ухмыльнулся. — Ничего не найдут, только следы запутают. Они считают, что работают на кубинскую мафию.

— Кеннеди тут при чем?

— Во время предвыборной кампании отец президента Джозеф П. Кеннеди дважды приезжал в Аризону к мафиозе Джозефу Бонанно. Вел с ним долгие беседы, чтобы тот поддержал его сына Джона на политическом поприще. Так был заключен союз. В 1959 году Джона Кеннеди выдвинули кандидатом в президенты США. Условия были простые и ясные. Первое — будущий президент берет себе вице-президентом Линдона Джонсона. Второе — начинает борьбу по свержению Фиделя Кастро, потому что у мафии были большие интересы на Кубе. Третье — Роберт Кеннеди удаляется с политической арены, желательно куда подальше. Кеннеди приняли условия. Но выполнили лишь одно — вице-президентом стал Линдон Джонсон. Интервенция на Кубу провалилась, и президент Кеннеди после этого не предпринимал никаких решительных шагов для свержения режима Кастро. И главное — Роберт Кеннеди продолжил борьбу против американской мафии уже в ранге министра юстиции США.

— Что-то припоминаю. Одна из версий причин убийства Кеннеди. Так это они?

Делаю характерный жест. Грибанов качает головой:

— Вряд ли. В Далласе заметен явный почерк спецслужб. Клан Кеннеди лишний в сложившемся истеблишменте и не подчинен известным кланам. А если нельзя контролировать, то лучше отрезать.

— Но сама суть процесса нам неизвестна.

— Это уже не так важно. После покушения рейтинг Бобби станет запредельно высоким. Новое нападение здорово пошатнет сложившуюся систему. Грядет масштабный политический кризис.

Я сузил глаза:

— Предлагаешь…

— Как один из вариантов. Смотря, что нам нужно.

Тут крепко задумаешься. Убийство кандидата в президенты нам не простят. Хотя…Сами они ничем не лучше. Я же и вовсе не связан никакими моральными обязательствами, потому что не из этого мира. А отомстить за миллионы умерших и погибших после распада Союза имею полное право. А что умирать будут иные политики, так все они одного поля ягоды!

— Собирайте информацию. Отклики прессы, записи с их телевидения, частные разговоры, что думает общественность, правительственные структуры, даже о чем говорит мафия. Аналитику ко мне на стол.

— Слушаюсь.

Генерал подобрался, как волкодав. Я знаю, что ему нравится, когда я веду себя подобным образом. Четко расставляю приоритеты и раздаю приказы. Там вся команда из тех, кто не ради корысти, а по зову сердца.

— Можете идти.

Спускаюсь вниз, там на кухне уже возится Витя. Вскоре мне подают тарелку с сырниками и нарезку из овощей. Виктория Петровна, покряхтывая, присаживается рядом.

— Опять ваши тайны.

— Уже нет. В кандидата в президенты час назад бомбу кинули.

— Свят-свят!

— Живой он, угомонись.

— Не могли на утро оставить?

— Так там вечер. Разница в часовых поясах. Так что мне надо отдать распоряжения.