"Фантастика 2024-164". Компиляция. Книги 1-25 (СИ) - Трофимов Алексей

Вот так и остался Геркан всего с десятком подчиненных, что было даже меньше того количества, с которым Николай Николаевич Козырев в далеком 1930 году начинал разработку простейшего по нынешним меркам мобилизационного танка Т-27.

[1] НКОП — народный комиссариат оборонной промышленности.

[2] Василий Алексеевич Дегтярев — российский и советский конструктор стрелкового вооружения.

[3] Семён Александрович Гинзбург.

[4] СМК — советский опытный тяжелый танк массой 55 тонн. Изначально проектировался 3-башенным, но был выполнен в металле 2-башенным. Принимал участие в Советско-Финской (Зимней) войне, где был подорван на фугасе и оставлен экипажем. Танк не восстанавливался и в 50-х годах был отдан на слом.

Глава 4

Есть ли у вас план, мистер Фикс? Часть 3

До очередного визита на 185-й завод оставалось еще семь дней, необходимых для прибытия туда согласившегося на встречу Дегтярева, и всё это время Александр, естественно, планировал провести с пользой. Как будто у него, «инженера-арестанта», имелся иной выход? Нет, конечно, всегда можно было создавать видимость работы, а на самом деле заниматься ничегонеделанием. Но подобный вариант времяпрепровождения уж точно был не для него — человека желающего не только поскорее выйти на свободу за новые заслуги перед отечеством, но и, чем чёрт не шутит, вернуть своё былое положение в советском обществе вообще и в РККА в частности. Вон, к примеру, тот же Константин Константинович Рокоссовский в 1940 году быстро оказался восстановлен в звании, как только в нем наступила нужда. А ведь прямо сейчас его вполне возможно били где-нибудь в застенках НКВД. Причем, не исключено, что даже ногами и даже по голове.

— Хм. Решение, конечно, не новое и само собой напрашивающееся. Новейшая танковая пушка Грабина на шасси Т-26 уж точно влезет. Ширины корпуса должно хватить. Особенно если разумно использовать пространство надгусеничных полок, как это реализовано у вас, — Рассматривая подготовленные Герканом эскизы самоходки аналогичной пока еще не существующим даже в умах конструкторов чешской «Хетцер» или же советской «СУ-74/76Д», давал своё экспертное заключение Заславский. — Но что-то я очень сильно сомневаюсь в возможности постановки подобной боевой машины на вооружение Красной армии. Вспомните, чем закончилась история с тем же штурмовым танком АТ-1 спроектированным под схожее по мощности орудие ПС-3 конструкции Сячентова, к примеру. Там, конечно, немало проблем возникло именно из-за неготовности самой пушки. Да и переделки по корпусу Т-26 пытались делать минимальные, отчего, и бронезащита, и специфика размещения экипажа, оставляли желать много лучшего. Но, если вы забыли, я напомню, что одна из основных претензий к АТ-1 со стороны ваших бывших коллег из АБТУ была связана со слишком сильной загазованностью боевого отделения при ведении огня выстрелами от дивизионок. Там ведь все бортовые, кормовые и верхние люки рубки приходилось откидывать нараспашку, чтобы танкисты банально не задохнулись при ведении стрельбы. А для машины должной действовать на передовой, это, согласитесь, было просто неприемлемо!

— Вы правы лишь частично, Владимир Иванович, — хитро улыбнувшись, Александр извлек из ящика своего рабочего стола еще один лист ватмана. — Взгляните вот на это. Что скажете?

— Скажу, что, честно говоря, не узнаю изображенного вами устройства. Более того, даже не догадываюсь, что тут к чему, — повертев переданный ему набросок, и так, и этак, бывший профессор признал свою полнейшую некомпетентность в опознании представленного его взору какого-то простейшего сосуда, отдаленно напоминающего своим видом стеклянную ёмкость от термоса. Только в стенках этого еще имелись ряд отверстий, отчего вакуума внутри него быть никак не могло. — Что это? — наконец не выдержал он вида всё больше и больше расползающейся по лицу собеседника хитрой улыбки, да и спросил прямо. А чего было стесняться? Коли что не знаешь, спроси! От тебя не убудет!

— А это, профессор, простейший газовый эжектор. Я сперва подумывал над системой продувки ствола сжатым воздухом после каждого выстрела. Но тот вариант виделся мне слишком дорогим и громоздким для столь небольших машин, какие я сейчас проектирую. Впрочем, для того же Т-34, он тоже выглядел не лучшим решением — пришлось бы выкидывать из боекомплекта с десяток снарядов, чтобы разместить на их месте баллоны с воздухом. Плюс система нагнетания. Плюс сама пневмосистема непосредственно на орудии. В общем, муторно всё это получалось. И тут я вспомнил про закон Бернулли и паровые эжекторы, которые известны всему миру уже с полвека! — принялся выдавать очередную легенду Геркан, чтобы хоть как-то выглядеть правдоподобно в этом деле, поскольку подобную вещь, куда скорее, мог бы создать инженер-артиллерист или же специалист по паровым котлам, но никак не страдающий амнезией проектировщик танков. А так-то простейшую конструкцию ныне «изобретенного» им эжектора он «позаимствовал» в воспоминаниях о будущем американском тяжелом танке М-26. Данное изделие американцы как раз отрабатывали в 1946–1947 годах перед установкой на свои сильнейшие боевые машины того времени.

— Постойте, постойте! — Заславский тут же вновь прильнул взглядом к было отложенному эскизу. — Вот это у нас, получается, ствол. Отсюда сюда вылетает снаряд, и идут пороховые газы. Так вот что это за шарик над отверстием! Это же простейший гравитационный клапан! Оригинально, оригинально! Мой вам поклон, — действительно отвесил легкий поклон своему бывшему ученику бывший же профессор. — А отсюда значит выходит поток газов под большим давлением и тем самым увлекает за собой по стволу все прочие пороховые газы, — прошелся он пальцем по изображению отверстий выполненных под углом в сторону дульного среза. — Как же это просто! Просто и гениально! Александр Морициевич, вы всё не перестаете меня удивлять своим особым взглядом на, казалось бы, сложные вещи! Вот как у вас выходит находить пути наименьшего сопротивления при решении столь поистине сложных задач? А? Может, поделитесь секретом?

— Увы, секрета никакого нет, — не моргнув глазом, соврал Геркан. — Просто сперва представляю себе в голове сложное устройство, так как это всегда легче, а потом сижу и размышляю, как необходимого результата возможно достичь с гораздо меньшими затратами. Вот и тут так вышло. Предположил, что ежели толкать пороховые газы выходит сильно накладно, то может быть их будет легче тянуть. А после начал размышлять, как это в принципе возможно сотворить. И вы, Владимир Иванович, не хвалите меня раньше времени. Всё это, — указал он прокручиваемым в руках карандашом на свой эскиз, — пока лишь голая теория. И даже не теория, а просто высказанная вслух, да выраженная на бумаге идея. Не более того. До конечного успешного изделия, тут, полагаю, еще не менее года кропотливой работы. И не нас с вами, а специалистов в деле проектирования артиллерии и математиков. Нужно ведь точно рассчитать его место расположения на стволе орудия, объем, диаметр входных и выходных отверстий. Да много чего еще нужно принимать в расчет, включая воздействие температур и влаги. Со стороны, конечно, может показаться, что это очень просто. Но что-то мне подсказывает, подводных камней на практике окажется в достатке.

— Неужели хотите отдать свою наработку нашим соседям? — тут же «сделал стойку» Заславский. Так-то, конечно, если говорить в общем, в масштабах всей страны, это выглядело наиболее разумным шагом. Профильных специалистов там имелось свыше сотни человек. И они вполне себе обладали должной компетенцией, чтобы мигом рассчитать конечное изделие для применения на том или ином орудии. Но вот заслуга! Заслугой от выдачи на-гора очередного ноу-хау не хотелось делиться ни с кем, поскольку эти самые заслуги никак не в меньшей мере требовались, словно воздух, и их крохотному КБ.

Что ни говори, а выйти на свободу хотелось всем и каждому. Причем, желательно, как можно скорее. Добиться чего виделось возможным лишь через проектирование именно что годных вещей, которые будут оценены руководством страны по достоинству. Как впоследствии и их разработчики. Изобретение-то должно было пойти в массы от лица всего КБ, а не только одного товарища Геркана! Во всяком случае, бывший профессор на это сильно рассчитывал, чтобы тоже оказаться причастным, пусть даже хотя бы по бумагам. Отчего делиться данной разработкой с кем-либо еще никакого желания не испытывал.