Фактор беспокойства (СИ) - Ковригин Алексей

* * *

Новый год отмечали в ресторане «Русская чайная» там и познакомился с Хемингуэем. Наверняка это опять Шуберт подсуетился. Со слов моего нанимателя никаких «маркетинговых академий» он не заканчивал, но его умению рекламировать своё заведение позавидовал бы и театральный менеджер из моего времени. Любой кипишь вокруг моей персоны он неизменно превращает в громкую пиар акцию. Даже немного опасаюсь такой его активности. Да и консульские на это смотрят косо, мол, такая шумиха вокруг моей персоны недостойна советского гражданина. Чтоб они в этом понимали? Завидуют, наверное… Шучу, конечно. Но за встречу с журналистом я своему нанимателю благодарен. Имя Эрнеста Хемингуэя сейчас на слуху у публики. И послушать очевидца событий в Латинской Америке интересно всем. Вот. Я же тоже был там «проездом», но нифига так и не увидел, всё в спешке, да всё бегом… А Эрнест практически живёт в той атмосфере и с его слов в Бразилии всё идёт к замирению.

Во всяком случае боевых действий уже не ведётся, хотя перемирие даже не подписано. Впрочем, в том вооружённом конфликте и объявления кому-либо войны тоже не было. По слухам, Престес предложил «что-то интересное» своим противникам и «сахарные магнаты» сейчас активно обсуждают это его предложение. В Бразилии Эрнеста уважают за правдивые очерки. Он никогда не выпячивает наружу разногласия между враждующими группировками, но лишь пишет о тяготах военного лихолетья для мирного населения по обе стороны от линии фронта и о его стремлении к нормальной мирной жизни. Потому, наверное, и переходит журналист свободно с одной стороны на другую и его беспрепятственно пропускают. Редкий случай в журналистике, абы кому такое доверие не окажут. Но вот по Аргентине позиция журналиста совершенно другая и отношение писателя к диктатору Хуану Перону крайне отрицательное. Тот явно тяготеет к фашизму, и эта его «тяга» лишь раздувает пламя партизанской войны. В лесах Беларуси партизаны были грозной силой, что уж тут говорить о джунглях Аргентины?

С одной стороны, Перон не хочет допустить в стране гражданской войны и жестоких карательных действий к «партизанам» не предпринимает, но и примириться с оппозицией тоже не желает, да и не может. Он уже «вкусил» сладость абсолютной власти и этого не скрывает. Так что этот «узелок» ещё не скоро будет развязан. Коминтерн предлагал «социалисту» Перону свою помощь в разрешении конфликта, но видимо ему это предложение пришлась «не по вкусу». Более того, теперь все «прокоммунистические» и левые партии в Аргентине запрещены. Но и от военной помощи дивизионного генерала Франциско Франко, недавно утопившего в крови восстание левых социалистов и анархистов в Астурии на севере Испании, Перон тоже отказался. В газетах о том восстании пишут мало, да и предложение помощи от Франко тоже на уровне слухов, вот и собрался непоседливый журналист после нового года съездить в Испанию и посмотреть на всё своими глазами.

По слухам, где-то в горах Астурии скрывается «Лев Революции», вот и рассчитывает Эрнест Хемингуэй «нечаянно» встретится с Львом Троцким. Вот жешь… тоже ещё тот, неугомонный «революционер»! И что ему на одном-то месте не сидится? Кое-как выпросил визу на временное проживание во Франции, так и сиди на попе ровно. Так нет же, опять начал «воду баламутить» грезя мечтами о «мировой революции». Вот и «домутился». Ещё полгода назад получил от министра внутренних дел Франции предписание немедленно покинуть страну. Да куда там! Ни одна страна в мире не желала принимать у себя этого «пламенного революционера» и визу выдавать ему никто не спешил. Так и болтался Лев Давидович Бронштейн по всей Франции, как известная субстанция в проруби. Пока это окончательно не надоело министерству внутренних дел Франции. Хреново быть изгоем в родной стране, ещё горше понимать, что и другим странам ты тоже нафиг не сдался.

Вот и «ушёл на рывок заслуженный каторжанин» как только услышал о революции в Испанской Астурии. Благо от французского курортного городка Андай, куда его в конце концов интернировали и законопатили «безжалостные французские власти», до ближайшего испанского городка Ирун пешей ходьбы не более часа, а границу перейти помогли «товарищи». Сторонников у Льва Троцкого и во Франции, и в Испании более чем предостаточно. Да что там говорить, если сам читаю его труды и поражаюсь его прозорливости. Такого в школе и универе нам не преподавали. Если бы не воспоминания о той участи что готовил Троцкий для моей Родины, как «вязанке хвороста» в горнило «мировой революции», да знания из моего прошлого, то хрен знает, наверное, тоже бы проникся его идеями. Говорить и писать он умеет. Демагог от Бога. Теперь вот прячется где-то в горах, немного опоздал с побегом. А как в Мексику теперь попадёт? Небось опять «соратники помогут»? Скорее бы уж…

* * *

Стою и молча перевариваю то, что «старшие товарищи» только что изволили мне сообщить. Да они что тут? Совсем охренели? Какая ещё нафиг Испания? Нахрен мне этот ваш Мадрид вместе с его Музыкальным театром, во век бы их не видеть… Я домой хочу! Меня там мама ждёт, я уже билет купил… почти. Ну не купил, а только собирался, так ещё и подарки домой не выбрал. А теперь что, «Всё бросить и шарики Вам надувать?»©

— Валериан Савельевич, а раньше об этом Вы мне сообщить не могли? Почему именно сегодня? Что за иезуитские шуточки? Это абсолютно невозможно! Я устал и к этому совершенно не готов. Вы это не хуже меня знаете. Я поеду домой и пофиг на все Ваши договорённости. Сначала надо было со мной обговорить эти Ваши хотелки. — еле сдерживаюсь чтоб не нагрубить, но внутри всё клокочет от ярости и видимо в голосе это прорезается.

— Не забывайся, Лапин! Молод ещё, свой гонор тут показывать. «Я устал!» Ишь ты, принцесса тут нашлась… Ты прекращай свои мелкобуржуазные интересы над государственными ставить! — это товарищ Толоконский свою «заготовку» толкает, как пить дать заранее подготовился. Знали ведь как я домой хочу и помалкивали. Сцуки!

— Мы не хотели тебя расстраивать, потому и не сообщили три недели назад о том, что контракт на твои гастроли уже подписан. Но ты об этом мог бы и сам догадаться! У тебя во Франции было три предложения на гастроли. Ты выбрал Нью-Йорк и тебе пошли навстречу! Теперь надо также хорошо выступить в Мадриде. — в голосе Генерального Консула слышится прямо-таки вся вселенская печаль, усталость и отеческая забота о моём душевном здоровье.

— Да любой дирижёр душу дьяволу продаст только за то, чтоб ему доверили выступить в Музыкальном театре Мадрида. Там играет лучший симфонический оркестр Испании! Ты-то чего кобенишься и морду кривишь? Зазнался? Так давай, откажись! Там и посмотрим, чего твоё «пофиг» стоить будет! — в голосе Гусева слышется издёвка и едва скрываемое торжество.

Вот гад! Этот «Гусь» мог бы вообще помалкивать, его-то кто спрашивает? От него вообще мне никакой пользы не было, только вечные вопросы о том, кто что говорит и какие настроения царят в белоэмигрантской среде. Кто тут у нас от ИНО ОГПУ, я или Пётр Давыдович? Поначалу, так вообще хотел меня припрячь в свои «нештатные сотрудники». Пришлось вежливо и культурно послать «в дальнее эротическое путешествие». С тех пор и копит на меня «компру», а то я этого не знаю! Ну и хрен с ним, нам вместе детей не крестить.

— Леонид Михайлович, но Вы же понимаете, что даже год назад в Испании была совсем другая обстановка? Тогда у власти стояли центристы потеснившие левых и переговоры о моём мюзикле ещё имели под собой хоть какое-то обоснование, но сегодня у власти правые! Они просто не позволят поставить на сцене театра мой спектакль! — но мой «вопль утопающего» пропадает втуне.

— А вот тут ты ошибаешься! Алькала Самора и Алехандро Леррус лично подтвердили свои прежние договорённости и считают, что твой спектакль поможет консолидировать разобщённость испанского общества и пойти ему на пользу. Это они предложили Музыкальный театр Мадрида, как наиболее подходящий для постановки твоего мюзикла. Цени это!