Мы поднялись на второй этаж в мой кабинет. Дубовый стол завален документами, отчетами и корреспонденцией.
На стенах висели те же карты мира и портреты американских президентов, что и раньше, но атмосфера изменилась. Теперь это не просто рабочее место банкира, а штаб-квартира человека, выигравшего войну с самой могущественной преступной организацией страны.
— Доложи обстановку, — попросил я, располагаясь за столом.
Джонсон открыл кожаную папку с отчетами:
— Активы банка составляют восемьдесят семь миллионов долларов. За время вашего отсутствия мы потеряли только троих клиентов, и то по личным причинам, не связанным с ситуацией. Депозиты выросли на два с половиной миллиона, многие предприниматели предпочли перевести деньги к нам из банков, которые, как они считали, могли быть связаны с организованной преступностью.
Это отличные новости. В условиях экономической нестабильности сохранить клиентскую базу было достижением, а увеличить — настоящим триумфом.
— А международные операции? — спросил я.
— Швейцарские партнеры выполнили все инструкции, — ответил Джонсон. — Четыре миллиона долларов переведены через Credit Suisse и Union Bank of Switzerland в соответствии с твоими указаниями. Британские инвестиции в Barclays Bank принесли прибыль триста тысяч долларов. Канадские операции идут по плану.
О’Мэлли устроился в кресле у окна, положив больную ногу на низкую скамеечку:
— Босс, пока ты встречался с нужными людьми, я получил информацию от наших людей в полиции. Федеральные агенты арестовали последних сторонников Марранцано в Бостоне и Филадельфии. Сицилийская группировка полностью разгромлена.
Телефон на столе зазвонил. Я поднял трубку:
— «Merchants Farmers Bank», Уильям Стерлинг слушает.
— Мистер Стерлинг, это Альберт Уигген из Chase National Bank. Поздравляю с успешным завершением сложного периода. Я хотел бы обсудить возможности расширения нашего партнерства.
Уигген один из самых влиятельных банкиров страны. Его звонок означал, что финансовая элита готова принять меня как равного. Несмотря на инцидент с мафией.
— Мистер Уигген, — ответил я, — благодарю за поздравления. Буду рад обсудить взаимовыгодное сотрудничество. Когда вам удобно встретиться?
— Завтра в два дня в моем офисе? У меня есть предложение о создании совместного инвестиционного фонда.
— Прекрасно, — согласился я. — До свидания.
Повесив трубку, я обратился к Джонсону:
— Эллиотт, нужно подготовить презентацию наших международных операций для Chase. Они заинтересованы в партнерстве.
— Обязательно подготовлю, сэр, — кивнул он. — После вашей победы над Continental Trust интерес к нашему банку вырос в разы. Кстати, сэр, есть одна странная деталь.
— Какая?
— Уигген упоминал в разговоре с моим знакомым из Chase некоего Джонатана Моргана. Молодой финансист, появился недавно, но уже наделал много шума. Говорят, он тоже проявляет интерес к международным операциям и демонстрирует необычную прозорливость в экономических вопросах. Прямо как вы.
О’Мэлли заинтересованно поднял голову:
— Морган? Из банкирской династии?
— Вот в том-то и дело, — нахмурился Джонсон. — Мой приятель из Chase проверял. В семье Морганов о таком родственнике ничего не знают. Но этот человек демонстрирует поразительное понимание рынков. На прошлой неделе точно предсказал банкротство трех небольших банков в Огайо. За день до официального объявления.
Холодок пробежал у меня между лопаток. Человек, который точно предсказывает банкротства? В 1931 году такая прозорливость выглядела более чем подозрительно.
— А что еще известно об этом Моргане? — спросил я, стараясь сохранить равнодушный тон.
— Немного, — пожал плечами Джонсон. — Появился в финансовых кругах этой весной. Утверждает, что получил образование в Гарварде, но в архивах университета его имени нет. Работает через сеть подставных компаний, очень закрыто. Но деньги у него определенно есть, большие деньги.
Джонсон помолчал, затем добавил с некоторым беспокойством:
— И еще одна деталь, Уильям. Уигген сказал, что этот Морган специально интересовался нашим банком. Задавал вопросы о наших международных планах, спрашивал о тебе лично. Когда Уигген упомянул о возможном партнерстве с нами, Морган только холодно улыбнулся и сказал: «Мистер Стерлинг — интересный противник. Посмотрим, хватит ли у него решимости играть в большой лиге».
— Противник? — переспросил О’Мэлли, его рука инстинктивно потянулась к кобуре. — Звучит как угроза.
— Интересно, — пробормотал я, но внутри все напряглось. — Очень интересно. Похоже, у нас появился конкурент, который считает нас достойными внимания.
В это время секретарша мисс Томпсон постучала в дверь и вошла с телеграммой:
— Мистер Стерлинг, срочное сообщение из Европы.
