На границе тучи ходят хмуро... - Кулаков Алексей Иванович

Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91

– Господином коллежским советником Вятовым! Я могу наконец продолжить? Сведения о том, что в городе Сестрорецке у вас имеется завод, соответствуют действительности? Он и вправду принадлежит вам?

– А что, есть какие-то сомнения?

Глядя на поручика, нельзя было сказать, что он тяготится разговором. Скорее немного скучает. А подполковник и штаб-ротмистр и вовсе молча наслаждались разворачивающимся действом: их сослуживец демонстративно и с некоторой ленцой унижал чиновника, уверенно доводя последнего до белого каления.

– То есть – да?! Тогда я попросил бы вас объяснить, откуда у вас взялись такие деньги!

– Плохо просите, плохо. Вот если бы на коленях…

– Да… вы… Да что вы себе позволяете! Вы не смеете!

– Я? Это вы только что позволили себе оскорбить и честь четырнадцатой Ченстоховской бригады, и лично меня как офицера. Вы вообще понимаете, что и у кого вы спрашиваете?

– Я требую объяснений!

– Хм. А покажите-ка мне, любезный, предписание или какую другую бумагу, дающую право вам, гражданскому чину, требовать что-то от офицера Русской императорской армии? Что, неужели не озаботились выправить? Ну что же вы так плохо подготовились! Требовать будете у себя дома, голубчик, а здесь воинская часть. Молчать!

Последнее слово поручик произнес вполголоса и спокойно, но замерли все присутствующие – столько властности и угрозы прозвучало.

– На любые вопросы я отвечу только своему командованию. Или в суде, только тогда и я подам встречный иск и обязательно выиграю процесс. Вы же здесь никто и звать вас никак. Я доступно излагаю? Тогда я вас более не задерживаю…

Чиновник так торопился, что едва не выскочил на улицу без шубы. А подполковник Росляков, проходя мимо своего подчиненного, одобрительно кивнул, обернувшись напоследок уже на пороге:

– Всего хорошего, господа!

Глава 34

В середине декабря наконец-то прибыла долгожданная посылка от Греве. Вернее, четыре увесистых, немаленьких и крепко-накрепко заколоченных ящика, за которыми князю пришлось лично проехаться в почтово-багажное отделение железной дороги. Едва Александр и его денщик затащили в квартиру последний ящик, тут же нарисовался радостный унтер, причем не один, а в компании с маленьким ломиком.

– Вот, командир, у Трифона Андреича одолжился!

Даже с инструментом Григорию пришлось изрядно повозиться: неизвестно, кто именно упаковывал посылку, но железных лент и гвоздей явно не жалели, как и хорошего дерева.

Кррааак!..

Доска наконец поддалась, напоследок жалобно хрустнув. Резко запахло оружейной смазкой, а стоило убрать промасленную тряпку, как тускло засияли воронением аккуратно (и плотно) уложенные пистолеты – десяток «плеток» и по пятнадцать штук «рокотов» и «орлов».

– Эх, красота!

– Ты не останавливайся, раз уж начал.

– Тоже верно.

Спустя пять минут последняя часть четырехкомпонентной посылки лишилась крышки, а унтер в очередной раз лишился речи: на пол посыпались разнообразные ножи с чудной неровно-волнистой заточкой, ложки и вилки с вытравленными на них узорами, непонятные латунные коробочки, еще более непонятный инструмент. И самое интересное – складные перочинные ножи в брезентовых чехольчиках. Однолезвийные и ножи-бабочки были осмотрены и одобрены Григорием и денщиком с редким единодушием, после чего пришел черед десятка ножей со странно толстыми рукоятками.

– Ого! Глядь, Савватей, это ж сколько лезвий! Ты смотри – шило… Ух ты, вилка! Отвертка, штопор… О, напильничек… Справная вещица, как есть справная. А эт чего, командир?

Александр в это время любовался первым серийным «рокотом». То есть не первым, конечно, первые пронумерованные сто штук каждой из трех моделей осели на складах до его особого распоряжения. Все равно – одним из первых! Особенно нравилось выбитое на ствольной коробке клеймо, бывшее в девичестве знаком радиационной опасности. Было радостно и немного грустно.

«Я все-таки это сделал».

– Командир?!

– А? Да, я слушаю?

– А это что за штука такая?

– Это инструмент слесарный такой, вон там покрути. Видишь, размер меняется? Заменяет с десяток гаечных ключей.

– А это?

– Бритва. Безопасная. Надо же, и лезвие есть?

Почитав вложенную в коробочку-футляр записку от Греве, Александр разочарованно поморщился: проблему промышленной заточки лезвий так и не решили. А это маленький сувенир от Валентина Ивановича своему шефу, так сказать, ручная работа.

– А это?

– Я же тебе рассказывал. «Бенза» – то есть бензиновая зажигалка. Вон и жестянки с заправкой для нее. Ты сбоку на крышечку надави.

– Тугая какая!

– Хм?

Из дюжины зажигалок удачливому унтеру попалась одна-единственная с маленьким брачком – плохой подгонкой корпуса и крышки. Подумав, Григорий довольно улыбнулся и начал обстоятельно проверять ножи-мультитулы, взмахом руки мобилизовав себе на помощь Савву.

«Вот! В открытую просить не хочет, а бракованные вроде как и не жалко будет. И ведь знает же, что не откажу в любом случае, а все равно! Жук».

– Да не мучайся ты. Выберите себе по зажигалке и ножу-складничку, и всего делов. Савва, возьми еще на пробу вилок-ложек для Марыси. А ты, Гриша, захвати одну зажигалку для фельдфебеля – он у нас известный любитель махрой подымить.

В тот же день первый ящик – с пистолетами, второй – с патронами и третий – с кобурами и запасными магазинами попали в нетерпеливо-загребущие (в полном соответствии с занимаемой должностью) руки господина заведующего оружием Ченстоховской бригады ротмистра Николаева.

Через два дня приключилось редкое событие: офицерская касса взаимопомощи заметно оскудела. Вначале разобрали (вернее сказать – расхватали) «рокоты». Тяжелый и мощный пистолет просто завораживал своей соразмерностью, хищной красотой и необычностью вида: рублено-четкие формы ствольной коробки резко переходили в плавно изогнутую эргономичную рукоять с выступами. Тот, кто брал его в руки, как правило, уже не мог отказаться от покупки. «Орел» тоже пошел на ура, как меньший брат «рокота» – более «зализанный» и полегче. Правда, и рукоять была немного похуже. А из-за последней «плетки» даже немного поссорились: пока один офицер бегал и одалживался по друзьям-товарищам, второй сразу пришел со всей суммой, вот только уйти вовремя не успел и наткнулся на первого. Страсти утихли только после того, как ротмистр Николаев принял заявки от всех желающих и клятвенно заверил, что приложит все усилия для их скорейшей реализации! При этом ротмистр довольно улыбался и периодически поглаживал лежащую в кармане бриджей «плетку», жалея при этом только об одном – что находящийся дома «рокот» ну никак невозможно носить вместо штатного «смит-вессона».

Когда незадолго до новогоднего бала Александра вызвали в штаб бригады, он было решил, что его опять попросят ускорить прибытие второй партии пистолетов – по мере того как господа офицеры «распробовали» новое оружие (разумеется, не забыв, словно невзначай, похвалиться перед сослуживцами и просто знакомыми), список заявок стал вдвое толще и демонстрировал устойчивую тенденцию к дальнейшему росту.

– Господин полковник, по вашему приказанию прибыл!

– Прошу, присаживайтесь, поручик. Мы с вами люди военные, потому перейдем сразу к делу. Александр Яковлевич, из Таможенного департамента поступил запрос касательно вашей персоны. И я просто обязан… э…

– Господин полковник, осмелюсь уточнить – запрос по поводу источника средств на открытие моего завода?

Толкушкин молча кивнул. Было видно, как его тяготит, и сильно, подобный разговор. Подозревать такого блестящего офицера, своего… ему было попросту стыдно.

– Ну что же. Надеюсь, господ таможенников удовлетворят нотариально заверенные копии кредитных договоров и прочих бумаг?

– Несомненно!

Олег Дмитриевич прямо на глазах оживал и возвращал себе хорошее настроение. Через полчаса его настроение улучшилось опять – до самого что ни на есть верхнего предела: поручик Агренев посетил расположенное невдалеке отделение Русско-Азиатского банка (вернее, свою ячейку в нем) и вернулся в штаб с тоненькой картонной укладкой на веревочных завязках.

Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91