Регрессор в СССР. Цикл (СИ) - Арх Максим

— Наш кабинет № 202. Пойдёмте туда и там пообщаемся. А то тут шумно, — после моего знакомства со всеми и рукопожатий, предложил Варфаламеев.

— Вообще-то обеденное время. Может быть, сначала сходим в столовую и пообедаем? — предложил Гаврилов, посмотрев на очкарика.

Тот пожал печами и, посмотрев на меня, сказал:

— Да, в общем-то, я не против и пообедать перед дискуссией.

— Я тоже не против, если все за, — согласился с ними их молодой, но крайне талантливый коллега.

— Плохая идея, идти в столовую, — причмокнул седовласый.

— Чем это? Нормально пообедаем, а потом уже делом займёмся. На сытый желудок всяко лучше думается, — пробасил «Гаврила».

— Я тоже так считаю. Всё равно ведь через час-другой желудок потребует пищи. Так к чему ждать, если можно сразу заправиться. Тем более что и время обеденное, что скажете, Христофор Игнатьевич?

— Идея хорошая, но несвоевременная. Тут вы, уважаемые коллеги, кое-что упустили.

— Что?

— Дело всё в том, что такой план пришёл не только нам в голову, но и остальным коллегам — заметил он.

И действительно, посмотрев по сторонам, мы увидели, что другие вновь созданные творческие четвёрки устремились к выходу из зала.

До нас доносились слова: «столовая», «там и обсудим», «после того как пообедаем, идём в выданный нам кабинет» и «а может быть еду с собой возьмём?»

— А если учесть, что сейчас обеденное время и для работников министерства, то уверен мест там уже давно нет, — продолжил просвещать нас Хемингуэй.

— Чёрт возьми, Васин, это Вы во всём виноваты. Почему Вы как все не взяли табличку, — расстроено произнёс здоровяк. — Из-за этого нам пришлось Вас искать, и мы потеряли много времени.

— Да, Александр, в том, что Ваши товарищи остались без обеда, по всей видимости, виноваты только вы и никто кроме вас, — поддержал его Длинный и задал риторический вопрос всем присутствующим: — Ну и что будем делать?

— Нечего делать. Пойдёмте в кабинет, — махнул рукой седовласый, — поговорим пару часиков и разбежимся.

Я не знал наверняка, байт ли это или нет, но поесть сейчас я тоже был не против, так как неожиданно понял, что проголодался.

(Байт (сленг) — происходит от английского слова «BAIT», что в переводе значит, что-то вроде «завлекать». В полусветлом будущем, многие стримеры именно так будут раскручивать свою аудиторию на донаты. (байтить на донат) Прим. Автора)

Поэтому попросил товарищей секунду внимания.

— А почему, коллеги, вы так настойчиво вцепились в местную столовую? Неужто в Москве не осталось ресторанов, где четыре благородных дона смогут отобедать и скоротать время за непринуждённой беседой? — частично перековеркав фразу из романа «Трудно быть богом», который написали братья Стругацкие, я вопросительно посмотрел на коллег.

— Почему сразу ресторан? Это дорого, — заметил Длинный.

— Ну да, — пробасил Гаврилов. — Однако мы можем найти подходящую столовую или пельменную.

— Я бы предпочёл хинкальную, — заметил Хемингуэй.

— Можно и хинкальную. Мы же в центре города. Тут много разнообразных точек общепита, — согласился с седовласым здоровяк. — Найдём одну из них, сядем и поговорим.

— А почему, собственно, вы против ресторана?

— Мы не против, просто к чему платить в несколько раз больше, если можно пообедать гораздо дешевле, — пояснил Длинный.

— О деньгах не волнуйтесь. Коль я виноват, что табличку не взял, значит и платить за банкет мне, — произнёс я. — К тому же, где именно находятся пельменные, чебуречные и хинкальные мы не знаем. А ресторан «Солнечный» — вон он, справа от министерства в соседнем здании.

— Гм, — задумались коллеги, переглядываясь между собой.

— Товарищи, я надеюсь, вы не думаете, что у меня нет денег на ресторан? Надеюсь, вы помните, что перед вами не просто шестнадцатилетний комсомолец, а автор величайшего блокбастера про роботизированного монстра людоеда. Неужели вы можете предположить, что государство не отметило мою заслугу в создании шедевра мирового уровня достойной денежной премией?

— Да нет. Уверенны — Вас наградили по заслугам, — кашлянул седовласый и с его оценкой согласились другие товарищи, закивав.

— Ну, вот и договорились. Раз со столовой облом, а поесть необходимо, то, — почесал затылок я, причмокнул и сказал, — то подождите меня две минуты. Я быстро.

С этими словами развернулся и быстрым шагом побежал искать туалет.

Там, снял правый ботинок и достал из под подошвы аккуратно свёрнутый запаянный целлофановый пакет. В нутрии него вчетверо сложенном виде находилось три бумажки номиналом по сто рублей. Нужно заметить, что такие заначки были во всей моей обуви и находились они там, что называется: «на всякий пожарный». Сейчас был именно такой случай. К тому же мне необходимы были деньги, чтобы добраться из Министерства до дома.

— Надо будет, пару десяток в заначки доложить, а то сдачи замучаются отдавать, — хмыкнул себе под нос комсомолец и поспешил обратно в зал.

Там меня всё ещё продолжала ожидать троица.

— Так на чём мы остановились товарищи? Ах да, ресторан, — улыбнулся я и, посмотрев на табличку «выход», двинулся в ту сторону, добавив: — Ну что, коллеги, погнали на совещание?

Троица, пожав плечами, двинулась за мной, о чём-то перешёптываясь.

Однако выйти в вестибюль у меня не получилось. Как всегда вмешался случай и выйти из актового зала я попросту не успел.

Когда до выхода осталось пару шагов, меня нагнал секретарь Мячикова Евсеев и сказал, что тот срочно просит меня подойти.

— А где он?

— Вон, за кулисами на сцене стоит. Он там с министром Демичевым и ещё некоторыми товарищами, — пояснил секретарь.

— Опять двадцать пять за рыбу деньги, — выругался я, не ожидая ничего хорошего от таких приглашений. Посмотрел на Евсеева и сказал: — Иди, скажи им, что я скоро подойду.

— Я подожду, — в отрицании замотал головой тот. И чтобы нас не смущать, сделал пару шагов в сторону.

— Вот же ж блин горелый, — вздохнул милый мальчик и повернулся к тройке. — Товарищи, вы слышали. Меня просят к Министру. Отказать не могу. Но и плановое совещание отменять мы тоже не имеем право. Поэтому давайте вот как поступим. Вы идите в ресторан, заказывайте столик, заказывайте еду, питьё, и вообще кто что любит. А где-то через полчаса, я присоединюсь к вам, и мы все начнём первое совместное совещание. Ок?

Троица погрустнела.

— Что не так?

— Ну, ты, молодой человек, даёшь, — крякнул дед. — Идите, мол, и заказывайте…

— Ага, — пробасил Гаврила. — Всё у него просто, как две копейки.

— Да что не так-то? — вновь задал вопрос я.

— Гм, да просто тут дело в том, что… Гм… А вдруг так получится, что ты не подойдёшь? А платить, кто будет? — вежливо произнёс длинный очкарик.

— Нема грошей на рестораны, — подтвердил бугай.

— Ах, вот вы о чём, — наконец сообразил, не сообразительный бывший пионер и вновь шмыгнув носом, — «Приболел я что ль?», — залез рукой в карман спортивных брюк и достал оттуда пару смятых сторублевок. Чуть их разгладил и передал Гавриле Фёдоровичу. — Я думаю, вам двести рублей до моего прихода хватит?

— Э-э, — только и произнесла троица.

— Берите, товарищи, и идите. Я тоже побежал. А то меня уже заждались — неудобно.

Ошалевшая от столь пренебрежительного отношения к деньгам со стороны молодёжи, тройка, выпучив глаза и забыв при этом закрыть рты, удалилась в сторону раздевалки, а я, в сопровождении братка Евсеева, пошёл к разного рода министерским.

— Ну что, как настроение? Готов выиграть конкурс? — улыбнувшись, спросил меня Демичев.

— Всегда готов! — ответил комсомолец лозунгом пионеров.

— Вот и хорошо. Дерзай. Но помни. Даже если вдруг у тебя не выйдет, то не падай духом. Ты парень молодой, перспективный. У тебя ещё вся жизнь впереди. А пока мы тебя на новую киностудию и так пристроим.

— Спасибо. А что, кстати говоря, там с киностудией? Достроили?

— Всё хорошо. Ремонт идёт полным ходом. К весне строители обещают закончить. Уже два здания готовы и по ним сейчас проходит приёмка.