Посреди довольно ровной кальдеры (видимо, сюда был привезен дополнительный грунт) стоял довольно большой летательный аппарат, напоминающий огромный автожир, в зелено-коричневой расцветке и без экипажа. При этом вокруг действительно не было никаких признаков цивилизации, ни одной постройки или ящика, не было даже малейшего мусора. Солдаты начали медленно подходить к вертолету, держа наготове винтовки.
Дэвис обернулся, проверяя оставшееся сзади пространство. Под спуском в камне было выдолблено неглубокое укрытие, устланное листьями и мхом. Еще через мгновение солдат увидел блестящий стальной предмет, проскользнувший перед его глазами, и больше не увидел ничего.
Голова американца повисла на куске кожи и отвисла назад, потянув за собой остальное тело, которое тут же упало на спину, придавив свою голову. Мичиру Нишигаки четко видел, как его напарник, Ясунори Като, отсек голову и второму противнику, вложив в этот удар такую силу, что она разлетелась в разные стороны, а кровь стала ярко-фиолетовой. Сразу после этого летчик замахнулся еще раз и вспорол глотку второму, игнорируя то, что он был убит Като пару секунд назад. Браун успел только повернуться на звук падающего тела, из-за чего и получил удар в глотку, а не в затылок. Вполне обычная красная кровь хлынула из его артерии и забрызгала Нишигаки. Все еще застыв в боевой стойке, летчик обратился к человеку с неестественно бледным лицом, в черной полицейской форме и плаще.
—Действительно, он умирает дважды. Мы оборвали его путь, это будет небольшим вкладом в общую победу, убьем их всех.
«Действуй»— эхом раздалось в голове у Нишигаки. Ясунори рядом уже не было, как и каких-либо следов его присутствия. Для летчика это значило лишь то, что тот временно занялся другим делом и не может присутствовать здесь и сейчас. Такое происходило каждый раз, когда Ясунори приходил к нему, и в этот раз он был благодарен ему хотя бы за предупреждение, ведь чаще он уходил спонтанно, исчезая посреди разговора никак это не оправдав и при следующей встрече. Появлялся он, кстати, тоже спонтанно. Нишигаки прикоснулся к разрезанной артерии у мертвого противника и измазал пальцы в крови, после чего подошел к своему вертолету и размашистыми движениями вертикально написал на хвосте три иероглифа — «военный», «благородный» и «путь». Вместе — «бусидо», «путь воина». Следом ему в голову сразу пришла фраза из книги на эту тему — «Истинная храбрость заключается в том, чтобы жить, когда правомерно жить, и умереть, когда правомерно умереть». Он давно доказал всем, что его готовность умереть всегда сильна, но не собирался прекращать подтверждать это раз за разом. Кроме окружающих людей, в жизни Нишигаки было много сущностей и духов, которые приходили только к нему, потому что он был избранным. И многим из них тоже следовало увидеть реальные возможности этого человека.
Постояв у вертолета, он спрятал катану в ножны и пошел наверх, покидая углубление в земле и выходя на «основную» территорию острова. Где-то там ходили два оставшихся американца, но летчик не знал и даже не думал о них. Он спокойно пошел по проложенным тропам, загибая мешающие движению листья и ветки окровавленными руками. Вскоре он заметил, что на одной из троп появились следы, принадлежащие явно не ему, и отправился туда, снова доставая катану.
***
Высадка затягивалась, и с каждым часом закупоривать собой японские воды становилось все более затратно для армады Союзников — японцы постоянно проводили бомбардировочные рейды и сбрасывали планирующие бомбы издалека, запускали камикадзе на самых неожиданных направлениях, участились случаи диверсий камикадзе-кайтен на подлодках и даже фукурю, которые ходили по дну неглубоких бухт и взрывали небольшие суда. Нужно было что-то делать, и единственным нормальным выходом из ситуации было значительно отодвинуть линию фронта вглубь острова Кюсю, чтобы значительно сократить возможности японцев по ударам — отбомбиться с аэродрома в десяти километрах от берега было нетрудно, а вот сколько бы из них долетели до целей, если бы путь был в десять раз длиннее и насыщен ПВО и американской авиацией?
Но продвигаться было нелегко. Намного более нелегко, чем предполагалось изначально. Уже стало очевидно, что американские оценки насчет численности вражеских войск на острове оказались сильно ниже реальных чисел. Решение было, и оно сейчас шло через океан к передовым аэродромам бомбардировщиков. Это были бомбы-«тыквы», по форме и проекту идентичные тем самым ядерным бомбам, носитель которых был уничтожен на Тиниане, а сам проект ядерного удара пришлось отложить в связи с невероятной «удачливостью» японцев — куда бы эти бомбы не прятали и не перевозили, именно туда вскоре совершался какой-нибудь одиночный налет или рейд камикадзе, вынуждая снова экстренно эвакуировать секретное оружие массового поражения, и на новом месте история повторялась.
Но это не так важно. Интереснее была открывшаяся возможность проверить «тыквы» на укреплениях и скоплениях вражеского личного состава. До этого бомбардировки, конечно, проводились, причем было сброшено аж 49 бомб этого типа, но почти все из них были направлены на промышленные объекты. Вполне могло оказаться так, что бомбить ими людей и бункера будет не так уж и эффективно, как сказал на эту тему один американский офицер, подобно стрельбе по одиночным солдатам из «Базуки». Средств, времени и всего остального у США для подобных экспериментов было предостаточно, торопиться никуда не требовалось, а уж почти что бесконечная и недосягаемая военная промышленность могла произвести хоть тысячу бомб-тыкв, хоть сто тысяч «Шерманов», хоть миллион стальных листов, чтобы забросать ими всю Японию в несколько слоев. В генштабе было много экспериментаторов, которые без проблем разменивали лишнее время на возможность проверить некоторые безумные идеи.
В Японии тоже было много безумных идей и желающих их реализовать экспериментаторов. Сейчас они были сконцентрированы в Маньчжурии и занимались биологической войной, но в любой момент взор этих ангелов смерти мог направиться за океан. Вернее, уже давно был направлен, а план действий составлен и приведен в готовность. Американцы не знали, какие ужасные вещи уготовили им эти ученые, а если бы узнали, то поняли бы, что заканчивать войну с Японией нужно было еще вчера, а не после проверки всех экспериментальных задумок каждого из высокопоставленных чудаков.
Сейчас на одном из самых «удачных» участков высадки, где американцы полностью разогнали обороняющихся и закрепились на побережье, наступала бронетанковая колонна, двигавшаяся к местному рыбацкому поселку. Этот населенный пункт должен был стать первым из поселений японской метрополии, над которым поднимут звездно-полосатый флаг. Колонна поначалу шла по открытой местности, но чуть позже ландшафт резко изменился, и теперь «Шерманы» ехали в узкой низине между двумя возвышенностями, которые к тому же были покрыты густой растительностью, которую еще не выжгли авиаударами. Пешие солдаты, шедшие рядом и пулеметчики всегда были готовы отражать удар, если японцы внезапно нападут из кустов, но в глубине души все хотели, чтобы этого не произошло, т.к каким бы не был результат атаки, американцев ждут большие потери из-за невыгодного расположения. Колонна завернула в резкий поворот, где дорогу преградил результат обвала — и без того узкий проезд был завален камнями и вырванными с корнями деревьями, причем камней было настолько много, что заехать на них возможным не представлялось. Первый экипаж в колонне скомандовал остановку всем остальным, и большинство уже поняли, к чему это приведет. Пулеметчики «спустились» в башни, чтобы не подставляться.
