Ермак. Противостояние. Книга одиннадцатая (СИ) - Валериев Игорь

Старик Ли, удивлённо подняв брови, направился к трупу и начал внимательно его осматривать, нажимая периодически на какие-то точки на теле.

Через пару минут он задумчиво произнёс:

— На первый взгляд очень похоже на смерть от остановки сердца из-за спазма сердечной артерии. Более точно можно будет сказать после вскрытия. А как это произошло?

Я кивнул Клещу, и тому пришлось повторить свой рассказ. Выслушав урядника, Ли попросил отвести его ко второму трупу. Осмотрев его и выслушав рассказ бойца, которых охранял этого пленника, старик, когда мы остались в камере вдвоём, теребя обеими руками свою бороду, что выдавало у него сильное волнение, сказал:

— Знаешь, ученик, у меня складывается такое мнение, что они как-то смогли остановить биение своих сердец. Я слышал о буддийских мудрецах в Индии в Тибете, которые находясь в неподвижной позе и долго медитируя, усилием воли постепенно замедляют дыхание, работу органов тела и впадают в так называемое состояние самадхи. При этом сердце у них практически не бьётся, дыхания также практически нет, температура тела понижается. Человек не жив и не мёртв. Но эти то двое, которых я осмотрел, покойники. Они точно мертвы. И как они смогли за столь короткое время заставить остановиться сердце, я не знаю.

Ли погрузился в размышления, а я ждал, когда он вновь заговорит.

— Ученик, ты обратил внимание на татуировку покойника на левой подмышке. Такая же у раненого и второго трупа? — внезапно задал вопрос старик.

«Чёрт побери, какая ещё татуировка», — пронеслось у меня в голове, а ноги уже сами сделали несколько шагов к креслу, в котором располагался мертвый террорист.

Приподняв плечо у трупа, я увидел под мышкой тату в виде креста, но не такого, как у Арчера и баронета Оллсопа, хотя и несколько похожего.

— Ты, знаешь, что это такое? — спросил меня Ли, подойдя ко мне.

— Нет, учитель, но предполагаю, что они все трое члены какого-то древнего ордена.

— И какого?

— Не знаю, но узнаю с твоей помощью. — Я повернулся к старику. — Учитель, мы не должны потерять третьего. Он очень важный свидетель. И мы должны его как-то допросить, чтобы он не смог остановить себе сердце или как-то убить себя.

— Я подумаю об этом, — задумчиво произнёс Джунг Хи. — Тот раненый сейчас спит и будет спать ещё долго. А мне нужно вскрыть эти два трупа и посмотреть, что же они смогли повредить у себя в организме. Где я смогу это сделать?

Вопрос, конечно, интересный. Морг при лазарете переполнен. Как и городской в Гатчине. Да и не обязательно кому-то ещё знать, что двое захваченных террористов как-то умудрились убить себя, будучи абсолютно голыми, привязанными за руки и ноги к креслу, ещё и с деревянным кляпом во рту.

Помню, когда я говорил регенту о том, что были такие убийцы «Старца Горы», которые если попадали в плен, то останавливали своё сердце и умирали, ничего не сказав противнику, то рассказал ему те байки, которые ходили об ассасинах в моём прошлом-будущем.

И вот вновь представители какого-то древнего ордена, и вновь убивают себя так, что начинаешь верить во все те сказки, которые раньше читал и посмеивался в прошлой жизни. Хотя… В спецназе существовали некоторые методики по расширению сознания, умения использовать резервы организма, получая на короткое время, можно сказать, «сверхспособности». Та же скоростная, снайперская стрельба с вхождением в состояние транса. Эту практику я здесь совсем недавно в Афганистане использовал. И только благодаря ей до сих пор живой.

В общем, нечего секреты наружу выносить. Я осмотрел камеру. Размеры подходящие, температура тоже. Градусов десять выше нуля. Хоть и отапливаемый, но подвал. Поэтому.

— Учитель, изучать трупы будете здесь. Я распоряжусь, чтобы сюда доставили необходимое оборудование. Заодно присмотрите за нашим пациентом, чтобы он не очнулся и не покончил с собой.

Эти воспоминания пронеслись у меня в голове, пока я стоял и глубоко дышал свежим воздухом у входа в свою, так сказать, квартиру в замке. Как мне доложил начальник караула, жена с сыном вернулись из лазарета и уже спали. На небе сквозь тучи иногда проглядывали звезды и слабый свет Луны.

Я опять глубоко вздохнул и потянулся макушкой вверх. В шее и грудном отделе позвоночника что-то хрустнуло. День сегодня был насыщенным и суматошным. Сначала медицинский консилиум столичных звезд хирургии по императору и регенту, потом отчёт Совету Правительства, во время которого Плеве хватил удар. Далее доклад на совете семейства Романовых. И как удар чем-то тяжёлым по голове уже мне — смерть двоих задержанных диверсантов-террористов.

Я то надеялся узнать от них дополнительные сведения о нападении на дворец и о дальнейших их планах. Но не судьба. Двое мертвы. Третий до сих пор без сознания. Его Ли ввёл с помощью игл в кому что ли, я так до конца и не понял. Пришлось заняться новым допросом двоих корректировщиков-масонов, которые уже выложили всё, что знали. Но расспрашивал я их в этот раз об этих троих задержанных.

И здесь меня вновь ждала птица под названием «обломинго». Хотя кое-что интересное дополнительно узнать удалось. Во время первого допроса я как-то этот вопрос упустил. Оказывается на эту операцию участники прибывали пятёрками, каждой из которых была поставлена своя задача. Кого-то из членов других пятёрок в лицо никто не знал.

На операцию пятёрка, в которую они вдвоём входили, в условное место прибыла уже в форме бойцов Аналитического центра с надетыми масками. Форма и оружие для их пятёрки была спрятана в лесном схроне, обозначенном на карте. Там же была новая одежда и новые документы для «новой жизни» после операции, плюс немного наличных и чековая книжка на предъявителя на приличную сумму.

Руководил операцией человек в форме хорунжего. Кто он, корректировщики не знают. В лицо никогда не видели. При встрече он показал рукой знак, который требует от масонов германской ложи полного подчинения. И, кстати, у этих двоих, как и у остальных мёртвых террористов татуировок в виде креста не было. Специально осмотрели всех.

Чуть позже в замок прибыли бойцы, которых я отправлял для того, чтобы найти форму и оружие, в которых были трое диверсантов, которых мы задержали в усадьбе Павла Александровича. Клещ, когда шёл по их следу, нашёл схрон на берегу небольшого пруда-болота. Тайник был пустым, а наличие рядом с ним водоёма просто кричало о том, что всё, что можно было бы использовать, как улики, диверсанты утопили.

В общем, используя водолазное оборудование ребята нашли и привезли один ППС, двое сапог и три бекеши, одна с погонами хорунжего. Нашли чудом, буквально выкопав в слепую из ила. Пруд больше походил на болото. Водолаза самого пару раз пришлось по сигналу за страховочный конец вытаскивать, когда того засасывать начинало.

Так что улик добавилось. Подтвердилось, что кто-то из этих троих руководил операцией и не обязательно Михаэль или брат Михаэль. Признаться удивила эта разбивка на пятёрки и их автономность и анонимность. Очень похоже были организованы боевые пятёрки эсеров, да и анархистов сейчас по такой же схеме организуют ребята из-за пролива. Древняя традиция,видимо.

А доставленные из другого тайника одежда и документы той пятёрки, в которую входили корректировщики, говорили о высокой степени подготовки этой операции. Документы и чековые книжки были подлинными, государственного изготовления. И они принадлежали подданным Германской империи. Час от часу не легче.

Я доложил обо всём Михаилу, и им было принято решение, что пока об этом докладывать семейству Романовых не стоит. А семейный совет отложить, пока не будет допрошен Михаэль. Если сможем его допросить.

Пришлось идти к Романовым, которые, как потом рассказал Ник Ник, чуть ли не два часа слушали сказки Павла Александровича про то, какой он белый и пушистый, и доложить, что допросы троих захваченных террористов придётся на некоторое время отложить из-за их физического состояния.

Ничуть, почти, не соврал. Один ранен и без сознания из-за большой потери крови. Двое других террористов не могут прийти в себя из-за наркоза. Переборщили бойцы с эфиром при их захвате.