Полубояринов 1 (СИ) - Сухов Александр Евгеньевич

А еще меня очень удивила способность Петра оценивать силу своего магического дара. Со мной такого не наблюдается. Тут в моей голове возникла неплохая идея на этот счет, и я задал Васильеву вопрос:

— Петь, а ты можешь установить магический ранг другого человека?

Его ответ меня разочаровал.

— Не, Александр Николаевич, я только свой уровень вижу. Чужой оценить не получается. Владей я приемами ментальной магии, тогда другое дело. Но чего не дано, того не дано.

Ладно, не получилось и не получилось, ничего в этом страшного. Есть у меня один менталист аж второго ранга. Надеюсь, не откажет в помощи. Но с этим после буду разбираться.

Пока же наступил мой черед принимать эликсир, а Петя будет контролировать процесс. Помочь, особо не поможет, но хотя бы не допустит моего падения на пол.

Согнал водилу с дивана. Усевшись на его место, принял эликсир внутрь. Между прочим, довольно вкусная штука, что-то типа доброго коньяка четверть вековой выдержки. Проглотил с превеликим удовольствием и тут же принял горизонтальное положение, готовясь в полной мере ощутить то, что недавно испытал мой товарищ.

Ожидание пытки долго не продлилось. Сначала будто маленькое солнышко вспыхнуло в районе солнечного сплетения. Затем активировавшееся средоточие начало сжиматься и расширяться, неравномерно выплескивая магическую энергию по едва-едва заметным нитям энергоканалов. У Петра манотоки достаточно развитые, мои им не чета. Испугался, что их банально порвет напором магической энергии. Зря беспокоился. Энергии той в моем средоточии с гулькин клюв, так что нанести какой-либо вред ни моему источнику, ни моим каналам этого количества оказалось недостаточно. Но «удовольствие» от процесса мне все-таки довелось испытать в полной мере.

Боль, скажу вам, оказалась страшной. К великому своему сожалению, мне не удалось проявить такую же стойкость к ней, как Петр. Орал, будто меня режут на мелкие кусочки. Хорошо, что мой кабинет имеет отличную звукоизоляцию. Будь иначе, обслуживающий персонал и гвардейцы уж точно примчались бы спасать своего барина.

Экзекуция продолжилась примерно те же двадцать минут, которые мне показались вечностью. За это время «кайф» словил по полной. Хотелось отключиться, но развитая чуйка настоятельно подсказывала, что этого делать ни в коем случае не стоит, ибо, погрузившись в «нирвану», можно никогда не выйти из этого состояния. Поскольку лавры Бодхидхармы меня не прельщают, пришлось держаться, что называется, на волевых.

Наконец пульсирующая боль начала отступать. А после её полного ухода такое блаженство накатило на меня, словами не передать. Лежу и бесконечно счастлив, лишь от того, что не испытываю физических мучений. Вот оказывается, как оно бывает.

И тут у меня в голове возник интересный и вполне актуальный вопрос. За разъяснениями обратился к нейросети:

— Клэр, по какой причине ты допустила чтобы твой оператор испытывал столь жуткую боль? Ведь наверняка могла бы как-то её ограничить или вовсе убрать.

Ответ меня ошарашил:

— Не имела возможности, босс, поскольку прием эликсира вызвал довольно существенные изменения структуры моего ядра. Простыми словами, мои «ощущения» были вполне сопоставимы с твоими, Александр.

— И что же это за изменения?

— Пока ничего конкретно сообщить не могу. Нужен подробный анализ. По предварительным данным наблюдается начало процесса слияния моего ядра с твоим магическим средоточием. В физическом плане ощущения, будто помимо трех установленных еще в Академии дополнительных имплантов: на увеличение скорости передачи сигналов нервными волокнами, укрепление костно-мышечного каркаса и структуризации мозговой активности была осуществлена попытка подключения еще дюжины дополнительных модулей. Ситуация для меня пока что непонятная, требует всестороннего анализа. А для этого понадобится какое-то время.

— Хорошо, разбирайся с этим. Как закончишь, жду подробный и обстоятельный доклад. Будем надеяться, эти дополнительные возможности окажутся для нас полезными.

— Будет сделано, босс! — отрапортовала Кларисса и отключилась от мыслеречевого канала связи.

Я же, взглянул прояснившимся взором на лыбящегося полным набором здоровых кусалок Петра.

— Александр Николаевич, у вас получилось! — Радостно заорал водила.

— Не кричи, труба Иерихонская. — Я вяло махнул рукой, поскольку после приема эликсира во всем организме образовалась слабость. Петру хоть бы хны, а меня будто по дивану ровным слоем размазало. Боли не испытываю, но обессилел до такой степени, что едва способен языком ворочать. Впрочем, минут через пять навалившаяся немочь исчезла. Тут же накатил такой голод, какого мне давненько не доводилось испытывать. — А что, Петр, не пожрать ли нам? Ради такого знаменательного события не грех и по стопочке принять на грудь.

От столь заманчивого предложения парень не отказался. Не каждый день, обычному гвардейцу выпадает возможность разделить трапезу со своим работодателем, к тому же, голубых кровей.

Эпилог

Княгиня Аниса Максудовна Нарышкина в девичестве Урусова, освободившись от уз брака по причине преждевременного ухода из жизни законного супруга Николая Гавриловича, откровенно скучала в доставшемся ей по наследству от покойного мужа имении Коренное, что на берегу Оки в двадцати пяти верстах юго-восточнее Гороховца.

Двадцатипятилетняя красавица всей душой стремилась в блистательную столицу Российской Империи с её балами, лихо закрученными подковерными интригами, головокружительными приключениями на любовной ниве и прочими развлечениями, но по ряду обстоятельств вынуждена вести скромный образ жизни вдали от всего этого великолепия.

Дело в том, что недовольные тем, что после скоропостижной гибели во время любовного ристалища с супругой Николая Гавриловича Нарышкина, ей досталось огромное, по нынешним временам, наследство в виде движимого и недвижимого имущества, а также порядка ста миллиардов рублей на счетах в различных банках российских и зарубежных.

По мнению же родственников покойного князя, эта, по их мнению, крайне ветреная особа не достойна получить ни копейки. Мало, что изменяла направо и налево законному супругу, по сути стала причиной его преждевременного ухода из жизни, поскольку семидесятипятилетний Николай Гаврилович умер во время полового контакта со своей супругой. Если бы он не переборщил с дозировкой мощного афродизиака, до сих пор, был бы живее всех живых, поскольку никогда не жаловался на плохое здоровье.

Более того, некоторые особо рьяные Нарышкины попытались обвинить Анису Максудовну в отравлении Николая Гавриловича. По их требованию была проведена эксгумация тела. Однако проведенная экспертиза наличие отравляющих веществ в теле покойного не выявила. Следы же мощного стимулятора половой активности в тканях свидетельствовали лишь о стремлении Николая Гавриловича быть всегда на высоте в интимном плане, невзирая на почтенный возраст. Но это уже исключительно проблемы покойного, и в качестве доказательства виновности Анисы Максудовны в том, что она помогла мужу отправиться на очередное перерождение фигурировать не могут.

Так что все несуразные обвинения с Нарышкиной-Урусовой были сняты. Однако недовольные потерей огромных богатств родственники на этом не успокоились и продолжали «копать» под вдову, пытаясь представить её недостойной наследницей.

Ей предъявили то что при жизни законного супруга, Аниса Максудовна вела себя в общении с мужчинами весьма и весьма фривольно, и, опять же, по слухам, переспала едва ли не со всей гвардией Его Величества. Однако это не более чем наветы злопыхателей. Ну изменила мужу пару раз, может, три, ладно, десяток или немногим более того. Неважно. От собственного либидо не убежать и не скрыться. И если супруг не способен толком удовлетворить жену в постели, это охотно сделает за него кто-то другой. Тем более красотой эту даму боги не обделили.

Дабы пресечь на сей счет всякие кривотолки в Свете, по совету адвокатов, вдова была вынуждена отправиться в одно из доставшихся её по наследству имений дабы в течение года «блюсти траур» по покойному супругу. Для своего уединения выбрала Коренное, не из каких-то исключительных особенностей этого места, а банально ткнув пальчиком в список принадлежащих ей поместий.