Европейское турне (СИ) - Панфилов Василий "Маленький Диванный Тигр"

Расширение дел на производстве? Так отошёл от непосредственного управления, так что бог с ними, льготами. Ордена тем паче неинтересны, без того уже на новогоднюю ёлку похож. Были бы родными, ладно, а то наёмник какой-то, право слово.

Один из бойцов Кельтики столкнулся ненароком с дальним родичем, служившем лакеем у русского военного атташе во Франции. Ныне полковник Долгоруков прибыл к Черняеву по каким-то делам, а сопровождавший господина лакей делился тайнами. Привычка относиться к слугам как к говорящей мебели, отказывая им в умении видеть, слышать и думать, сыграла свою роль.

Лакей, получивший приглашение в офицерское собрание, роль которого в полевых условиях выполняла большая парусиновая палатка, проникся оказанной честью и охотно делился секретами господина. До секретности и подписок Долгоруков явно не додумался, так что простимулированный высокой честью и обещание денег, слуга заливался соловьём.

Не то чтобы он мог знать действительно важные секреты, но надеяться на кусочек скрытой информации можно. Кусочек там, кусочек здесь и вот уже у Фокадана есть правдоподобная версия происходящего. Мелочь? Ан нет, не столько любопытство, сколько желание просчитывать информацию наперёд и быть готовым загодя к возможным неприятностям.

— Не слишком хорошо дела у французов идут, Британия блокируется Францией, но не слишком-то, шума больше, чем дел. Ну да французы в этом мастера, сами то изволите знать — сделают на пенс, шума поднимут на целую гинею. Лягушатники-с…

Лакей наслаждался вниманием и почётом — не каждый день таких как он в офицерском собрании слушают, пусть даже это парусиновая палатка! Рослый малый самого важного вида внешне кажется типичным представителем аристократии, но стоит ему просто пошевелиться и сразу видно — плебей. А родственник лакея, сидящий в углу, как там его… капрал Галлахер, точно!

Этот напротив — вид самый непритязательный, но внушает уважение. Выходец из низов, и это сразу бросается в глаза, но плебей? Нет, просто выходец из низов, никак не плебей. Может, недаром говорят, что лакей это не профессия, а состояние души?

— Нельзя сказать, что галлов теснят по всем фронтам, но блокаду Острова установить у лягушатников так и не вышло, а без неё… — лакей развёл руками, искоса любуясь колыханием бренди в бокале, — развязанная Наполеоном крейсерская война на коммуникациях идёт с большим перевесом в пользу англичан.

Довольно-таки гладкая речь лакея поначалу внушила уважение, Алексу показалось, что человек начитан и неплохо образован. Но это заблуждение быстро прошло, некоторые фразу звучат явно заученно, без какого-то понимания. Наслушался речей господ… впрочем, лучше уж так, чем косноязычное блеяние.

— Французский флот и армия лучше британских, — продолжил лакей, прекратив самолюбование при виде сдвинутых бровей Фокадана, — и в крупных сражениях чаще всего побеждают французишки. Но у короля много[1] и в мелких стычках побеждают британцы, их попросту больше. Ну… франки не могут быть везде, их просто меньше. А там, где их меньше, британцы их и бьют. Даже не столько корабли норовят, сколько портовые города поганят. Метода может и не самая благородная, но вполне действенная.

— Ясно, Джонни, спасибо, — Фокадан не глядя сыпанул тому марок и отпустил, — ступай. Краем уха полковник успел услышать, как лакей разговаривает с вышедшим следом родичем на гэлике:

— Мне б трофеев каких, похвастать. Есть что-нибудь, что не жалко? Пистолей парочка, ружья. Если тесаки, сабля да амуниция, так и вовсе здоровски будет.

— Найдётся, не без этого. Тебе на продажу или так?

— Так, похвастаюсь перед парнями, будто сам в переделках побывал. А есть и такое, чтобы на продажу? Я много не могу, но…

— Ничего нового не сказано, — подытожил Даффи итоги лекции, — но сам факт, что наш дискуссионный клуб пришёл к верным выводам при недостатке информации, радует. Кто-то желает дополнительно высказаться?

— Пожалуй, — подал голос капитан Фицпатрик, командир второй роты первого батальона, — я бы добавил, что в колониях английской сволочи ещё проще — самим фактом присутствия они заставляют колониальные власти решать какие-то дела к британской выгоде. Давят не только на противников, но и на нейтралов с союзниками. Как обычно.

Офицеры закивали, рассказывать ирландцам и валлийцам о типичной для англосаксов манере ведения дел не нужно.

— Ныне Франция более-менее успешно ведёт бои в Канаде, высадив десант, поддержанный местными французами[2], -сказал Алекс, допив бренди, — В Мексике и САСШ дела их идут не столь гладко, Конфедерация старательно юлит, помогая союзникам-французам всё больше морально.

— И пусть юлит, — рубанул ладонью Фланаган, недавно повышенный в звании до капитана и ставший начштабом третьего батальона, — ситуация в Мексике мне совсем не нравится, франки ведут себя ничуть не лучше, чем англичане в Ирландии. Не дай бог утвердятся там, не успокоятся ведь. К чертям такое соседство!

Некоторые офицеры перекрестились при упоминании нечисти — машинально, как принято в религиозных семьях, не думая.

— В Европе бои между французами и британцами идут в общем-то на равных, — продолжил полковник на правах старшего по званию, — Сражения ожесточённые, с высадками английского десанта на побережье Греции и Италии, с обстрелом портовых городов зажигательными снарядами.

— В Колониях же дела у Франции обстоят довольно-таки печально. Там почти нет производств, но именно оттуда идёт кое-какое сырьё для промышленности и целый ряд сельскохозяйственных культур. Сахар, ром, кофе и какао, красители. Список длинный. А ещё золото и серебро, без которых начала буксовать французская экономика.

— И это хорошо, — хихикнул порядком набравшийся Даффи, развалившийся в парусиновом кресле с бокалом и сигарой, — Сами знаете от нашего Ле Труа, в тамошних верхах та ещё сволота сидит. Пусть англичане с французами съедят друг-друга, плакать не буду!

Слова начштаба полка неведомым образом стали тостом.

— Словом, пока побеждают англичане, — подытожил попаданец, — Печально, но в Индии волнения, пока ещё слабые, зато почти повсеместные. Стоит появиться надежде на независимость, как регион полыхнёт. Выпьем за это!

После знаменитого баклановского прорыва, инженерные части союзников собрали в единый кулак, решив не размениваться и ударить по прусской столице, оставив мелочь на потом. Войну на истощение с Пруссией вести опасно, могут вмешаться англичане.

Пока они накрепко связаны французами, но как долго это продлиться, сказать нельзя. Нужно бить, отобрать у Англии владения на континенте[3], ввести полную блокаду, отобрать европейских союзников!

— Снова, — бормочет Черняев, разглядывая в потёртую подзорную трубу предместья Берлина. Лицо у фельдмаршала хищное, да и окружающие его офицеры свиты глядят волками, загнавшими наконец-то дрожащего от усталости лося, — традиция уже, Берлин брать…

Фокадан вместе с инженерными офицерами в свите на птичьих правах[4], как ценные специалисты. Попаданец мог бы занять более прочное положение, но предпочёл остаться в компании коллег, а не быть принятым в качестве младшего члена стаи.

Офицеры свиты безукоризненно вежливы и ни словом, ни взглядом не позволяют себе никаких уничижительных действий, выглядя при этом как олимпийцы, сошедшие на Землю. Алекса это страшно развлекает и он включился в вечную игру, изображая такого же небожителя, но из соседнего пантеона[5]. Судя по мелькающим у инженеров улыбкам, небезуспешно.

Черняев выше этого, но судя по глазам, фельдмаршала эта пикировка слегка забавляет. Пока не вред делу, почему бы и не да?

— У инженеров есть какие-то соображения? — Поинтересовался командующий.

Покосившись на инженерных генералов, молча стоящих с умным видом, Фокадан ответил:

— Смотря какую стратегию выбрали вы, господин фельдмаршал. Если город нужен целый, это одно. А если потерь не считать, взять к утру, то другое.