Стрелы Геркулеса - де Камп Лайон Спрэг

— Ты выбросил три шестерки! — и повернулся к телохранителям. — Ребята, отойдите от нас на десять шагов! Мне нужно поговорить с ним наедине. — И снова повернулся к Зопириону.

— Если мой народ считает, что я обладаю такой силой, то виновные либо выдадут себя необдуманными действиями, либо, по меньшей мере, воздержатся от совершения очередного акта вредительства. Ты это хотел сказать?

— Я не сомневаюсь в этом, о, архонт. У финикийцев есть поговорка: на воре шапка горит.

Дионисий засмеялся.

— Дружище Зопирион, а хотел бы ты, ничего не делая, получить фунта серебра?

— Ну, почему бы и нет… … деньги всегда кстати…

— Особенно для такого бережливого, как ты. Под ничегонеделаньем я подразумевал не более, чем твое молчание. Для большинства эллинов это задача гораздо более сложная, чем прогулка по раскаленным докрасна лезвиям мечей. Но ты-то не обычный эллин. Ты сможешь?

— Да, господин.

— Отлично! Готовься к следующему пиру в честь строителей, который состоится… дай подумать… через шесть дней.

Зопирион и Архит сидели на берегу источника Аретузы.

— Неужели ты на самом деле готов вступить в армию?

— Думаю, да. Это реальный шанс расширить кругозор мастера.

— Только постарайся, набираться опыта где-нибудь в тени, чтобы не потерять собственное тело.

— Так ты меня не одобряешь?

Одобряю? Я думаю, что ты сошел с ума!

К чему рисковать проливать кровь за чужой, а не за родной город, да еще под предводительством тирана, а не при самоуправлении горожан?

— Мне кажется, что нет большого риска находиться при штабе архонта. К тому же катапульты будут стоять вне зоны досягаемости обычных луков.

— До тех пор, пока Дионисий не скажет: «Стратег такой-то убит. Стратег Зопирион, займи его место и веди его отряд вверх по осадным лестницам!» Кто тебе сказал, что Дионисий будет стоять в тылу? В Сиракузах он осторожен до безумия, носит железную кирасу, ходит в сопровождении телохранителей, а всех его посетителей обыскивают. Но, говорят, что на поле боя он герой!

— Судьба человека во власти богов!

— Более того, божественный Пифагор тебя бы не одобрил. Что ты имеешь против несчастных бедолаг Мотии?

— Ничего, но не думаю, что мое присутствие добавит им хоть каплю опасности. Что же мне делать, Архит? С Дионисием не поспоришь.

— Думаю, ты мог бы потихоньку собраться и вместе с семьей тихонько сбежать из Сиракуз и вернуться в Тарент. Ктесий в опале, так что с этой стороны осложнений не предвидится.

— Трусливый совет! А в твои планы входит побег?

— Мне нельзя, — ответил Архит.

— Почему же нельзя?

— Пока я не уговорил отца Клеи выдать ее замуж за меня.

— Ах, влюбился!

— Смотрите, кто заговорил! Но если серьезно, неужели твоя голова способна повернуться в сторону сражающихся?

— Думаю, мне пойдет шлем с плюмажем. Но я иду в армию только с желанием сделать карьеру. В любом городе захотят заполучить военного строителя, работавшего в штабе у Дионисия в одной из кампаний.

— Ну что ж, твоя судьба, твой выбор. Однако я все-таки думаю, что ты пожалеешь. Ты не можешь представить все возможные злоключения.

— Например, что меня убьют? Но нельзя не использовать свой шанс…

— Нет. Я о другом. Если ты выживешь, то у тебя появится шанс оказаться среди приближенных к Дионисию.

— И что в этом плохого?

Архит улыбнулся.

— В этом случае тебе придется слушать бесконечные декламации Дионисия — он сочиняет весьма посредственные поэмы — с выражением искреннего восторга!

Коринна с возмущением выслушала новости о новом назначении Зопириона. Она бросилась ему на шею с плачем, что его могут убить. Муж пытался убедить ее в обратном.

— Но на это время мы с Хероном останемся одни! Ты не можешь уехать, оставив нас в незнакомом городе, где мы практически никого не знаем, и без мужчины, который мог бы в беде позаботиться о нас.

— Вы можете переехать на Ортигию. Офицеры отправятся в поход, и там наверняка найдутся свободные квартиры. Уверен, что смогу обо всем договориться с архонтом.

— Дорогой Зопирион, ты не понимаешь. Ортигия защитит нас от внешнего врага, но там полно грубых чужеземных солдат. А кто будет защищать меня от них?

— Большинство наемных воинов примут участие в кампании. Дорогая, ты всегда сможешь рассчитывать на Архита.

— Да, я знаю, что он твой друг. Но он слишком толстый и при возникновении беспорядков от него мало пользы.

— Ты бы удивилась, если бы увидела его в сражении!

— Ну, хорошо. А почему бы тебе не отправить нас домой в Мессану до окончания военных действий? По крайней мере, я жила бы среди близких.

Зопирион нахмурился и задумался.

— Я знаю, там ты была бы счастлива. Но… Ты хотя бы раз видела стену Мессаны?

— Я часто гуляла по ней. И что?

— Ты заметила, что она полуразрушена?

— Однажды я на ней растянула лодыжку.

— Она сложена из обветшалого кирпича, а не крепкого камня. Но даже если бы стена была сложена из камня, она слишком низкая и узкая и вряд ли выдержит достаточно серьезную осаду. При современных методах ведения боевых действий, ты с равным успехом могла бы спрятаться в открытом поле. Ты пытаешься скрыться в развалинах, а угодишь в самое пекло.

— Но Мессана ни с кем не воюет…

Они спорили всю ночь. Зопирион был категорически против отпускать Коринну с ребенком в Мессану, а она с не меньшей решительностью отказывалась дать обещание не просить отца послать за ней сопровождающего. В течение нескольких последующих дней к пылкой любви, лежащей в основе их отношений, примешивался сильный привкус горечи: они оба обладали сильной волей и собственным мнением.

На очередном симпосиуме для мастеров, когда наступило время награждения, неожиданно громко прозвучал голос Дионисия:

— Вы прекрасно знаете Зопириона из Тарента, ярчайшую звезду в короне наших гениев-изобретателей. Я был уверен, что изобретение катапульты — достижение, триумф, способный озарить своим светом целую жизнь. Однако Зопирион превзошел сам себя. Его последнее божественное озарение подарило нам метод, посредством которых правитель может выявить всех шпионов, вредителей и заговорщиков.

Дионисий широко улыбнулся и медленно обвел взглядом собравшихся.

— Естественно, я не собираюсь раскрывать секреты этого уникального метода. Замечу только: он удивительно прост. Любой из вас хлопнул бы себя по лбу и удивился, что сам не додумался. О, Зопирион, подойди ко мне, Дионисию, и получи награду — один фунт серебра — сто только что отчеканенных драхм!

Зопирион, придав лицу загадочное выражение, направился через зал к Дионисию. Архонт ослабил тесемки мешочка с деньгами, зачерпнул горсть серебряных монет и со звоном высыпал обратно. Монеты, мерцали в свете ламп, как крошечных металлический водопад.

Несмотря на то, что последовали аплодисменты, вполне соответствующие награде, юноша ощутил легкое беспокойство. Вышло так, что не один, а несколько мастеров смотрели на товарищей с явным беспокойством.

На следующий день в Арсенале появился отряд наемников. Предводитель останавливался и по очереди задавал вопрос всем строителям и бригадирам. Наконец, очередь дошла и до бригады по производству катапульт.

— Вы видели сегодня Алексита из Велии?

— Нет.

— Вы видели его после вчерашнего пира для мастеров?

— Нет.

— Не говорил ли он вам о своем намерении уехать?

— Я вообще не разговаривал с ним. А для чего все эти расспросы?

— Приказ ничего не рассказывать, — ответил предводитель.

Чуть позже Зопирион встретился с Архитом. Последний, как всегда, был в курсе всех событий.

— Совершенно верно, старик, он удрал. Скорее всего, после вчерашнего симпосиума собрал деньги и драгоценности и сбежал, спустившись по веревке с городской стены. Думаю, теперь совершенно ясно, кто подпилил твои катапульты.