– И ты веришь, что хилер действительно удалил аппендикс? – удивился председатель КГБ.
– Ну, не знаю… – сказал Иванов, щепетно беря сушку.
– Да при чем тут вера! – воскликнул Лягин. – Это был невинный обман! Подчеркиваю – невинный! Ведь на прием к хилеру приходят бедняки-крестьяне, они необразованны, да еще и католики, но по природе своей материалисты, как все деревенские. Им нужно до-ка-за-тель-ство исцеления! И вот больной видит кровь, видит удаленную опухоль или грыжу. Все, теперь он спокоен! На самом-то деле Терте показывал несложный фокус, пряча в руке пакетик с кровью и каким-нибудь огрызком, но дело-то не в этом. Мануэль действительно исцелял! Ведь аппендикс – очень нужная штука. Человеческий кишечник не способен полностью переваривать пищу без полезных бактерий, мы с ними в симбиозе. Наша микрофлора за многое в ответе, и тут любые нарушения, скажем после поноса или приема антибиотиков, грозят серьезными последствиями, вплоть до депрессии и прочих опасных недугов. Так вот, аппендикс – это как бы убежище для наших «родных» микробов. Человек выздоравливает после расстройства желудка, и его микрофлора снова размножается, выходя из аппендикса. Зачем же его удалять? Вот хилер и не вредит организму, а лечит его, помогает справиться с болезнью! Кстати, американцы нашли очень точный термин для хилера – психохирург.
– Годится, – подумав, кивнул Андропов. – Следовательно, вы можете ручаться, что врачевание у тех же хилеров вполне материально?
– Да, – твердо сказал профессор.
– И никакого отношения к божественному не имеет?
Ученый посмотрел на председателя КГБ с укоризной.
– Бога нет! – сказал он наставительно.
– Аминь! – улыбнулся Юрий Владимирович. – Но, в таком случае, какова, по-вашему, природа той силы или энергии, которую Целитель применяет?
– А вот тут в наших знаниях пробел! – развел руками Лягин. – Знаете, где исследовали Кулагину? В Институте радиотехники и электроники!
– Да, – кивнул Синицын, – вы еще упомянули про показания приборов…
– Да какие там показания! – досадливо отмахнулся ученый. – Наши светила убеждены, что во вселенной действует исключительно электромагнитная энергия, только в разных проявлениях, но энергия мозга, я глубоко убежден в этом, имеет совсем иную природу! Ее не измеришь вольтметром или даже наисложнейшим детектором субатомных частиц. Я полагаю, что человеческий мозг излучает особое поле, назовем его психодинамическим… Только, пожалуйста, – профессор прижал пятерню к сердцу, – пусть эти мои гипотезы не покинут вашего кабинета! На меня и так косо посматривают за увлечение парапсихологией! Пока что это воспринимается как безобидное чудачество, но если меня поймают на том, что я серьезно разрабатываю данную тему, то… – Лягин покачал головой. – Репутация – это такая штука… Подмочить ее легче легкого, а вот «высушить» – нереально!
– Мы ничего никому не скажем, – заверил профессора Иванов. – Честное чекистское!
Профессор боязливо посмотрел на него, вздохнул и продолжил, вплетая в речь ворчливые интонации, словно смущаясь:
– Можно предположить, что психодинамическое поле генерируется в коре или в подкорке, но вот доказать это сложно – нужные приборы отсутствуют, и хоть как-то зафиксировать частицы или кванты таинственной энергии мозга мы не в состоянии. Но именно она делает возможным чтение мыслей, телекинез или гипноз!
– Позвольте, – перебил его Синицын, – но гипноз можно объяснить и простым внушением, не привлекая… э-э… психодинамику.
– Да ну?! – завелся Лягин. – И где же здесь наука? Внушение – это сплошное шаманство, глупый идеализм, наивная вера в заклинания! Как было бы просто лечить бессонницу – записал на магнитофон монотонную болтовню гипнотизера, прослушал – и заснул. Любой из нас способен совершать пассы руками, бормотать: «Спа-ать… Спа-ать…» или качать перед носом блестящую бронзулетку. А толку? Между тем сильному гипнотизеру вовсе не нужно тратить много времени на внушение, ему достаточно приказать: «Спать!» – и вы засыпаете. Но слово это – не заклинание, оно всего лишь сопровождает мгновенное усилие воли гипнотизера. И что же происходит в этот момент? Думаю, что психодинамическое поле «внушателя» каким-то образом вступает в резонанс с мозгом внушаемого или модулирует его, подчиняя и заставляя делать то, что велит гипнотизер.
– Ну-у… да, – неохотно согласился Игорь Елисеевич, – это куда ближе к физике.
– Очень интересно и выглядит вполне правдоподобно, – согласился Андропов. – Хорошо, допустим, что ваша теория…
– Гипотеза! – поправил его Лягин.
– …Что ваша гипотеза верна, и Целитель лечит руками с помощью… мм… ну, скажем, психодинамической эмиссии. Оставим в покое телепатию с телекинезом, сосредоточимся на предсказаниях будущего. В октябре Целитель назвал точное число мест, которые займет… определенная партия в одном западном парламенте, за четыре дня до выборов. По-вашему, такое возможно?
Профессор задумался.
– Понимаете… – затянул он. – Предсказать будущее очень и очень сложно. Вот… Вы играете в бильярд?
– Немножко.
– Вот и представьте себе, что бьете кием по шару. Куда он покатится? Тут сразу начинает действовать множество факторов, действующих вместе и попеременно: ворсистость ткани на столе, форма кия, глазомер, вес шара, сила удара… Десятки, сотни параметров! Вычислить, куда угодит шар, оперируя всеми данными, еще можно, а вот точно сказать, кто победит в игре, не получится – количество факторов станет просто неисчислимым. Ведь надо будет учесть колоссальное множество случайностей! Игрок отвлекся на мгновение, глянув на красивую девушку, или у него вдруг зверски зачесался глаз, или он вспомнил неожиданно, что забыл позвонить жене… И чем дальше в будущее, тем больше этих случайных событий. Мало того, они еще и взаимодействуют, интерферируют, усиливаясь или слабея, сливаясь или разделяясь!
– Но предсказание-то было! – с силой сказал председатель КГБ. – Вряд ли тут случайное совпадение!
– Исключено, – твердо заявил профессор, – вероятность совпадения близка к нулю. Проще, мне кажется, самому отправиться в будущее, чем предсказать его!
– Как-как? – напряженным голосом спросил Синицын.
Рассеянно глянув на него, Лягин вновь повернулся к хозяину кабинета.
– Прошлым летом Сережка… внук мой, – повел он рассказ, – оставил на даче книжку. Там было про пионера, который вдруг перенесся в XVII век и оказался в плену у пиратов. Я уже не помню, чем там все закончилось, главное – сама идея! Из будущего – в прошлое, зная, что было и как станет. Помните, фильм был хороший, «Иван Васильевич меняет профессию»?
– Помним, – кивнул Иванов. – А я как-то тоже одну книжку прочел, «Голубой человек» называется. Про то, как парень из пятьдесят девятого года в прошлый век попадает, с Лениным встречается, ну и, само собой, делается революционером…
На минутку зависла тишина.
– Большое спасибо за консультацию, Алексей Петрович, – вежливо сказал Андропов, шлепнув ладонями по столу. – Простите, что отвлекли от дел.
– Да что вы! – воскликнул профессор. – Это вам спасибо!
– Нам-то за что? – улыбнулся Юрий Владимирович.
– За чай! Ну-у… – Ученый встал и затоптался, словно не будучи уверен, что его отпускают. – До свидания!
– До свидания, Алексей Петрович. И большая просьба – не болтать.
– Конечно-конечно!
Консультант вышел, тихонько прикрыв дверь за собой, а председатель КГБ оглядел товарищей.
– Мысли есть?
– Все эти пророки с ясновидцами для меня так же реальны, как Баба-Яга и Кощей Бессмертный, – негромко проговорил Игорь Елисеевич, вертя в пальцах ручку.
– Да уж! – хмыкнул Борис Семенович. – Такую тему разрабатывать надо лишь в детском возрасте! А вы помните, что Алон показал на допросе? Миха ему сгоряча назвал точное число ядерных зарядов у армии Израиля, характеристики ракет «Иерихон-1» и местоположение ракетных баз…
– И что? – прищурился Андропов.
Иванов флегматично пожал плечами, вычленяя главное:
