При последних словах Кравцов хохотнул.
— Какие мулатки? Жгучие? — зашипела собеседница, вероятно надрываясь.
— Ага, — не стал обманывать я.
— Саша, мне нужно с тобой поговорить! — заревела собеседница.
— Хватит плакать. Что случилось? К тому же мы и так говорим, — напомнил Саша и быстро стал анализировать сложившуюся ситуацию.
«Шутки шутками, а ведь ситуация на самом деле складывалась не очень хорошо. Дочь секретаря канцлера ФРГ, очевидно, вообразила себя супермодной певицей и хотела получить материал, который бы гармонировал с предыдущими песнями. Я же ей отправил три композиции в совершенно другом жанре. Вероятно, ей они не подошли. Да и, по большому счёту, подойти не могли. Одно дело электронщина, другое дело рок с живыми инструментами. Ну, никак не сочетается предыдущий её материал и этот. Никак! Н-да… Пошутить-то я, конечно, пошутил, но вот обернуться эта шутка, может геморроем. Она явно недовольна. Начнёт давить на своего папу. Тот обязательно решит любимой дочурке помочь и попросит о помощи канцлера. Ну а тот, в свою очередь, обратится в наш МИД. Естественно, при любом раскладе крайним окажусь я. С чем я себя и поздравляю. По ходу дела мне песец…
Нет, конечно, у меня есть твёрдое алиби. Во-первых, я не знал, какой материал конкретно хочет Мотька. Во-вторых, я написал очевидные хиты. Это может подтвердить любой мало-мальски подкованный музыкант, особенно тот, кто в теме. Так что, тут всё пучком. Ну и в-третьих, а не пошли бы вы со своими претензиями все лесом? Пишите сами, если не нравится! Пишите, что и как хотите, а от меня отстанете!! Всё! Баста! Халява кончилась! Я в творческом отпуске!
Могу я так сказать? В общем-то, да. Но вот наши, с меня с живого точно не слезут. Будут долдонить о международной обстановке каждый день. И обязательно предъявят, что я эту самую международную обстановку накаляю. С них станется… Ладно, фиг с вами сделаю другие три песни, раз эти им слишком мрачные, видите ли. Придётся заморочиться, конечно, но зря я что ль настоял, чтобы в трюме баржи, что следует за нами и везёт реквизит, сделали не только комнату монтажа, но и комнату звукозаписи. Так что подумаю, что ей записать, и запишу. Юля споёт. Передам всё это Лебедеву, который плывёт с нами и по факту является сотрудником МИД СССР. Передам ему кассету с записью и скажу: „Вот вам кассета. И на этом всё! А как уж вы её американцу передадите, или даже сразу немцам, это уже ваши проблемы“. А потом добавлю: „И учтите, больше я ни для каких немок писать не буду!“»
— Саша? Ты меня слышишь? — тем временем Марта перешла на скверный русский язык.
— Слышишь. Слышишь, — поморщился Саша, слушая необычную для уха речь.
За окном начался не только шторм, но и целое светопреставление. Раскаты грома громыхали, а всполохи молний сверкали каждую секунду. Казалось, что стихия буквально желала, во чтобы то ни стало, всячески изничтожить нас.
— Саша, я… — в трубке вновь всё зашипело.
— Чего ты?
— Саша, я временно…
Опять шуршание…
— Чего? Чего ты временно? Алло! Я не понял, — проорал я, пытаясь расслышать речь.
Мощная волна под раскаты грома и молний толкнула корабль, и чтобы не улететь в другой конец помещения я, в который за сегодня раз, схватился за пульт, с рычажками, задев какие-то из них.
Выругался…
В этот момент эфир стал абсолютно чист и на весь пароход, из всех громкоговорителей, которые на нём были установлены и которые случайно включил Саша, раздался надрывный крик немки, говорившей на ломанном русском:
— Саша! Я беременна! У нас с тобой будет ребёнок!
Конец одиннадцатой книги
09. 09. 2022 года
Максим Арх
12. ТОП сериал 1978
Глава 1
— Здравствуйте! А я к Вам!
— Ко мне?!
— Да. Именно к Вам!
— А ты кто?
— Песец.
— А чего такой жирный?
— Я не жирный, я полный.
(с) Интернет
Я человек образованный. И школу закончил, и телевизор смотрю регулярно.
(с) И.А. Гофман
10 марта 1978 год
Атлантический океан. 40-я параллель северной широты
Лайнер «Михаил Калинин»
Австралия и Африка. Как много в этом слове… для меня было бы спасительного. Без сомнения, именно эти материки были единственными во всём мире прибежищами, где скромный бывший пионер, по превратности судьбы попавший из 2019-го года в 1977-й, смог бы найти уют и приют. Остальной мир, ничего путного в данный конкретный момент, нынешнему комсомольцу, прекрасному юноше со взором горящим, таланту из талантов, великому из великих и величайшему из величайших предложить не мог. Только Австралия и часть Африки были спасением для попавшего в водоворот событий милого мальчика. Нет, конечно, и на Евроазиатском континенте можно было бы что-то пригодное найти, но до необходимого климата от 40-й северной параллели, где мы сейчас находились, было далеко.
— Васин! — пронеслось где-то в подсознании на уровне ультразвука.
Но я не обратил на это никакого внимания.
Ну да, ну я, ну Васин. И что? И причём не просто Васин, а ещё и Александр Сергеевич. Правда, иногда меня называют из-за путаницы другими именами и фамилиями, но это всё неважно и, по сути, к делу теперешнему не относится. Сейчас не это важно. Сейчас важно абсолютно другое! А именно — песок в пустыне. Песок, который можно смело назвать — спасительным песком из спасительной пустыни.
Только, где вот его взять? Ведь мы посреди Атлантического океана.
И это проблема. Замкнутое пространство в виде лайнера, а точнее сказать четырёхпалубного парохода «Михаил Калинин», не даёт возможности изыскать необходимое количество вожделенных частиц кремния и слюды. Разве что, с десяток вёдер может найтись в ящике у пожарного крана? Но вряд ли такое малое его количество сможет удовлетворить мои нынешние потребности.
— Васин! Васин!!
В этот раз голос оказался с элементами хрипа. Чем-то похож на предыдущий. Но вроде бы отличается по тембру.
Странные голоса. Абсолютно не нужные сейчас. Можно сказать — вредные делу голоса. Они отвлекают. Они не дают сосредоточиться. Сосредоточится и поймать ускользающую мысль. Найти спасительное решение — выход. А он — выход, сейчас только в одном. Мне необходимо найти песок! Много песка. Очень, очень много прекрасного пустынного песка.
Зачем? Всё очень просто. Именно песок сможет помочь мне избавиться от небольшой проблемки, которая навалилась на меня всей своей непомерной тяжестью и грозит раздавить мою хрупкую творческую натуру ко всем чертям собачьим.
«Саша, но как тебе может помочь песок из пустыни?» — неожиданно спросили внутренние голоса, живущие в голове.
«Очень просто, — ответил я им. — Если бы у меня сейчас был песок, то он бы моментально меня спас».
«Но как?»
«Легко! Я бы спрятал голову поглубже в песок и больше бы не высовывал её оттуда!»
«Почему?»
«Чтобы никогда больше не видеть и не слышать этот несправедливый мир, который в одночасье стал столь жесток ко мне!»
«Эх, Саша-Саша», — сочувственно прошептали голоса.
«Я не Саша! Я маленький беззащитный страус! Страус, которому очень нужен песок! Много песка!» — закричал я и горько заплакал в бессильной злобе на несправедливость бытия.
«Саша, ну возьми же себя в руки. Ты уже взрослый и должен отвечать за свои поступки».
«Нет! Нет! Я не взрослый! Я — маленький!»
«Нет, взрослый. И ты должен отвечать!»
«Нет! Это не я! Я тут не причём! Меня вообще там не было! Мама! Мама! Где ты?! Мама, где песок?! Мне нужен песок!»
«Нет, Саша. Это ты. Это всё сделал ты! Ты сам сделал всё это. Ты и только ты. Каждый человек кузнец своего счастья. Вот ты его себе и сковал».
«Ничего я не совал!»
«Мы про — ковал. Хотя…»
