СССР-2010. В спорте надо жить ярко! (СИ) - Широков Алексей

И как победить в битве пропаганды для меня вопрос не стоял. В Союзе имелось много достоинств, но одно с лихвой перекрывало остальные, это были наши, советские женщины. Рядом со мной как раз сейчас находились два лучших образца советского образа жизни, и оставалось их лишь достойно украсить. Хорошо, что девочки сами об этом подумали, но ничего не красит женщину лучше, чем достойный мужчина рядом. Я вздохнул и полез из-под одеяла. Надо было напомнить невестам об этой простой истине. Ну и соскучился я тоже. Чего греха таить, я уже вторые сутки как официально жених, а невеста до сих пор не целована! Непорядок! Надо было срочно исправить это недоразумение.

Глава 4

Глава 4

Стройная и воздушная фигуристка в потрясающем голубом платье красиво проехалась на одной ноге, отыгрывая роль руками и лицом, потом ногу поменяла, развернулась спиной вперёд, снова развернулась и вдруг, набрав скорость через весь каток, выстрелила собой в воздух, взмыв на добрые полтора метра надо льдом. Пролетев почти до противоположного борта, красиво приземлилась и выехала с поворотом, продолжая отыгрывать роль. Рядом со мной дружно вздохнули девчонки, а потом Леночка вскочила, принявшись активно хлопать.

— Потрясающе! — Софья осталась более спокойной, но судя по силе, с которой она вонзила мне в руку свои ногти, её тоже проняло. — Аксель в полные шесть с половиной оборотов! Это же только мужики Разрядники так прыгают!

— Это… круто? — я был максимально далёк от фигурного катания, поэтому не спешил радоваться. — Я серьёзно спрашиваю.

— Очень, — Зосимова наконец, уселась обратно. — раньше считалось, что даже Разрядницы больше квинклесля прыгнуть не в состоянии. Это очень сложный прыжок и технически, и физически. Но Алиночка гений! Я знала, что она сможет!

— Тише вы, не мешайте спортсменам. — на тренировке фигуристок кроме самих спортсменов и тренерского состава народу почти не было. Но у нас имелись пропуска «вездеходы» поэтому я поддался на уговоры сходить поглядеть на надежду советского фигурного катания. И надо сказать, не пожалел. Не знаю как номер будет выглядеть полностью, но то, что я уже увидел впечатляло. И неважно, что я сам мог подпрыгнуть куда выше, да ещё и в воздухе зависнуть. Девчонка то прыгала без каких-либо техник, чисто на физике, а это внушало. — Будем следующую ждать или пойдём ещё чего-нибудь посмотрим?

— Пойдём, — Соня с лёгкой завистью в глазах в последний раз взглянула на лёд и потянула нас к выходу. — наши уже закончили, сейчас время японской команды. Ещё обвинять в шпионаже.

— Да, этого нам не надо, — японки меня совсем не привлекали, так что я ничуть не расстроился. — Ну что, куда? Пойдём поедим, или на хоккейную арену двинем? Там сегодня предварительные матчи группы «А». Канадцы с финнами играют. Должно быть интересно.

— Семён, это женские команды, — обломала мне весь настрой Сикорская, ставшая снова собой, чуть насмешливой и гордой девицей, с непробиваемым самомнением. — Внимательно читать расписание надо! Мужской чемпионат только через четыре дня начинается.

— Тьху ты, — я от досады чуть не сплюнул, но сдержался. Вокруг гулял народ, судя по одежде, иностранцы, так что приходилось вести себя идеально. — Или сходить посмотреть? Всё равно заняться нечем. Лен, ты как? Лена? Ты чего⁈

— Негр, — Зосимова словно заворожённая уставилась в одну точку. — Негр в милицейской форме. А рядом ещё два.

— Где? — я обернулся, глянув туда же, куда подружка и кивнул. — Ну да, ментонегр. Или негромент. Афророссиянин… или как будет правильно? Афросоветник? Сонь?

— В Артеке их просто неграми называли, — фыркнула та. — мы же не какие-то там американцы, чтобы выдумывать чернокожим какие-то клички. Слушайте, у него явно какие-то проблемы. Давайте подойдём поближе.

Проблемы у довольно молодого чернокожего мужчины в форме лейтенанта советской милиции явно имелись. Пожилая супружеская пара, тоже яркие представители негроидной расы, пытали его на предмет, как пройти в библиотеку. Шучу. В Русский дом они хотели, где, как слышали у себя дома, должны кормить икрой, блинами, и развлекать игрой медведя на балалайке. Или балалайкой на медведе, тут я сомневался в точности перевода, потому что говорили супруги на французском, но с каким-то африканским акцентом. Да и выглядели как явные гости из самого жаркого материка, эдакие, в цветастых одеждах, с массой украшений и прочих радостей папуасов. Не в обиду последним.

Лейтенант бледнел, потел и пытался отвечать им по-английски, чего африканские гости категорически не понимали. А поскольку говорили они по-африкански эмоционально, размахивая руками диалог стремительно скатывался в скандал. К счастью, мы вовремя оказались рядом, а вид Софьи настолько поразил зарубежных гостей, что они замерли, словно громом поражённые. Пришлось пару раз окликнуть их, спрашивая, чего они, собственно, хотели. И лишь с третьего раза до африканцев дошло, что нашёлся кто-то, понимающий их, и на меня тут же вывалился целый водопад вопросов и причитаний.

Больше всего было жалоб на мороз, обслуживающий персонал, не говорящий по-французски и отсутствие привычных национальных блюд. Причём с чего бы им тут вообще взяться я так и не понял. Как и того, что на зимней, на минуточку, олимпиаде, вдруг должно быть тепло. Зато узнал, что передо мной министр спорта Габона с супругой, а вот эти цветастые то ли халаты, то ли накидки, это их национальная одежда. И они специально выбрали ткань потолще, но это всё равно не помогает, а в ресторане гостиницы им налили водки, что называется «для сугреву», но почему-то теперь им опять холодно и вообще, почему они до сих пор не встретили ни одного медведя с самоваром? Ведь все знают, что у каждого советского человека есть ручной медведь, который носит с собой самовар.

Естественно, разрушать заблуждения гостей олимпиады я не стал, объяснив, что медведей разогнало КГБ, потому что у них не было прописки и разрешения на самовар. А без этого разрешения из самоваров даже чай пить нельзя, не то, что водку. Но если они пойдут вот туда, туда, или вот туда, то попадут в рестораны, где им обязательно нальют согревающей жидкости. А если вон туда, то там будет концертная площадка, правда сегодня там выступает Дважды Краснознамённый ордена Красной Звезды ансамбль песни и пляски Советской армии, в усечённом составе. Но возможно африканским гостям понравится. А вот там соревнуются фигуристы. Короткая программа у пар и мужчин-одиночников, и там точно будет на что посмотреть.

— Спасибо вам, ребята! — облегчённо выдохнул лейтенант на чистейшем русском, когда, наконец, гости из жаркого Габона, выбрали куда идти и направились к ближайшему ресторану. — Меня сюда начальство командировало, как знающего языки, но я только на оромо говорю и немного на английском. И вообще не понимаю, что они там лопочут.

— Да фигня вопрос, — я отмахнулся от благодарности, пожимая руку милиционеру. — Семён. Это Соня и Лена, мои невесты.

— Серьёзно⁈ — удивился летёха. — Ну ты блин, даёшь! Нет, мне тоже батя предлагал гарем завести, но пришлось бы к нему на родину ехать, в Эфиопию. Я там был несколько раз, прикольно, но дома лучше! Кстати, я Василий Абебеевич, но лучше просто Вася.

— Алибабаевич! — воскликнула Зосимова и заткнула себе рот руками, испуганно взглянув на негра. — Извините.

— Да ничего, я привык, — подмигнул тот смутившейся девчонке. — Меня чаще всего так и зовут. И если парням ещё можно в морду дать, то девчонок же бить не станешь. А с начальством что делать? Там каждый первый юморист почище Альтова с Задороновым. Проще смириться. Зато сразу понятно, когда меня зовут.

— А погоняло, поди Алибаба? — я понятливо кивнул. — Ну нормально. А ведь могли и «Баклажаном» погнать.

— Было, — усмехнулся Василий. — И баклажан и гуталин, и даже подкроватью звали. Знаете почему?

— Потому что ты такой же тёмный как под кроватью? — я слышал эту шутку в прошлой жизни от американских негров, но менее смешной она не стала, так что девчонки буквально прыснули от смеха. — Не, так-то Алибаба куда лучше.